Чарльз Вильямс - Глубокое синее море (др. пер.)
— Ну, как у вас тут дела?
Они вошли вместе с Годдером. Это была стальная камера, свет в которую проникал только через потолок.
На двух деревянных подставках лежала дверь, а на ней — труп Эгертона. Его как раз зашивали в парусину. Боцману помогал молодой широкоплечий матрос со светлой бородкой. Годдер вспомнил, что кто-то называл его Отто. Оба подняли глаза, но ничего не сказали. Труп был почти уже весь зашит в парусину, оставалась одна голова. Седые волосы теперь находились в полном порядке, и худое лицо в свете яркой электрической лампочки казалось мраморным.
— К ногам прикрепляется груз, — объяснил Линд.
Вошел капитан Стин.
— На задней палубе, у бакборта? — уточнил Линд.
— Да. И мне было бы приятно, если бы все кто захочет участвовать в этой процедуре, явились бы в гражданском платье. За исключением тех, кто находится в наряде, конечно.
Линд кивнул.
— Я доведу это до сведения людей. В команде у нас два британских подданных. Было бы неплохо, если бы они тоже отдали бы ему последний долг. А мистер Годдер, я думаю, согласится представлять собой пассажиров.
— Конечно, — ответил Годдер.
После этого боцман натянул парусину на лицо Эгертона, и оба мужчины начали делать последние стежки в полотне.
6
По обе стороны горизонта родились желтые, как сера, тучи, но солнце все еще продолжало немилосердно палить. Воздух был неподвижен, как перед смерчем. Было удушающе жарко, и Годдер подумал, что было бы гораздо лучше назначить церемонию погребения на более поздний срок, так как если разразится гроза, то мистера Эгертона нельзя будет похоронить со всеми причитающимися в таких случаях почестями.
Вскоре на палубе воздвигли нечто вроде козел, в полутора метрах от борта, и вся свободная от вахты команды собралась полукругом вокруг этого места. Почти все были в гражданском платье: в брюках и белых рубашках, но эти рубашки уже были мокры от пота. Линд надел белый тропический костюм, и Годдер в первый раз увидел его в форме. На заднем плане стояли несколько человек из машинного отделения в рабочей одежде. Годдер, Линд, боцман и два англичанина из команды, единственные, кто был при галстуках, встали рядом с козлами.
Вдали уже грохотал гром, когда с верхней палубы спустились Керин и Мадлен Леннокс, сопровождаемые капитаном Стином, который нес в руке библию. На обеих женщинах были простые летние платья.
Склянки пробили четыре, зазвенел машинный телеграф, и машины остановились.
Линд сделал знак боцману. Стальная дверь трюма поднялась. Годдер последовал за боцманом и двумя англичанами в коридор. Дверь маленькой стальной каюты была открыта, а труп, зашитый в парусину, все еще покоился на двери. Все четверо взяли дверь за края и вынесли труп на яркое солнце. Установив его на козлах, они отступили назад. «Леандр» прошел еще немного по инерции, а потом окончательно замер.
— Помолимся Господу Богу нашему, — сказал капитан, и все склонили головы.
Солнце ярко светило, опаляя всех своими лучами, гром продолжал громыхать, а капитан начал читать молитву:
— Всемогущему Богу было угодно взять к себе душу нашего погибшего товарища, и мы доверяем его бренную оболочку толще морской воды…
При последних словах Линд и боцман приподняли край двери, и труп, зашитый в парусину с грузом, медленно соскользнул в воду. Годдер посмотрел вниз. Неутяжеленный конец сперва надулся, как воздушный шар, запузырился, после чего исчез под водой. При этом Годдер не мог не подумать о похоронах Джерри, которые состоялись пять месяцев тому назад. Он только почему-то подумал, что такое погребение понравилось бы самому Эгертону, если бы он при этом присутствовал.
Снова громыхнул гром, и Линд сделал знак капитану. Стин повернулся к одному из членов команды:
— Скажите мистера Ван Дорну, чтобы он запускал машины.
Годдер обернулся и посмотрел на женщин. У обеих на глазах были слезы.
