Карен Роуз - Посчитай до десяти
— Я передам ему, что вы пришли.
— Тело Хилл выглядит куда хуже, чем обычный вскрытый труп, — негромко напомнил Рид.
— Я знаю. Я помню. — Она на мгновение закрыла глаза, просто чтобы переждать приступ нервной дрожи. — Я терпеть не могу смотреть, как они вскрывают тела. Я понимаю, что детектив не должен быть размазней, но…
— Все нормально, Миа, — перебил ее Рид.
— Значит, мы уже друг друга по имени называем?! — резюмировала она. — В прошлый раз я решила, что ты оговорился. Видимо, ты все-таки решил стать мне напарником, — добавила она, не скрывая сарказма.
— В первый раз я и правда оговорился, — признался он. — Но теперь-то зачем цепляться за официоз?
— И правда зачем? — пробормотала она и обернулась к Сэму, который как раз вышел из прозекторской, одним движением опустив хирургическую маску. — Что скажешь? — спросила она.
Сэм подошел к накрытому простыней телу.
— У вашей жертвы в легких был угарный газ.
— Да ладно! — воскликнула Миа.
— Постой-ка! — одновременно с ней произнес Рид. — На месте преступления ГОМП обнаружила кровь. Мы решили, что он застрелил ее, как перед тем застрелил Кейтлин Барнетт.
— Нет. На рентгеновских снимках видны повреждения черепа, соответствующие давлению, вызванному высокой температурой. На этот раз никаких отверстий, через которые давление могло бы уходить. Когда пожар начался, она была еще жива.
Митчелл нахмурилась.
— И сколько она прожила?
— Судя по уровню угарного газа, думаю, от двух до пяти минут. Вряд ли значительно дольше.
Чтобы задать следующий вопрос, Риду пришлось набраться мужества.
— Она находилась в сознании?
— Я не обнаружил никаких доказательств травмы головы до наступления смерти.
Митчелл побледнела. Рид резко выдохнул: он был не в состоянии даже представить боль, которую испытала женщина, если она находилась в сознании. Хватаясь за соломинку, он уточнил:
— А может быть так, что ее накачали наркотиками, Сэм?
— Я заказал токсикологический анализ, который покажет наличие или отсутствие наркотиков в организме. Мочевой пузырь сгорел почти полностью, потому я не смог сделать токсикологический анализ мочи. В образцах крови, которые я взял, содержание алкоголя в крови составляло ноль восемь промилле. Для женщины ее комплекции это очень много.
— Она возвращалась с вечеринки, — проворчала Митчелл, пожала плечами и повысила голос. — Если он не стрелял в нее, то откуда взялась кровь?
Баррингтон осторожно отвернул простыню, и Рид почувствовал, как напряглась стоявшая рядом с ним Миа.
— Я вынужден соблюдать осторожность, — пояснил Баррингтон. — Тело очень хрупкое. Подойдите. — Он жестом пригласил их приблизиться. — Посмотрите на ее руки.
Туловище Хилл было черным, но ее руки и ноги покрывали волдыри, кожа на них отставала и… В животе Рида булькнуло, а Митчелл громко сглотнула.
— Боже… — прошептала она, но тут же снова выпрямилась. — Раньше руки у нее были чернее.
— Сажа. Нам пришлось ее смыть. Туловище пострадало сильнее всего. На самом деле полностью уничтожить тело взрослого человека во время обычного пожара почти невозможно, — пояснил Баррингтон, словно читал лекцию студентам-медикам. — В человеческом теле слишком много воды.
— Он покрыл ее туловище легковоспламеняющимся твердым веществом, а конечности — нет, — тихо заметил Рид.
— Я нашел на теле нитрат аммония. Хорошо, когда знаешь, что именно нужно искать.
— А кровь, Баррингтон? — выпалила Митчелл. — Откуда там взялась кровь?
Сэм невозмутимо указал на внутреннюю сторону своей руки, чуть выше локтя.
— Он перерезал ей плечевую артерию, вот здесь. Если присмотреться, то станет видно, как свернулась кожа вокруг разреза.
— Он ее порезал? — Митчелл метнула озадаченный взгляд на Рида и, прищурившись, снова посмотрела на Сэма. — Сколько времени прошло, прежде чем она умерла от потери крови?
— От двух до пяти минут, — ответил Сэм.
Митчелл помрачнела.
— Сукин сын! Он хотел, чтобы она медленно истекла кровью. Решил, что застрелить ее было бы слишком милосердно.
Рид медленно выдохнул.
— Он хотел, чтобы она чувствовала боль. Он сжег ее заживо.
— Как долго она могла оставаться в сознании? — спросила Миа сквозь зубы.
— Без наркотиков? Несколько минут. Трудно сказать.
