Александра Маринина - Бой тигров в долине. Том 1
Гости благодарно пожали ему руку и двинулись к выходу. На прощание Маргарита Михайловна обернулась и произнесла:
– Вот вам напоследок еще один Конфуций, авось пригодится: «Благородный муж безмятежен и свободен, а низкий человек разочарован и скорбен».
На этот раз у Виталия никаких вопросов не возникло.
Антон Сташис данное самому себе слово выполнял и проводил с детьми целые дни. Впрочем, это не помешало ему сделать несколько телефонных звонков, в результате которых в его кармане появилась бумажка с адресом некоего Дениса Чернецова, племянника того самого Георгия Петровича Чернецова, оставившего такое странное наследство Галине Тишуниной.
Но сегодня Эля повела детей на елку, и Антон решил воспользоваться освободившимся временем, чтобы навестить этого племянника. Звонить и договариваться о встрече он не стал, решил съездить наудачу, ибо знал точно: неготовый к разговору человек куда чаще и быстрее говорит правду, нежели тот, кто тебя ждет и к разговору успевает подготовиться. Ну, не застанет он Дениса дома – и ладно, в другой раз попробует, но заранее звонить все равно не станет.
Антону повезло, едва он нажал кнопку звонка, как дверь немедленно распахнулась. Похоже, этот невзрачный субтильный парнишка с редкими волосами и прыщами на лице кого-то ждал. Придется его разочаровать.
– Вы Денис Чернецов? – вежливо спросил Антон, доставая удостоверение.
– А в чем дело? – с вызовом спросил парень. – Вы кто? – На удостоверение он кинул всего один короткий и незаинтересованный взгляд.
– Я хотел бы поговорить с вами о вашем дяде.
– О дяде Жоре? – Денис, казалось, ни капли не обеспокоился и не удивился, словно оперативники с Петровки регулярно навещали его именно с вопросами о покойном дядюшке. Интересно.
– Да, о Георгии Петровиче. Вы давно проживаете в этой квартире?
– Давно, года три уже, – беззаботно улыбнулся Денис. – Как приехал из своей деревни, так и поселился у него. Дядя Жора – материн брат, родной, так что он меня принял без разговоров. А что? И ему хорошо, и я при жилье.
– А ему-то чем хорошо? – спросил Антон. – И кстати, можно пройти куда-нибудь или мы так и будем на пороге стоять?
– Конечно, проходите. – Денис махнул рукой в сторону комнаты, обставленной довольно убого. Однако среди всего этого убожества сверкали явно недавно купленные предметы – дорогой музыкальный центр, плазменная панель телевизора и на столе – мобильный телефон последней модели, самый модный и навороченный. – Дядя Жора сильно пил, допился до цирроза, а я за ним ухаживал, в магазин ходил, в аптеку, еду готовил, убирался. В общем, всем выгодно. А мамка моя с ним не общалась совсем, так что от нее никакой помощи не было. Поэтому он все мне оставил, ей ни копья не выделил.
– А что ж так? – полюбопытствовал Антон, усаживаясь на продавленный диван. – Родная сестра все-таки.
Денис оседлал верхом стул, производивший впечатление довольно-таки шаткого, того и гляди рухнет.
– Да ну ее, дурная она у меня, считала, что дядя Жора сам виноват в своей болезни, потому что пил сильно. А она пьющих мужиков на дух не выносит. Подумаешь, цаца какая! В деревне ведь живет, а какая деревня без пьющих мужиков? Она и батю моего за это дело выгнала, так что по ее милости я без отца вырос. Тоже мне, принцесса. Ну, как она к дяде Жоре – так и он к ней. Так ей и надо.
Антона покоробило то, каким пренебрежительным, даже брезгливым тоном Денис говорил о своей матери.
– А мне дядю Жору было жалко, – продолжал молодой человек, – он хороший, в детстве со мной много возился, вот я и помогал ему. А он мне за это наследство оставил, квартиру отписал и бабла отвалил. Так что все по справедливости.
– Сколько денег он тебе оставил?
– Двадцать лямов деревянных, – усмехнулся Денис.
Антон некоторое время молча смотрел на него, пытаясь справиться с желанием дать ему в морду. Если бы этот недоумок знал, какое счастье иметь мать и как больно ее не иметь!
– Вы знаете, что ваш дядя оставил наследство не только вам, но и некоей Галине Тишуниной? – спросил он, взяв наконец себя в руки и решив оставаться вежливым.
Денис равнодушно пожал плечами, но вопросу не удивился. И это тоже показалось Антону странным.
– В первый раз слышу, – коротко ответил он. – Никакую Галину я не знаю.
