Паук - Ларс Кеплер

Ларс Кеплер

Паук

9-й роман о Йоне Линне

Ларс Кеплер заранее сообщает читателям, что в "Пауке" будут раскрыты некоторые события и детали из предыдущих книг, "Лазаря" и "Песочного человека"

Пролог

Серийный убийца Юрек Вальтер, чья жестокость и число жертв затмили всех в Северной Европе, когда-то был реальной угрозой. Его конец наступил благодаря детективу-суперинтенданту Йоне Линну. Йона, отвергающий идеи врожденного зла, скорее всего, видел в Юреке человека, утратившего свою человечность. Хотя Юрек был известен лишь немногим, большинство, несомненно, согласилось бы, что мир стал лучше без него. Но даже смерть Юрека не означает полного исчезновения. Его отсутствие создает опасную пустоту, которая, как и все пустоты, стремится к заполнению.

Глава 1.

Марго Сильверман слышит стук копыт по осыпавшейся коре, когда лошадь несётся по освещённой тропе.

Небо тёмное, августовский воздух прохладен.

Деревья по обе стороны мелькают, растворяясь в ночи и вновь всплывая в свете следующего фонаря.

Марго возглавляет «Управление по борьбе с преступностью» в Стокгольме и четыре раза в неделю ездит верхом в Вермдё, к востоку от столицы. Это очищает ей голову и помогает сосредоточиться.

Лошадь несётся по узкой тропе, и резвый аллюр заставляет сердце Марго биться чаще.

Краем глаза она улавливает обрывки картин: поваленные стволы, дальнюю кромку поля, мокрый свитер с улыбчивой рожицей, наброшенный на заграждение.

Марго наклоняется вперёд и чувствует прохладный ветерок на лице.

В галопе движения лошади асимметричны, её левое бедро оказывается выше правого.

Каждый трёхтактный аллюр завершается тем, что правая передняя нога отталкивается от земли, затем следует короткий миг зависания.

В эти несколько секунд полёта она чувствует лёгкое покалывание в бёдрах.

«Катулл» — шведский теплокровный мерин с длинными ногами и мощной шеей. Марго достаточно было лишь отвести ногу назад и подать бедро вперёд, чтобы помочь ему перейти в галоп.

Её коса при каждом ударе копыт хлещет по спине.

Она видит, как олень пересекает поляну, скрываясь в качающейся папоротниковой чаще.

На последнем участке тропы свет гаснет, и Марго уже не различает землю перед собой. Она закрывает глаза и, полностью доверившись «Катуллу», позволяет ему нести себя вперёд.

Когда она снова их открывает, между деревьями вспыхивает ярко освещённое здание конюшни, и она переводит лошадь на размашистую рысь.

Грудь и спина Марго взмокли от пота, она чувствует, как молочная кислота жжёт мышцы после часовой интервальной тренировки.

Она проводит «Катулла» через ворота и спешивается.

Почти одиннадцать вечера. Серебристый «Ситроён» Марго — единственная машина, припаркованная у конюшни.

Она ведёт лошадь сквозь темноту к зданию. Удила мелко звенят, копыта глухо шлёпают по сухой, примятой траве.

Из одного из денников доносится тяжёлый грохот.

«Катулл» замирает, поднимает голову и чуть отступает назад.

— Эй, что случилось? — спрашивает Марго, щурясь в темноте между трактором и крапивой.

Конь напряжён, тяжело дышит ноздрями. Она гладит его по шее, уговаривает войти в конюшню, но он упирается.

— Что с тобой, дружище?

Он вздрагивает и резко уходит в сторону, будто вот-вот сорвётся с места.

— Ого-го…

Марго перехватывает повод и решительно ведёт его полукругом, через высокую луговую траву, на гравий. Свет, льющийся из дверей конюшенного блока, разбрасывает вокруг резкие тени.

Катулл фыркает и опускает голову.

Марго щурится, вглядываясь в тёмный угол у конца здания. Она ничего не различает, но её пробирает дрожь.

Когда они, наконец, оказываются в светлой конюшне, она снимает шлем. Кончик её носа покраснел, тяжёлая светлая коса ложится по спине стёганой куртки. Над голенищами длинных сапог — перепачканные брюки для верховой езды.

В воздухе стоит густой запах сена и навоза.

Остальные лошади молчат, пока Марго ведёт «Катулла» к месту для мойки, снимает с него седло и несёт его в отапливаемую амуничную.

Пара стремян звякает о деревянную стену.

Сначала она обливает «Катулла» водой и накрывает попоной. Потом ей нужно отвести его в денник, накормить, поставить соль и погасить свет, прежде чем ехать домой.

Она суёт руку в карман, чтобы убедиться, что не потеряла старую фляжку отца. Марго использует её как антисептик для рук, а не как флягу с выпивкой — не потому, что это особенно удобно, а потому, что это приносит ей удачу и немного забавляет.

Скрипит наружная дверь, и в груди у Марго поднимается беспокойство. Она выходит в широкий проход и смотрит в сторону фасада.

Где‑то за спиной шаркает «Катулл» в мойке. Из шланга капает вода, тёмная струйка стекает по скребку для пота к стоку.

Несколько других лошадей фыркают, их копыта бьют по полу, а электрический щит на стене глухо гудит.

— Кто здесь? — зовёт Марго.

Она замирает, затаив дыхание, не сводя взгляда с двери и чёрного окна, затем поворачивается обратно к «Катуллу».

В уголке его темного глаза она замечает отражение потолочного света.

Марго колеблется, потом достаёт телефон и звонит Йоханне. Жена не отвечает, и сердце у неё сжимается от тревоги. Уже две недели Марго не покидает ощущение, что за ней наблюдают. Она даже начала задумываться, не следят ли за ней «Отдел специальных расследований» или «Служба безопасности». Она не склонна к паранойе, но несколько анонимных звонков и исчезнувшая пара серёжек заставили её подумать, не появился ли у неё или у Йоханны преследователь.

Марго набирает номер снова. Телефон звонит и звонит, и как раз в тот миг, когда должен включиться голосовой автоответчик, она слышит шорох.

— Промокшая и голая, — говорит Йоханна.

Марго улыбается.

— Как мне всегда удаётся звонить вовремя?

— Подожди, я включу громкую связь.

Что‑то шуршит, фоновой шум меняется. Перед внутренним взором Марго вспыхивает образ обнажённой Йоханны посреди их ярко освещённой спальни, видимой из яблоневого сада.

— Прости, я просто вытираюсь, — говорит Йоханна. — Ты скоро возвращаешься?

— Сначала нужно быстро обмыть этого малыша из шланга.

— Будь осторожнее по дороге домой.

Марго слышит, как Йоханна растирает кожу полотенцем.

— Обязательно задерни шторы и проверь, заперта ли дверь, — говорит Марго.

— Мы как в «Крике». Вы сейчас наблюдаете за мной из сада, да? И к тому времени, как я добегу до засова, вы уже будете дома.

— Это несмешно.

— Ладно, начальник.

— Фу, я больше не хочу быть начальником, я на это не гожусь. Детектив из меня получился не плохой, пусть и немного