Коди Макфейден - Лик смерти

Сара кивнула.

— Вот и хорошо. Во-вторых, у тебя появятся обязанности по хозяйству. Выполнишь их — все будет нормально, не выполнишь — тебя ждут неприятности. Отбой в десять часов. И никаких исключений. В это время надо уже выключить свет и лежать под одеялом. И последнее правило, простое, но самое главное: не возражать. Делать то, что мы говорим. Мы — взрослые и знаем, как лучше. Мы приютили тебя, и будь любезна относиться к нам с уважением. Понятно?

Сара еще раз кивнула.

— Вот и славно. Ты хочешь о чем-то спросить?

Сара потупилась, глядя в свою тарелку.

— Почему я должна жить здесь? Почему я не могу жить дома?

Ребекка нахмурилась.

— Потому что твои мама и папа умерли и ты больше никому не нужна. Вот мы с Дэннисом и взяли тебя. Мы предоставляем приют детям, которым некуда идти. Разве Карен тебе не рассказывала?

Сара покачала головой, все так же глядя в тарелку. Она словно окоченела.

— Большое спасибо за бутерброд, — тихо сказала она. — Можно, я пойду в свою комнату?

— Иди, дорогуша. — Ребекка затушила сигарету, зажгла другую. — Новенькие обычно плачут первые несколько дней, это нормально. Тебе нужно научиться быть сильной, и как можно быстрее. Ведь жизнь продолжается.

Сара пристально посмотрела на Ребекку, пытаясь осознать сказанное. Ее личико сморщилось, и она выбежала из-за стола.

Ребекка посмотрела ей вслед, глубоко затянулась. «Прелестное дитя. Жаль, что с ней такое произошло». Ребекка даже взмахнула рукой, чтобы отогнать мрачные мысли. Ее сильно накрашенные глаза стали сердитыми и в то же время печальными. «Ужасно! Куда катится наш жестокий мир?!»

Сара легла на свою непривычную новую кровать в чужом новом доме и свернулась калачиком, пытаясь сделаться маленькой-маленькой.

«Сбежать. Надо сбежать. Потому что, если у меня получится, я вновь окажусь дома, с мамой и папой. А вдруг, — эта мысль позволила Саре воспрянуть духом, наполнила ее надеждой, — а вдруг я просто сплю? Какой длинный, ужасный сон! Может, я заснула в тот вечер, перед днем рождения, и уже больше не проснусь никогда?»

Сара в задумчивости наморщила лобик. Если все действительно так, значит, надо просто заснуть в этом сне.

Да, прошептала она себе. Ну конечно! Она сейчас заснет (в этом сне), а когда проснется, окажется в настоящем мире. И Бастер будет лежать рядом, прижавшись к ней, и мамочкина картина будет на месте, на стене напротив кровати. И наступит утро. Она проснется, выйдет из комнаты, и папа станет дразнить: мол, ни тебе подарков сегодня, ни торта… Но они будут, будут обязательно — и торт, и подарки… Это самое правильное решение. Надо только закрыть глаза и заснуть, а когда она проснется, все будут счастливы вновь.

Сара совсем измучилась, ведь ей было всего шесть лет. Она быстро уснула.

Глава 26

— Просыпайся.

Сара пошевелилась. Кто-то тряс ее за плечо.

— Эй, девочка, просыпайся, — произнес ласковый женский голос.

«Сработало! — было первой мыслью, которая пришла Саре в голову. — Мама будит меня в день рождения!»

— Мне снился такой страшный сон, мамочка, — прошептала она.

Молчание.

— Я не твоя мама, малышка. Давай-ка, вставай. Уже пора обедать.

Сара удивленно открыла глаза и увидела незнакомую девочку. Действительно, не мама.

С болью в сердце Сара вновь была вынуждена признать: «Это не сон, все происходит наяву. Мама умерла, папа и Бастер тоже, и Дорин пропала, я осталась совсем одна, они больше никогда не вернутся».

Должно быть, эти чувства отразились на лице Сары, потому что девочка нахмурилась.

— У тебя что-то стряслось?

Сара покачала головой, не в силах заговорить.

Лицо девочки смягчилось.

— Понимаю. Ладно, давай знакомиться. Я — Тереза. Похоже, мы с тобой сестры по несчастью. — Она замолчала. — А как тебя зовут?

— Сара, — произнесла малышка слабым голосом.

— Сара. Красивое имя. Мне тринадцать лет, а тебе?

— Шесть. У меня только что был день рождения.

— Классно!

Сара изучающе смотрела на эту незнакомую, но приветливую девочку. Тереза была хорошенькая, карими глазами и густыми черными волосами длиной до плеч она напоминала латиноамериканку. Рядом с линией волос Сара заметила небольшой шрам. Серьезное лицо Терезы смягчали полные, чувственные губы. Несмотря на миловидность Терезы, Саре вдруг подумалось: «Какой у нее вид усталый, точно целый день работала».