А вот это уже было явной ложью. Если он впервые слышит об оставленном Галине наследстве, то должен был удивиться или хоть как-то прореагировать.
– И ваш дядя никогда не упоминал этого имени? – продолжал Антон как ни в чем не бывало.
– Нет, никогда.
Денис уставился на него широко открытыми наглыми маленькими глазками, в которых плескалась плохо скрытая насмешка.
– И нотариус вам об этом не говорил?
– Нет, не говорил.
Ответы были короткими, сухими и явно заученными. Антон внимательно присматривался к Денису Чернецову: барабанит не задумываясь, даже не пытается ничего вспомнить. К разговору мальчишка готов отлично. И кто же это, хотелось бы знать, так его подготовил? Неужели сам? Или был толковый консультант-репетитор?
– Денис, а вы завещание-то читали? – коварно спросил Сташис.
И снова никакой реакции, то есть к этому вопросу Денис тоже готовился. Ну, или его готовили.
– Читал, – невозмутимо кивнул он, – оно же у меня на руках было.
– И что там написано?
– Ну, там перечислены какие-то люди, которым дядя тоже что-то завещал.
– Какие люди? – насторожился Антон.
– Я их не знаю. Наверное, какие-то его друзья, которым он хотел помочь напоследок.
– Фамилии запомнили?
– Вот еще! – фыркнул Денис. – Оно мне надо – мозг засорять?
– Не надо, – согласился Антон. – Но неужели не любопытно было?
– Да ну, не мое это дело, я чужие деньги не считаю.
И вот тут он снова солгал, Антон это явственно увидел. Очень даже хорошо и быстро считает Денис Чернецов деньги, особенно чужие, которые вполне могли бы принадлежать ему самому, а уплыли к каким-то неведомым дядюшкиным друзьям-приятелям.
– Но хотя бы о каких суммах идет речь, вы помните?
– По восемь лямов каждому, всем поровну. Только мне, как родственнику, побольше досталось, да еще квартира обломилась, так что я на дядю не в обиде.
«Всем поровну»! Это что же получается, Георгий Петрович оставил наследство не только племяннику и Галине, но и еще кому-то? Рокфеллер, не иначе.
– И много их было – этих «всех»?
– Я не считал, – коротко ответил Денис. – Оно мне надо – не в свои дела лезть?
– Но хотя бы примерно, – настаивал Антон. – Двое, трое, десять? Приблизительно.
– Да чего вы приматываетесь? – Наконец самообладание стало покидать паренька, он уже готов был закипеть. – Я только свою часть прочитал, где написано, чего и сколько мне лично причитается. Для меня это важно. А кому там еще чего – не мое дело.
Всё, отрепетированная часть закончилась, парень поплыл. Только что сказал, что «всем поровну, по восемь лямов», значит, читал, и очень даже внимательно, а теперь дурака валяет, делает вид, что ничего не знает. Но добиваться правды смысла нет, если у Дениса четкая установка никому ничего не рассказывать, то он запрета не нарушит, это ясно. И все-таки хотелось бы понимать, за что Галке оставили такие деньги.
Антон обвел недоверчивым взглядом бедноватую и давно не обновлявшуюся обстановку. Ничего себе жилище человека, который оставляет после смерти такие суммы! Корейко, что ли, новоявленный? А что, все бывает в этой жизни.
– Денис, а откуда у вашего дяди такие деньги? – осведомился он невинным тоном.
– А, – махнул рукой Денис, – он всю жизнь какими-то левыми делами занимался, с криминалом дело имел, вот и наворовал, я так думаю. Он же сидел, вы, наверное, и сами знаете.
Об этом Антон Сташис, конечно же, знал. Но факт отбывания наказания в колонии за пьяную драку никоим образом не объяснял наличия таких фантастических сумм. Восемь миллионов Галине, еще больше – Денису, и еще по восемь миллионов каким-то неведомым людям, имен которых Денис не запомнил. Это что за фокусы?
– В последние годы дядя Жора тихий был, – между тем продолжал Денис, – только пил и спал, а чем раньше занимался – мне не докладывал. Но по некоторым проговоркам я понял, что с каким-то хитрым бизнесом он был связан крепко. И еще он как-то сказал, что во время отсидки оказал неоценимую услугу какому-то крупному авторитету и тот после освобождения дядю Жору отблагодарил. В общем, темная история с этими деньгами, а я так считаю: меньше знаешь – лучше спишь, особенно когда дело касается криминала. Так что я ничего не запоминал и в голову не брал.
Понятно, парень быстро сориентировался и постарался с честью выйти из сложного положения.
– Слушай, Денис… – Антон сделал вид, словно только что додумался до самого простого и очевидного решения. – А покажи-ка мне завещание, я сам посмотрю.