Карен Роуз - Посчитай до десяти
— Давление падает, — сообщила медсестра. — Уровень кислорода понижается.
— Одну ампулу эпинефрина, — тут же приказал врач, — и поставьте ей капельницу адреналина. Приготовитесь к интубации. Детектив, вам лучше уйти.
— Нет. — Брук трогательно боролась. — Считай до десяти. Отправляйся в ад.
Медсестра ввела шприц в вену Брук.
— Выйдите, детектив.
— Еще минуту. — Миа наклонилась к Брук. — Это был Биксби? Томпсон? Сикрест?
Врач навис над Мией и сердито прорычал:
— Детектив, выходите!
Миа отступила — беспомощная, напуганная.
Врач и медсестра боролись за жизнь Брук. Тридцать изнурительных, бесконечных минут спустя врач устало отошел от стола.
— Закончили. Время смерти — пять часов двадцать пять минут.
Должно же как-то называться то, что она испытывает! Но название никак не хотело всплывать в памяти. Миа подняла глаза и встретилась с усталым взглядом врача.
— Я не знаю, что сказать.
Врач пожал плечами.
— Скажите, что поймаете того, кто это сделал.
Роджер Барнетт потребовал этого для Кейтлин. Дейна потребовала того же для Пенни Хилл.
— Поймаем. Обязательно. Он уже убил четырех женщин. Спасибо за то, что сделали все, что могли.
Он мрачно кивнул.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже.
Она уже дошла до двери, но остановилась. Заставила себя оглянуться и посмотреть на Брук Адлер еще раз. Потом перекрестилась и, пятясь, вышла в коридор.
Четверг, 30 ноября, 05:45
Ребенок наблюдал за происходящим из своего укрытия. Он снова стоял возле дома. Мальчик не знал, что именно он закапывал в землю, но понимал, что это что-то очень, очень плохое. Потому что он очень плохой.
Неужели больше никто не знает? Неужели я один вижу, какой он на самом деле плохой?
Он подумал о маме, о том, как она беспокойно ворочается в постели, и неожиданно сильно, ужасно рассердился. Она должна была знать. Должна была увидеть. Она знала, что он исчезает по ночам. Но она вставала каждое утро и притворялась, что все хорошо. Жарила яичницу с беконом и улыбалась так, словно все нормально. Но все было совершенно ненормально.
Ему отчаянно хотелось, чтобы он просто ушел. Оставил их в покое. Ему хотелось, чтобы мама выгнала этого человека. И велела никогда не возвращаться. Но она никогда так не поступит, потому что боится. Он понимал. Он понимал, что она имеет право бояться.
И я тоже.
Четверг, 30 ноября, 07:20
— Папа!
Рид поднял взгляд от пуговиц рубашки, не выпуская петельки из руки.
— Что, Бет?
Она стояла в дверях его спальни и хмурилась.
— У тебя все нормально?
Нет. У него болела душа. Еще двое.
— Я просто устал, милая. Просто очень сильно устал.
Она колебалась.
— Папа, мне опять нужны деньги на обед.
Рид нахмурился.
— Я ведь давал тебе деньги в понедельник!
— Я знаю. — Она скорчила гримасу. — Мне нужно было заплатить пару штрафов за библиотечные книги. Прости.
Рида это обеспокоило, но он дал дочери двадцатку.
— Возвращай книги вовремя, хорошо?
— Спасибо, папа. — Она сунула деньги в карман джинсов. — Я пойду, поставлю тебе кофе.
— Кофе мне точно не помешает.
Он устало присел на край кровати. Миа была права. Сегодня утром он чувствовал себя разбитым. Он подумал о том, где она сейчас, представил ее — дома, одну. Он должен был держать себя в руках, выждать, пока бы они установили основные правила. Никаких обязательств. Но он не сумел. Его мысли крутились только вокруг нее, а тело начинало выходить из-под контроля. Он должен был держать себя в руках, потому что не хотел причинять ей боль.
Он окинул взглядом свою спальню. Все здесь осталось таким, каким его создала Кристин, — изящным и элегантным, несмотря на течение времени. Комната Мии была мешаниной из несочетающихся цветов, оранжевых и ярко-фиолетовых оттенков. Полосатые одеяла и клетчатые занавески. Все явно куплено на распродажах.
Но кровать выполняла свою функцию достаточно хорошо. Секс с Мией может войти в привычку, если он это допустит. Но он всегда успешно боролся с вредными привычками. Он сильнее любой привычки. Рид рассеянно потер затекшие кончики пальцев. Он бросил пить, когда понял, что не может сдерживаться, — а ведь его биологическая мать так и не смогла отказаться от алкоголя. Болезнь — вот как она это называла. Выбор — говорил он. Она любила алкоголь больше, чем сына, больше, чем кого бы то ни было.
