Коди Макфейден - Лик смерти
— Я хотела бы дать тебе это. — Она протянула ей свою визитку. — Здесь мое имя, телефон и даже адрес электронной почты. Если тебе когда-нибудь будет нужна помощь, сразу свяжись со мной.
Сара взяла визитку и внимательно осмотрела ее, прежде чем снова взглянуть на Кэтти.
— Кэтти?
— Да, моя хорошая?
— Что со мной теперь будет?
У Кэтти перехватило горло от боли, которую она до сих пор сдерживала.
— Что с тобой будет, малышка? — выдавила она, с трудом сглотнув.
Кэтти знала, что у Сары не осталось родственников. Такое случается. Значит, она должна попасть под опеку штата.
— Кто-нибудь непременно о тебе позаботится.
Сара задумалась.
— А мне они понравятся?
У Кэтти сжалось сердце. «Возможно, но скорей всего нет».
— Конечно, понравятся. Не волнуйся, Сара.
«Господи, эти глаза!.. Пора уходить отсюда!»
— Не потеряй мою карточку, хорошо? И звони, когда будет нужно. В любое время.
Сара кивнула. Она даже попыталась улыбнуться, и Кэтти теперь захотелось не просто уйти — ей захотелось бежать, эта улыбка разрывала ей сердце.
— Пока, милая, — заикаясь произнесла она, повернулась и вышла из палаты.
— Пока, Кэтти, — ответила Сара ей вслед.
Когда Кэтти вернулась, Сантос, уже без коктейля, с любопытством уставился на нее:
— Ну что? Полегчало?
— Нет, Рики, ничего подобного!
Он еще пару минут посмотрел на нее, словно размышляя.
— Из тебя выйдет хороший полицейский.
Рики повернул ключ зажигания, дал задних ход. Кэтти не сводила с него изумленных глаз.
— Сантос, я ничего приятнее в жизни не слышала!
Он улыбнулся и выехал с автостоянки.
— Тебе нужны новые друзья, Джонс. Так что не стоит благодарности.
Глава 25
Карен Уотсон появилась в больничной палате и объяснила Саре, что она из социальной службы и теперь будет заботиться о ней. Карен казалась приятной во всех отношениях и много улыбалась. Сару это очень обнадежило. Но как только они вышли из больницы, Карен изменилась. Она вдруг пошла очень быстро и потащила Сару за собой.
— Залезай давай, — сказала она противным голосом, когда они добрались до машины.
Сара задумалась над подобными изменениями, пытаясь понять, что происходит.
— Вы обиделись на меня? — спросила она.
Карен взглянула на нее перед тем, как завести машину, и Сара обратила внимание на тусклые глаза, небрежно уложенные каштановые волосы и мрачное лицо этой женщины. Она выглядела усталой. «Наверно, она всегда такая», — подумала Сара.
— Мне наплевать на тебя, принцесса, если честно. Мое дело — обеспечить тебе крышу над головой, а не любить тебя, водить с тобой дружбу и тому подобное. Ясно?
— Да, — тихо ответила Сара.
И они уехали.
Паркеры жили в обветшалом доме в Канога-Парке, что в долине Сан-Фернандо. Дом был под стать своим хозяевам: он очень нуждался в ремонте, которому не суждено было состояться. Дэннис Паркер работал механиком. Этому ремеслу его научил отец, добропорядочный человек, который любил чинить машины. Но Дэннис ненавидел свою работу, он вообще ненавидел работать и позаботился о том, чтобы это стало известно всем.
Дэннис был крупный мужчина, немногим более шести футов росту, широкоплечий, мускулистый и вечно небритый, с всклокоченными темными волосами и мутным взглядом. Дэннис говаривал своим приятелям, что больше всего на свете любит: «Курить, пить виски и трахать баб».
Ребекка Паркер, типичная калифорнийская блондинка, обладала таким количеством неприятных черт, что они полностью затмевали ее привлекательность. Ребекка считалась красавицей всего несколько лет, с шестнадцати до двадцати. Теперь недостатки своей внешности она компенсировала в спальне, правда, чтобы ублажить Дэнниса, особой изобретательности не требовалось. Он бывал уже в стельку пьян к тому времени, когда пытался залезть ей в трусы. За большой тяжелый бюст и все еще тонкую талию Дэннис называл жену «своей похотливой давалкой».
Работа Ребекки была несложной: заботиться о трех приемных детях, больше Паркеры по закону не могли взять. Им платили за каждого ребенка, и в этом заключался почти весь их доход. В обязанности Ребекки входило: накормить детей, отправить в школу и проследить, чтобы на них не оставалось явных следов от побоев.
Весь фокус заключался в том, чтобы правильно просчитать количество внимания, положенного детям. В результате служба соцобеспечения была довольна Паркерами, у самих Паркеров оставалось полно свободного времени, и доходы не страдали.