— На руках у нее нет повреждений, — заметил Рид. — Ты их проверял?
— Да, но ничего не обнаружил. Если она и поцарапала его, кожи под ногтями не осталось.
— А зубы проверил? — спросила Митчелл.
Сэм покачал головой.
— Еще нет, но проверю.
Митчелл с шумом выдохнула.
— Какой нож мы ищем?
— Скорее всего, не зазубренный, но очень острый. Нет никаких следов от зубьев, разрез очень ровный.
Митчелл отошла в сторону.
— Нужно проверить, не пропали ли ножи из дома Пенни Хилл. Надеюсь, ее дочь в курсе, что находилось в кухне матери.
Рид посмотрел на часы.
— Уже должны были принести материалы по делу Барнетт. Давай на обратном пути заедем в Отдел социального обеспечения и заберем бумаги Хилл. Тогда мы сможем сразу же начать сравнивать дела.
Миа бросила последний долгий взгляд на тело Хилл. На лице ее снова заходили желваки.
— Ладно. Давай посмотрим, кто мог достаточно сильно ненавидеть Пенни Хилл, чтобы сотворить подобное.
Вторник, 28 ноября, 15:15
В руке Мии пульсировала боль, но она, сцепив зубы, только крепче взялась за коробку с материалами Отдела социального обеспечения. Соллидей нес более тяжелую коробку, и выражение его лица было сосредоточенно-мрачным, как, наверное, и у нее. Настроение их словно слилось в одну темную тучу. После посещения морга Миа ужасно разозлилась, а чуть позже силы полностью оставили ее.
Пенни Хилл многие любили. Печаль, витающая в атмосфере Отдела социального обеспечения, была почти физически ощутима. Звонили телефоны, сотрудники занимались ежедневной рутиной, но в помещении царила напряженная тишина. Как в церкви перед похоронами. Или на кладбище после похорон.
Двери лифта открылись, и Миа вошла в свой отдел, считая секунды до того момента, когда сможет опустить тяжелую коробку на стол, и резко остановилась, увидев, что он уже заставлен коробками. Стол Эйба, наоборот, по-прежнему поражал аккуратностью и чистотой, и на нем не лежало ни одной папки с делом.
— Боже, спаси меня от глупых служащих! — пробормотала она. Стейси обиделась, что Митчелл не оценила ее усилий по уборке стола, и теперь Миа не могла даже разглядеть свой стол. Она молча прошла к нему и облегченно поставила коробку на пол. Соллидей, как всегда с невозмутимым видом, поставил свою коробку на стол Эйба и опустился в его кресло. Миа не успела подавить в себе рефлекс, протестующе протянула руку и рявкнула:
— Не смей!
Соллидей поднял голову, их взгляды встретились, и Миа почувствовала, как краска заливает ее лицо.
— Прости, — сказала она. — Это было глупо.
Его губы, обрамленные эспаньолкой, растянулись в улыбке.
— Клянусь, что не буду класть грязные ботинки на его стол, — пообещал Рид, и насмешка в его голосе заставила Мию улыбнуться. Она тоже села в кресло.
— Прости. Эйб хотел бы, чтобы тебе было удобно. Я просто уже очень давно так не уставала.
— Я знаю. Мы не спали почти всю ночь. А потом… такое горе. — Он достал из своей коробки толстую пачку папок. — Оно просто иссушает душу.
Миа моргнула.
— Ты так поэтично выразился, Соллидей… То есть это настоящая поэзия. Не то что мое «драчун по имени Драко».
Он опустил взгляд на папки.
— Как ты хочешь с ними работать? — спросил он, и Миа, охваченная любопытством, наклонилась вперед. Его лицо залилось ярким румянцем.
— Соллидей, да ты покраснел!
Он наклонил голову к плечу, упрямо избегая ее взгляда, и Миа неожиданно поняла, что совершенно им очарована.
— Давай сначала просмотрим те, которые с такой любовью отобрал для нас начальник Хилл, — предложил он.
— Ага, точно. Многочисленные поджигатели, которых Пенни Хилл пыталась поместить в приемные семьи… Нужна система, иначе нам никогда не обнаружить связи. Давай сделаем так: ты будешь записывать все имена, которые тебе попадутся в документах Хилл, а я поступлю точно так же с делами Барнетта. Через час мы сделаем перерыв и сравним списки. — Она окинула коробки хмурым взглядом. — Если я смогу выяснить, с чего следует начать.
Он сунул руку в карман и достал оттуда бутылочку обезболивающего средства.
— Начни с этого. Мне от одного только взгляда на тебя становится больно. Ты тащила эту чертову коробку так, словно у тебя нет дырки в плече. — Он бросил бутылочку через стол, и Миа ее поймала.
— Ты всегда такая мамочка? — спросила она.