Рид поморщился и постарался отогнать мысли о матери. За эту неделю он вспоминал о ней чаще, чем за последние несколько лет.
Он должен и дальше себя контролировать. Не позволить связи с Мией отвлекать его от действительно важных вещей. От жизни, которую он создал для Бет. Для себя. Он взял с тумбочки тонкую золотую цепочку и повесил ее на шею. Талисман? Возможно. Напоминание? Наверняка.
Пора уже выдвигаться из дома, или он опоздает на утреннее совещание.
Глава 15
Четверг, 30 ноября, 08:10
— Считай до десяти и отправляйся в ад?
Сидевший во главе стола Спиннелли нахмурился. Здесь был и Джек, и Сэм с Вестфаленом. Спиннелли, должно быть, решил активизировать наступление на противника: к ним присоединились Мерфи и Эйдан Рейган. Миа выбрала себе стул подальше от остальных и сидела одна, закрыв глаза. Но Рид понимал: эмоции в ней кипят и требуют выхода. Она позвонила ему, когда выходила из больницы, и в ее голосе сквозило отчаяние.
— Это были ее предсмертные слова, — сказала она, придав голосу вежливые нотки. — Буквально.
Вестфален внимательно посмотрел на нее.
— Как ты считаешь, Миа, что они означают?
— Я не знаю. Я сначала решила, что она просто послала меня к черту. — Она фыркнула. Скептически. Болезненно. — Бог свидетель, она имела на это полное право.
— Миа… — начал Спиннелли, но она выпрямилась и подняла на него глаза.
— Я знаю. Это не наша вина. Майлз, я считаю, эти слова ей сказал он, прямо перед тем, как поджег. Я еще никогда не видела ничего подобного. И больше такого видеть не хочу.
— Тогда давайте действовать. — Спиннелли подошел к доске. — Что нам известно?
— Ну, Мэнни Родригес не мог этого совершить, — сказала Миа. — Мы ведь его арестовали.
— Ты была права на его счет, — согласился Спиннелли. — Теперь еще важнее узнать, что ему известно, о чем он умалчивает, Что еще? Что насчет жертв?
— Брук Адлер и Роксана Ледфорд, — ответила Миа. — Обе были школьными учительницами. Брук преподавала английский язык, а Роксана — музыку. Роксане было двадцать шесть лет, Брук только-только исполнилось двадцать два года.
Лицо Спиннелли стало мрачным и смиренным одновременно.
— Причина смерти?
— Причиной смерти Адлер стала сердечно-сосудистая недостаточность, вызванная ожогами высокой степени тяжести, — ответил Сэм. — Причиной смерти второй жертвы является колотая рана в брюшной полости.
— Лезвие? — коротко уточнила Миа.
— Приблизительно пятнадцать сантиметров длиной. Тонкое. Острое. Лезвие проникло в брюшную впадину и… — он сделал горизонтальный жест, словно вскрывая что-то, — разрезало живот сантиметров на десять-двенадцать.
— Нож согласуется с сексуальным насилием над жертвами, — заметил Вестфален. — Многие полагают, что нож — продолжение члена.
— Я бы хотела приставить нож к его продолжению, — проворчала Миа.
Рид сжался. Значит, он не одинок в своем желании.
— Дым в легких? — перенял эстафету Соллидей.
— Отсутствует. Ледфорд умерла за несколько минут. Задолго до того, как начался пожар.
Спиннелли записал информацию на доске и обернулся к ним.
— Что еще?
— Машина Адлер пропала. — Миа сверилась с записями. — План «Перехват» мы не отменяли, но результатов пока нет.
— Эту часть принципа действия он повторил, — глубокомысленно отметил Спиннелли. — Что еще совпадает?
— Взрывное устройство такое же, — ответил ему Рид. — Я нашел остатки в спальне Брук и у центрального входа здания.
— Ноги Адлер были сломаны, как и у первых двух жертв, — добавил Сэм. — Но ее не порезали так сильно, как ту женщину, Хилл. Если бы порезали, то она, скорее всего, не прожила бы достаточно долго, чтобы ее успели вынести из огня живой. У Ледфорд мы обнаружили только колотую рану и ожоги, вызванные пожаром.
— Я думаю, мы можем с большой долей вероятности предположить, что Роксана Ледфорд застала его врасплох, — вставил Джек. — Мы нашли обломки скрипки вокруг того места, где пожарные обнаружили ее тело. Я думаю, она ударила его скрипкой.
— После того как позвонила в девять-один-один, — пробормотала Миа.
