Картер Браун - Пропавшая нимфа
– Да, оказался замешан. И твой друг, который продает Корли всякие древности, тоже.
– Какой друг?
– Ты прекрасно знаешь какой. Тот, у которого сказочное имя – Осман-бей. – Несколько секунд я смотрел на нее, изумленно открыв рот, потом пробормотал: – Я совершенно о нем забыл! Хорошо, что ты напомнила.
– Всегда к вашим услугам. Это наш девиз. – Китти вскочила и бросилась в комнату. – Если я не появлюсь в магазине прежде, чем Корли пойдет завтракать, то наверняка окажусь без работы.
Она как будто нажала на какую-то кнопку внутри моего черепа, отчего магнитофонная пленка вдруг начала раскручиваться. Я услышал, как рассказываю о событиях последних суток Осман-бею и его рабыне, которая изо всех сил старалась уменьшиться, чтобы успеть юркнуть в мышиную норку. «С моей подозрительностью трудно поверить в совпадения», – повторял мой собственный голос. И потом: «Синхронизация… я не верю, что Джулиус Керн случайно появился в раздевалке…»
Мимо меня промчалась к двери полностью одетая Китти.
– Пока, Дэнни! – бросила она, запыхавшись. – Я обожаю тебя. До вечера. До восьми часов.
– Встретимся здесь?
– Я… У меня не было времени привести в порядок мою сумку. Ну, ты понимаешь!
– Конечно.
– В этих трусиках я чувствую себя настоящей женщиной-пантерой. – Ее голос затихал по мере приближения к лифту.
После ухода Китти я оделся, взял мой «магнум» и засунул в кобуру под пиджак. Потом позвонил в контору, и Фрэн бесстрастным голосом сообщила мне, что пока ничего не произошло. Однако, добавила она откровенно, все еще может произойти.
Я попросил ее, если позвонит Джулиус Керн, записать номер, по которому можно его найти. И в конце разговора сообщил, что сегодня в контору не приду. Затем набрал номер квартиры на Саттен-Плейс.
Через некоторое время мне ответил осторожный голос.
Я представился:
– У телефона Дэнни Бойд.
– Счастлив вас слышать, Дэнни, после ужасных ночных событий, – сказал Осман-бей. – С тех пор как вы ушли, я очень беспокоился. Джулиус Керн рассказал мне о вашем соглашении. Он отогрел мое сердце так ловко и так логично, мистер Бойд.
– Прекрасно. А теперь я хотел бы обсудить с вами некоторые детали, мистер Осман-бей, это очень срочно. Могу я прийти прямо сейчас?
– Сейчас? – В его голосе не слышалось особого энтузиазма.
– Буду через четверть часа, – отрезал я и быстро повесил трубку.
Спустя пять минут я уже ехал в такси. На улице было очень жарко, около тридцати пяти градусов, в воздухе столбом стояла влажная пыль, характерная только для Манхэттена. В парке лишь одни дети проявляли еще какую-то активность.
Теперь дверь в квартиру на Саттен-Плейс открылась уже через несколько секунд после моего звонка.
Это была первая из целой серии радикальных перемен. Второй стала одежда рабыни, открывшей мне дверь.
– О, – воскликнула Селина, – это вы?
Ее яркое хлопковое платье совершенно не гармонировало с синими пятнами под глазами и со всем остальным внешним видом, который я не замедлил отметить, как только вошел.
– Селина, кажется, вы провели ужасную ночь. Что произошло?
Она повернула ко мне голову. В ее глазах полыхал гнев.
– Это вы во всем виноваты. Вчера вечером я думала, что Джулиус твердо решил вас уничтожить. А он вернулся, считая вас своим другом. И сказал, будто предложил вам отомстить мне за все, что я сделала, а вы отказались. «Этот Бойд, – заявил Джулиус, – не любит избивать девок, ну а я могу этим заняться».
– Мне очень жаль.
– Вам жаль? Это на словах, а у меня некоторые места – предпочитаю не называть их – сплошь покрыты синяками.
В центре гостиной я остановился и осмотрелся. Здесь ничего не изменилось. Шторы были так же герметично задернуты, а комната погружена в полумрак. В ней витал тяжелый аромат благовоний, в углу стояло наргиле и сидел сам Осман-бей. У него был по-прежнему отвратительный вид.
– Приветствую вас, Бойд, – объявил он, улыбаясь одними губами. – Чем могу быть полезен?
– Селина, помогите Осман-бею подняться, – попросил я.
– Если это необходимо, я могу подняться и сам, – откликнулся он с достоинством. И вслед за этим встал.
Мне в глаза бросилась его бородка: она производила странное впечатление приклеенной, а в целом он, как и раньше, был похож на одного из тех больных, о которых обычно не говорят вслух.
– А сейчас, мистер Бойд, – воскликнул Осман-бей раздраженно, – может быть, вы скажете, почему я должен стоять перед вами, как слуга?
