Александра Маринина - Личные мотивы
В первый же вечер Настя и Чистяков отправились гулять по набережной. Народу на набережной было немного, сезон только-только начался, хотя жаркая погода, как уверял Николай Степанович, стояла уже недели две. Море оказалось серым и недружелюбным, совсем не таким, каким Настя помнила его еще с тех давних времен, когда в последний раз проводила отпуск на юге. Неужели море за четверть века изменилось? Или она сама, Настя Каменская, стала другой? И еще одно поразило ее: у моря не было запаха, того самого, который она так хорошо помнила и который раньше чувствовался задолго до того, как оказываешься на пляже. Теперь же в воздухе витали душные и навязчивые запахи шашлыка, шаурмы и прочей снеди, доносящиеся из множества открытых ресторанчиков и кафе на набережной.
Настя шла и рассматривала пляж, тянущийся под парапетом. Крупная галька, никаких тентов и зонтов для отдыхающих, пластиковые шезлонги стоят под навесом, собранные в стопку, и рядом красуется от руки выполненная надпись: «1 час – 50 р., 2 часа – 60 р., 3 часа – 70 р., целый день – 100 р.» Даже душевых кабинок нет, чтобы смыть после купания морскую соль с кожи, только переодевалки, да и тех немного.
– Леш, как ты думаешь, почему пляж такой необорудованный? – спросила она.
– Хозяина нет, – пожал плечами Алексей, – никому ничего не надо.
– А почему не надо? – не отставала она.
– Да это же простая арифметика, Асенька, – засмеялся Чистяков. – Видишь, на пляже лежат отдыхающие?
– Вижу, – послушно кивнула Настя.
– И все как один, а их немало, на полотенцах или подстилках. Неудобно же, крупная галька, все бока, поди, болят, а они все равно шезлонги не берут. Почему?
– Наверное, для них это дорого. Экономят.
– Вот именно. А если оборудовать пляж, то ведь за оборудованием надо смотреть, я уж не говорю о том, что надо вложиться и закупить это оборудование и смонтировать. Следить, ремонтировать, охранять. То есть платить рабочей силе. Значит, что?
– Значит, надо делать пляж платным, чтобы не платить за все это из городского бюджета. И платить вдобавок зарплату кассирам и контролерам. То есть плата за пользование пляжем получится приличная.
– И кто будет пользоваться таким пляжем, если людям даже шезлонг за сто рублей дорого взять? Никто.
– Ты прав, – вздохнула Настя. – Впрочем, как всегда.
По обеим сторонам набережной сплошной чередой уместились во множестве магазинчики, палатки, рестораны и кафе, а также непонятные аттракционы с названием «Лопни шарик». Около каждого стоял зазывала и громко приглашал всех желающих «лопать шарики и выигрывать призы». Настя остановилась и с любопытством стала разглядывать аттракцион. Деревянная доска с двадцатью пятью крупными ячейками, в каждой ячейке лежит надутый воздушный шарик. Нужно бросать в шарики дротиком, похожим на дротик для дартса, чтобы шарик лопнул. За сто рублей хозяин аттракциона выдавал 6 дротиков, и если попасть и «лопнуть» 6 шариков, то получаешь большой приз, если 5 – средний, за 4 попадания полагается малый приз. Тут же на вертящейся стойке висели призы трех калибров – дурацкие мягкие игрушки, цена которым – полторы копейки в базарный день.
– Хочешь попробовать? – предложил Чистяков.
– Да ты что! – возмутилась Настя. – Я никогда в жизни не попаду.
– А я попробую, – решил он, доставая из кошелька сторублевую купюру.
– Леш, не надо, а?
Она попыталась оттащить его за руку, но тот стоял намертво и позиций сдавать не собирался.
– Почему? Я хочу попробовать.
– Но это пошло как-то… Леш, ну не надо.
– Ты что, стесняешься? – Алексей весело улыбнулся и легонько оттолкнул ее. – Тогда отойди, как будто ты не со мной.
– Я не стесняюсь, но…
Но было поздно, Чистяков уже протянул деньги девушке, которая тут же выдала ему шесть дротиков. Он начал бросать их в шарики и ни разу не промахнулся.
– Поздравляю, – радостно заверещала девушка, – вы выиграли большой приз.
Она сняла со стойки и протянула ему большую серо-белую плюшевую мышь, которую Алексей не знал куда девать. Девушка тут же стала предлагать ему сыграть на суперприз, то есть попасть восемь раз из восьми.
– А какой приз? – поинтересовался он.
Увидев огромного розового слона, еще более дурацкого, чем мышь, Алексей отказался продолжать эксперимент с собственной ловкостью и меткостью, а мышь тут же сунул какому-то малышу, идущему навстречу в сопровождении родителей. Малыш радостно схватил игрушку, а его родители удивленно и благодарно заулыбались.
– Трудно было попасть? – спросила Настя, подходя к мужу.
– Проще простого. Это притом что я сроду дротики ни во что не бросал.