Карен и Сара остановились на крыльце дома Паркеров. Карен постучала. Послышался звук приближающихся шагов, дверь отворилась. Сквозь сетчатую раму от насекомых они увидели Ребекку Паркер. Она была в майке на лямках и в шортах, в руке держала сигарету.
— Привет, Карен, — сказала Ребекка и открыла сетчатую дверь. — Заходите. А ты, наверное, Сара? — спросила она, улыбаясь.
— Здравствуйте, — сказала Сара.
Ей пришло в голову, что эта женщина очень мила и голос у нее приятный, но Сара уже понимала, что внешность бывает обманчива. Вдобавок она курит — фу, какая гадость!
Карен и Сара вошли в дом. Здесь было довольно чисто, пахло застоявшимся табачным дымом.
— Джесси и Тереза в школе? — спросила Карен.
— Да, — ответила Ребекка. Она провела Карен и Сару в гостиную и жестом предложила присесть на диван.
— Как ваши дела? — спросила Карен.
Ребекка пожала плечами:
— Дети ни в чем не нуждаются, хорошо кушают. Наркотиков не употребляют.
— Вот и отлично. — Карен кивнула на Сару: — Как я вам сказала по телефону, Саре шесть лет. Мне нужно было ее срочно пристроить, вот я и подумала о вас с Дэннисом. Я знаю, что вы хотели взять третьего ребенка.
— Да, с тех пор, как сбежала Анджела.
Анджела была прелестная девочка четырнадцати лет. Ее мать умерла от передозировки героина. Карен поселила Анджелу у Паркеров из-за ее неуправляемости — уж Паркеры-то приструнят девчонку. Анджела сбежала два месяца назад. Карен думала, что она пошла по стопам матери.
— Порядок тот же. Вы должны отводить Сару в школу, следить, чтобы прививки были сделаны вовремя, и все такое.
— Мы знаем.
Карен одобрительно кивнула:
— Ну, тогда я оставляю ее вам. Я привезла вещи Сары. У нее полно одежды и обуви — беспокоиться не о чем.
— Приятно слышать.
Карен встала, пожала Ребекке руку и направилась к двери. Сара последовала за ней.
— Ты останешься здесь, дитя. А с вами, Ребекка, я свяжусь.
И Карен ушла.
— Пойдем, детка, я покажу, где твоя комната, — сказала Ребекка, и Сара, совершенно сбитая с толку, последовала за ней.
«Что случилось? Почему меня оставили здесь? А где же Дорин? Что они сделали с моей глупышкой?»
— Вот, пришли.
Сара приоткрыла дверь. Комната была маленькая, футов десять на десять, стены совершенно голые. Из мебели только комод с зеркалом и две детские кровати.
— А почему здесь две кровати?
— Ты будешь жить вместе с Терезой.
Ребекка указала на комод.
— Можешь сложить одежду в ящик. Заходи, распаковывай вещи, а потом спускайся ко мне на кухню.
* * *Сара попыталась запихнуть всю свою одежду в ящик комода. Обувь она разместила под кроватью. Открыв сумку, Сара сразу же почувствовала знакомый запах — запах кондиционера, которым пользовалась мама. Он захватил ее врасплох, и девочка зарылась лицом в платья и блузки, чтобы никто не услышал, как она плачет. Слезы перестали литься из ее глаз, когда она распаковала сумку, оставленную Карен, и села на краешек кровати. Все перепуталось у нее в голове, и вновь она почувствовала тупую, ноющую боль. «Зачем я здесь? Почему я не могу спать в своей собственной комнате? Может, эта женщина, Ребекка, что-нибудь знает?»
— А вот и ты, — сказала Ребекка, когда Сара появилась на кухне. — С вещами разобралась?
— Да.
— Садись-ка за стол. Я сделала тебе бутерброд и налила молока. Ты любишь молоко? У тебя нет непереносимости лактозы и тому подобного?
— Я люблю молоко.
Сара села на стул и взяла бутерброд. Она очень хотела есть.
— Спасибо, — поблагодарила она Ребекку.
— На здоровье, дорогуша.
Ребекка села напротив и закурила сигарету. Она курила и наблюдала за тем, как Сара ест.
«Печальная, бледная и очень маленькая, — подумала она. — Скверно. Но рано или поздно каждый сталкивается с подобными вещами в этом старом жестоком мире».
— Я объясню тебе некоторые правила нашего дома, Сара. То, что тебе необходимо знать, пока ты с нами живешь. Ладно?
— Ладно.
— Во-первых, мы здесь не для того, чтобы тебя любить и развлекать. Наша задача — дать тебе крышу над головой, кормить тебя, одевать, позаботиться о том, чтобы ты ходила в школу и тому подобное, но ты сама должна найти себе занятие. У нас с Дэннисом своя жизнь и свои дела. Нам некогда играть с тобой в игрушки. Понятно?