– Вчера вечером, отчитываясь перед вами, я сообщил вам, что Фрэнк Ломакс убежден, будто в его клуб меня прислал некто Корли. Вы тогда еще спросили: «Корли, кто этот Корли?» Помните?
– А почему я не должен помнить? Это вполне логично. Я прежде никогда о нем не слышал.
– Это владелец галереи на Второй авеню, – пояснил я печально. – Уже много лет он покупает вам товары. Я даже видел ваши счета в его бюро.
– А! – воскликнул он, хлопнув себя по лбу. – Вы именно об этом Корли говорили?
– Да, об этом Корли, но не об этом Осман-бее.
Возможно, в мой первый визит его бородка и была приклеена плохим клеем. Но на этот раз она держалась на редкость крепко, потому что, когда я начал ее отдирать, он завопил от боли. Другой рукой я вцепился в длинные патлы и вдруг обнаружил, что оскальпировал его. Под черным париком оказались седые волосы, остриженные под ежик.
– Надеюсь, вы сможете мне объяснить этот костюмированный бал, мистер Мюрад, – потребовал я. – И лучше, если ваша история будет правдивой.
– Хорошо, – согласился он.
Его руки нырнули под голубую шелковую рубашку, некоторое время там покопошились, и тут же его живот исчез. К моим ногам шлепнулась резиновая надувная подушка. Потом он засунул пальцы в рот, и щеки его опали без пластмассовых тампонов. Спина выпрямилась, и метаморфоза свершилась: Осман-бей исчез, появился Абдул Мюрад.
– Мне очень жаль, что пришлось вас обманывать, мистер Бойд, – произнес он. – Надеюсь, вы примете мои извинения.
– Если вам удастся меня убедить, что у вас были для этого достаточно весомые мотивы, я приму ваши извинения с удовольствием, мистер Мюрад, – отозвался я сухо. – Если нет, с не меньшим удовольствием набью вам морду.
– У меня не было выбора, – объяснил он, не показывая своей обиды. – Вы уже знаете большую часть истории, Бойд. В течение ряда лет Осман-бей использовал наши дела для прикрытия своей контрабандной деятельности. Я обнаружил это при довольно интересных обстоятельствах. Он написал мне письмо, в котором просил прислать одну старинную книгу и предлагал, чтобы ее привезла моя дочь Марта, когда поедет в Нью-Йорк. Даже указал имя букиниста, продававшего эту книгу, и цену, которую нужно заплатить. Я так и сделал. Букинист сам тщательно завернул вещь. Марта, уезжая из Парижа, взяла пакет с собой. В тот же день я застал одного из своих служащих за любопытной работой: он занимался упаковкой древних курдских глиняных ваз большой ценности, которые представляют законный предмет экспорта, но служащий набивал их банковскими билетами. – Абдул Мюрад на мгновение замолчал, и его глаза заблестели. Затем продолжил: – Я допросил этого человека сам, прежде чем передать его полиции. Он во всем признался, и тогда я впервые понял, что Осман-бей вот уже много лет делал из меня дурачка. Я позвонил ему и предупредил, что даю ровно двадцать четыре часа, прежде чем представлю американской полиции доказательства его вины. Он умолял меня не делать этого до тех пор, пока я не бросил трубку. – Стиснув зубы и немного помолчав, мой собеседник добавил: – Через шесть часов Осман-бей позвонил мне и сообщил, что в Нью-Йорк Марта прилетела благополучно, но тут ее похитили. А потом сказал, что с ней не сделают ничего плохого, если я не стану обращаться в полицию. Как только мы оформим письменное соглашение по этому вопросу, моя дочь будет освобождена.
– И даже не намекнул на книгу?
– Нет, как же! – воскликнул Мюрад со зловещей ухмылкой. – Конечно же, ему хотелось знать, где она находится. Я ответил, что, должно быть, в багаже Марты. На основании всего этого и показаний моего бывшего служащего нетрудно было выйти и на человека, который нелегально переправляет бриллианты в Нью-Йорк. Им оказался Большой Макс Морел, вы уже знаете. Я направился к нему. Он был в курсе дела. Я выложил свои козыри: мне нужна дочь, вам – бриллианты. Почему бы нам не договориться? Он посоветовал мне в Нью-Йорке сразу же связаться с Джулиусом Керном, его доверенным лицом, и пообещал от него любую посильную помощь. Я прибыл в Нью-Йорк на следующий день после исчезновения Марты. Керн рассказал мне о Ломаксе, который запер Осман-бея в своем клубе, так как убедился, что тот обманщик. Я не знаю точно, как Ломакс его допрашивал, но в любом случае Осман-бей поклялся ему всеми святыми, что ничего не знает о бриллиантах. Тогда-то мне и пришло в голову выдать себя за Осман-бея и нанять частного сыщика, чтобы он нашел мою дочь. И им оказались вы, мистер Бойд.