— А почему ты здесь, Тереза?

— Моя мама умерла.

— Ой! — Сара замолчала, не зная, что сказать. — Моя тоже. И папа.

— Не повезло! — откликнулась Тереза. Помолчала, а затем ласково и печально произнесла: — Мне правда очень жаль!

Сара кивнула. У нее запылали щеки и стало пощипывать в глазах. «А ну-ка прекрати, глупая рева!»

Тереза, похоже, ничего не заметила.

— Мне было восемь, когда умерла моя мама, — сказала она. Сара слушала, пытаясь справиться со слезами. — Немного больше, чем тебе, а так все то же самое. Поэтому я знаю, что ты чувствуешь и чего ждешь. Главное, пойми: людям, которых ты встретишь на своем пути, как правило, нет до тебя дела. Теперь ты одна. Я знаю, такое неприятно слышать, но чем раньше ты это усвоишь, тем лучше для тебя. — Тереза скривилась. — Не верь никому из них. Ты не их плоть и кровь.

— Но… но… если им наплевать, почему они взяли меня в дом?

Тереза криво улыбнулась:

— Из-за денег. Им за это платят.

Уставившись в пространство, Сара пыталась осознать слова Терезы. И вдруг ей в голову пришла ужасающая мысль.

— Они плохие люди?

Лицо Терезы помрачнело и стало печальным.

— Время от времени — да… Бывает, очень редко, попадаются хорошие приемные семьи.

— Тебе здесь плохо?

Калейдоскоп мыслей отразился на лице Терезы, горьких, мрачных, а порой омерзительных; казалось, она вот-вот заплачет.

— Да, — сказала Тереза, замолчала и отвела глаза. Потом глубоко вздохнула и улыбнулась: — Может, с тобой будет иначе. Ребекку можешь не бояться. Она не пьет, не то что Дэннис. Главное, делай, что она велит, и не перечь — тогда Ребекка тебя не тронет. Вряд ли они будут тебя сильно бить.

Сара побледнела.

— Бить… меня?

Тереза сжала руки Сары:

— Старайся пореже попадаться им на глаза — и все будет хорошо. И не разговаривай с Дэннисом, когда он пьян.

Невзирая на страх, Сара жадно впитывала слова Терезы. Она сразу же поверила, что Паркерам на нее наплевать, что они могут пустить в ход кулаки, что нельзя разговаривать с пьяным Дэннисом. Мир становился все ужаснее, и Сара еще острее почувствовала одиночество.

Сара опустила глаза.

— Тереза, ты сказала, что мы с тобой… сестры. Значит… значит, ты можешь стать моей подругой?

Слова Сары прозвучали так робко и печально, что у Терезы перехватило дыхание.

— Конечно, Сара. Мы — сестры, помни об этом, — убежденно произнесла она.

Сара кивнула и даже улыбнулась в ответ.

— Умница! А теперь пойдем, пора обедать. — Лицо Терезы вновь стало угрюмым. — Никогда не опаздывай на обед, это выводит Дэнниса из себя.

С непривычки Сара ужасно испугалась Дэнниса. Он был похож на огнедышащий вулкан, готовый выбросить лаву. Подобные чувства возникали у каждого, кто с ним сталкивался. Дэннис внушал страх и неприязнь.

— Ты Сара? — спросил Дэннис, пристально глядя на девочку, когда они с Терезой садились за стол. Его голос был подобен раскатам грома.

— Д-да.

Какое-то время он не сводил с Сары глаз, а потом обратился к Ребекке:

— А где Джесси?

Ребекка пожала плечами:

— Не знаю. Он парень не промах, но ведет себя слишком вызывающе.

Сара изумленно рассматривала Дэнниса, и это так его разозлило, что он взглянул на нее с неподдельной ненавистью.

— Т-а-а-к… Джесси я займусь позже. А теперь давайте есть.

Они ели мясной рулет. Он показался Саре вполне приличным, хотя и не таким вкусным, как мамин. Обед прошел в молчании, прерываемом лишь звяканьем столовых приборов и звуками жующих челюстей. Перед Дэннисом стояла банка пива; каждый раз, откусывая кусок рулета, он запивал его большущим глотком, ставил банку и пристально смотрел на своих домашних. Сара заметила, что он почти все время пялился на Терезу, однако Тереза из осторожности ни разу не взглянула на него. К концу обеда Дэннис прикончил третью банку.

— Девочки, уберите со стола и помойте посуду, — сказала Ребекка. — Мы с Дэннисом пойдем смотреть телевизор. Когда все сделаете, можете отправляться в свою комнату.

Кивнув, Тереза встала и принялась собирать тарелки. Сара ей помогала. И вновь воцарилось молчание. Ребекка курила сигарету и смиренным, полным отчаяния взглядом следила за Дэннисом, который, в свою очередь, не сводил глаз с Терезы, еле сдерживая эмоции, значения которых Сара еще не могла понять. Это было ей чуждо.