Танго смерти по-киевски - Александр Афанасьев
Я не ответил. Я мерил шаги. Дышал воздухом…
— Завтра тебя отправят в Беларусь, там ты встретишься со своими и переговоришь. Ты передашь им следующее — мы хотим прекратить войну. Мы готовы признать Крым российским и говорить по Донбассу. Но для этого — нам нужно провести зачистку. Прежде всего в армии. Сами мы это сделать не сможем, нужна помощь России. Если Россия окажет помощь — мы этого не забудем.
— Кто это — мы?
— В самолете попросись в туалет — сказал Салоид — на раковине справа будет приклеена карта памяти. Там — всё.
Минск, Беларусь. Посольство Украины. 22 июля 2017 года
До Беларуси — мы летели спецрейсом. Как я понял, между Беларусью и Украиной был налажен грузовой мост и какие-то грузы — перебрасывались по воздуху. Что-то — украинцы везли и в обратку.
Старший моего то ли сопровождения, то ли конвоя — был полковник с говорящей фамилией Кандальный. На лицо — прохиндей прохиндеем. У него вместо нормальной прически был чуб — с боков все выбрито наголо, а по центру наоборот, длинные волосы. Это в/на Украине теперь — одно из доказательств лояльности, наряду с ношением вышиванки и выкриками «Слава Украине!» к месту и не к месту. Что по мне — сорокалетний полковник военной разведки, со своим чубом, выглядел убого и жалко.
Сынок, да ты, наверное, шпион. А как вы узнали? Так у нас тут негров отродясь не водилось…
Сели на военном аэродроме — видимо, под Минском. Подали несколько машин, номера — дипломатические. В голове конвоя — пристроилась машина белорусского ГАИ. Чтобы с ветерком любезные панове доехали.
Хорошо Батька соседей встречает. С уважением…
Рванули по трассе. В Беларуси — в отличие от Украины все как и должно быть. Если дороги — то ровные, а не как на танковом полигоне. Если обочина, то аккуратная, подстриженная, без мусора. Если город, даже небольшой — чистенький, разбитых и заброшенных зданий нет, все работает. Видно, что есть хозяин
Ехали, ехали, ехали долго мы…
Путь от беды до беды
От войны до войны…
— Заткнись! — один из охранников чувствительно сунул в бок. Но я продолжал петь — негромко, но продолжал
Путь от беды до беды
От войны до войны…
И меня больше не били…
* * *
— Подъехали?
Украинец, только что выглянувший за забор, кивнул. Он держал короткий Тавор, нервничал. Оно и понятно — я бы тоже нервничал.
— Выходим.
Мы вышли на улицу. Напротив, через дорогу — американское посольство, больше похожее на какую-то виллу, в пику украинскому посольству, которое намного больше и похоже на модерновый кинотеатр. И — три машины, три тяжелых внедорожника Chevrolet Tahoe, два — прямо напротив посольства, еще один — чуть в отдалении. Я узнал эти машины — такие были закуплены для Альфы, сейчас — ЦСН ФСБ РФ.
Солидно встречает Родина. Украинцы, скорее всего и не подозревают, что в этих трех машинах — достаточно спецов и оружия, чтобы за десять минут захватить украинское посольство. А может, и знают. И хрен со всем с этим…
— Вперед.
Мы перешли дорогу. Нам навстречу шагнули двое, на них были слишком теплые для этой погоды куртки, черные карго-штаны и тяжелые, штурмовые ботинки. Оружия — на первый взгляд не было, но за спиной у каждого — небольшой рюкзак. И рука — в кармане куртки — у каждого.
— Стоять! — негромко сказал один из них, но его услышали все — дальше ни шагу…
— Слоны идут на север — сказал сакральное я[52]
— Мы ждем одного человека — объявил встречающий — он может пройти. Остальные остаются на месте.
— Я должен сопровождать задержанного — сказал Кандальный.
— Мы ждем одного человека. Он может пройти. Остальные остаются на месте.
Кандальный немного стушевался
— У меня приказ.
— Мы. Ждем. Одного. Человека.
А ведь Кандальный не понял. Точняк — не понял, и я только сейчас это понял — что он не понял, не осознал новых правил игры. Он ведь до сих пор в глубине души считает, что политика — политикой, майданы — майданами, но с российскими коллегами — мы коллеги. А это уже не так. Вот этот парень — он, скорее всего из Альфы — он на него совсем по-другому смотрит. Для него Кандальный — бандеровец и враг. Украинский фашист. Он лучше будет смотреть на американца в схожей ситуации — американцы нам ничего не сделали кроме санкций, да и вообще… ведь если посмотреть на вещи непредвзято — Россия и США не воевали никогда. Именно так — никогда, ни разу в жизни. Вот тебе и главный противник. А Украина — только что обстреливала из Градов Донецк и Луганск, только что клялась «никогда мы не будем братьями», только что убивала и пытала русских людей, только что запрещала русский язык. И потому она — явный, неоспоримый враг. Если этому парню дадут команду пристрелить украинцев, чтобы обеспечить мой отход — он не будет колебаться ни секунды, откроет огонь на поражение. Украинцы сами сказали — мы не братья. Но понимали ли они, что за этим последует потом?
Навряд ли…
Кандальный достал трубку, набрал номер
— Геннадий Олегович, тут проблема…
Разговор шел по-русски. И я, в который уже раз удивился — украинцы в кровь бьются за украинский язык, но в жизни разговаривают на русском. Что это? Лицемерие? Не похоже — за лицемерие жизни не кладут. Но тогда — что?!
Разговор закончился быстро, после чего Кандальный — снял с моей руки наручник, пристегивающий меня к нему, и подтолкнул в спину
— Иди.
Я приблизился к альфовцам, подняв руки. Интересно, американцы наблюдают? Наверное, уже охренели от происходящего.
— Руки держите…
Второй альфовец приблизился ко мне, начал ощупывать
— Слон передает привет — на грани слышимости сказал он
— Я понял — так же ответил я
— Если закашляетесь или скажете что-то про Штирлица — мы уходим с вами
— Понял.
Да нет, не хочу я этого. Игра не закончена еще.
— Идите к машине
* * *
Родина — встречала прокуренным салоном, магомаевским «по переулкам бродит лето…» из магнитолы, коротким АК-104 с каким-то нестандартным глушителем, воткнутым между передними сидениями. Еще один автомат — был прикреплен на крыше. Сидевший за рулем человек — обернулся, представился
— Полковник Красин. ЦСН.
Альфа.
— Девятьяров, СВР — представился сидящий рядом с ним, блондин с умным,