– То есть получить приз, хотя бы малый, может практически любой? – уточнила она недоверчиво. – Тогда в чем фишка? На чем они зарабатывают?
– Давай считать, – с готовностью предложил Чистяков. – За участие берут сто рублей. Дротики покупают один раз – и все, они не амортизируются. Шарик стоит рублей пять, значит, за шесть лопнувших шариков кладем тридцатник. Игрушка стоит рублей десять-пятнадцать, вряд ли больше, а скорее всего, не стоит вообще ничего, это списанный брак или некондиция с фабрики. Итого, чистая прибыль с каждой полученной от игрока сотни – пятьдесят пять рублей, и то при условии максимального успеха и порчи шести шариков. Но ведь не всем так везет, некоторые протыкают меньше, то есть и приз дешевле, и шарики целы.
Настя покачала головой.
– Ловко. Что-то вроде беспроигрышной лотереи.
Она обратила внимание, что гуляющие по набережной люди одеты просто и недорого. Хорошо, что она не надела на прогулку свое эксклюзивное платье «от Тамары», она в нем смотрелась бы нелепо и привлекала всеобщее внимание. И хорошо, что она не пошла на поводу у мужа, не поддалась на его провокации и не накупила себе нарядных платьев и вычурных сарафанов, ограничившись белыми брюками и простыми майками, которые здесь оказались как раз к месту. Очки со стразами, правда, Лешка ей все-таки купил, и их придется носить, потому что никаких других очков она с собой не взяла, а вот насчет шляпы, на которой так настаивал Чистяков и которую он тоже купил, придется подумать.
Сувенирный киоск Галины Симонян оказался закрыт, но это ничего, времени у них, как теперь выяснилось, более чем достаточно, и разыскать вдову хирурга Симоняна они успеют. Рядом с киоском, как и говорил Бессонов, расположилась столовая «Волна», а строго напротив нее – заведение с точно таким же названием, но поименованное «кафе».
– Давай зайдем, – предложил Чистяков.
– Ты что, голодный? – изумилась Настя, которая после обильного обеда все еще не пришла в себя окончательно.
– Просто интересно вспомнить, что такое столовая. В Москве столовые остались только в учреждениях и на предприятиях, в городе подобные точки общепита давно прекратили свое существование. Хочется тряхнуть молодостью.
Они зашли, и Чистяков тут же прилип глазами к вывешенному на стене перед стойкой раздачи меню. Звучало все вполне симпатично, и цены были абсолютно божескими, на сто рублей можно было съесть два, а то и три блюда.
– А теперь пошли посмотрим цены в кафе с одноименным названием, – решительно заявил Чистяков. – Я должен получить представление, что сколько стоит.
– Зачем?
– А просто так. Любопытно. И потом, я же вернусь в Москву, выйду на работу, меня будут спрашивать, как там, в Южноморске, стоит ли сюда ехать отдыхать. Хочу иметь возможность дать полный отчет. У нас народ, сама понимаешь, – бюджетники, на Турцию с Грецией не у всех денег хватает.
Меню в кафе «Волна» впечатляло как ценами, так и названиями блюд.
– Смотри, Аська, салат под названием «Чернява дивчина». Как ты думаешь, это съедобно?
Она заглянула через плечо мужа в папку с меню и хмыкнула.
– Было бы странно, если бы за двести рублей оказалось несъедобно. А вот еще какой-то «Хуторок», аж за целых двести пятьдесят. Ой, а кофе-то, кофе-то! Это ж на одном только кофе разориться можно! В Москве и то дешевле.
– Решено, – кивнул Алексей, захлопывая папку, – мы идем гулять, а когда проголодаемся, вернемся сюда ужинать, заодно и узнаем, почему здесь все так дорого. На мой вкус, так можно было бы и в столовке поесть, дешево и сердито.
– Леш, здесь дорого.
– Ну и что? Думаешь, в других местах дешевле? Дешевле выйдет только в столовой. А у нас сегодня праздник, и я не позволю снижать пафос мероприятия меркантильными соображениями.
– Какой праздник? – Настя испугалась, что в суете опять, как водится, забыла какую-нибудь важную дату.
– Первый день пребывания вдвоем на курорте, – торжественно объявил Чистяков. – В последний раз подобное событие имело место больше двадцати лет назад. Неужели это не стоит отметить?
– Стоит, – согласилась она.
Они не спеша прошли до конца набережной, разглядывая товары в киосках и интересуясь меню и ценами во всех кафе и ресторанах подряд, сравнивая стоимость блюд и хихикая над их вычурными названиями. Когда набережная кончилась, они вернулись обратно к «Волне» и заняли столик у самого парапета, чтобы видеть пляж, на котором, несмотря на довольно позднее время, все еще оставались отдельные отважные купальщики. Настя попробовала «Черняву дивчину», Чистяков взял «Хуторок», съев по половине порции, они обменялись сначала тарелками, потом впечатлениями.