Обед начался очень тихо. Годдер выпил три порции мартини, но они не подняли его настроения. Все находились в подавленном состоянии, и даже Линд был тише, чем обычно. Гроза до них еще не добралась, но духота стояла изнуряющая. Оба вентилятора работали на полную мощность, но результата не давали почти никакого. Воздух был словно пропитан влагой.
— Пройдет день, и самое трудное останется позади, — заметил Линд. Он повернулся к Годдеру. — Ведь если плыть все время в таком напряжении, то с ума можно сойти.
Годдер ухмыльнулся.
— Только не надо есть грейпфруты, — сказал он.
Линд непонимающе посмотрел на него.
Керин спросила:
— Пусть я глупа, но все же объясните — почему?
— Потому что кожура от них не пойдет ко дну. И будет очень тяжело, если вчерашняя кожура встретится в море с сегодняшней.
В этот момент вошел радист и протянул капитану конверт.
— Это только что пришло через Калифорнию, и Манила вызывает вас видимо, с тем же сообщением.
— Спасибо, Спаркс. — Капитан вскрыл конверт, прочел сообщение, резко отодвинул стул и извинился перед пассажирами. Линда он попросил последовать за ним.
Все удивленно посмотрели друг на друга.
— Будем надеяться, что ничего серьезного, — произнесла миссис Леннокс.
— Конечно, ничего серьезного, — ответил Годдер. — Возможно, только с моим чеком произошли какие-то неувязки, и теперь миссис Брук придется оплатить мой проезд. Я понимаю, это звучит немного резко, но я всегда хотел играть роль избалованной собачонки при хорошенькой женщине.
— В этом случае я обязана вас предупредить, — ответила Керин, — что все мои избалованные собачонки называют меня по имени.
Обмен шутками эмоций не вызвал — было слишком душно и слишком влажно. Кроме того, все думали о радиограмме, после получения которой капитан быстро удалился. Есть из-за жары тоже никто не хотел. Собравшиеся извинились перед стюардом и удалились.
За это время солнце уже успело скрыться за пелену туч. Поэтому все остались на палубе со стороны бакборта. Минут через двадцать появился Линд и сразу же исчез в коридоре. Когда все проходили мимо каюты Эгертона, они увидели сквозь иллюминатор, что Линд находится в его каюте.
— Что случилось? — поинтересовался Годдер.
— Самое, что ни на есть, невероятное. Сейчас я вам расскажу. — Линд закрыл иллюминатор на задвижку, запер дверь каюты на ключ и сунул его в карман. — Пойдемте в салон, — предложил он.
— Капитан считает, что нет смысла утаивать все это от вас, поскольку вы были активным свидетелем всего происшедшего. Когда мы прибудем в Манилу, нас уже будет ожидать полиция и репортеры. Можете спокойно подготовиться к этому.
— В связи с Эгертоном? — спросил Годдер.
Линд кивнул.
— Прочтите вот это, — сказал он и протянул Годдеру две радиограммы. Сперва вот эту. Обе они посланы из Буэнос-Айреса с интервалом в два часа.
Годдер прочел:
«КАПИТАНУ „ЛЕАНДРА“ (Радио Сан-Франциско)
СРОЧНО ВЫЯСНИТЕ НА СУДНЕ ПАССАЖИРА КОТОРЫЙ ПОЛЬЗУЕТСЯ ИМЕНЕМ УОЛТЕР ЭГЕРТОН тчк ИМЕЕТ БРИТАНСКИЙ ПАСПОРТ И УТВЕРЖДАЕТ ЧТО БЫЛ ПОЛКОВНИКОМ АНГЛИЙСКОЙ АРМИИ тчк НОСИТ ЧЕРНУЮ ПОВЯЗКУ ЛЕВОМ ГЛАЗУ СЕДЫЕ ВОЛОСЫ СЕДАЯ БОРОДА ГОВОРИТ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ ВЫСШИХ КЛАССОВ тчк ПРИ НАЛИЧИИ ТАКОГО ПАССАЖИРА НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ СООБЩАТЬ ЕМУ РАДИОГРАММЕ И НЕ ВЫЗЫВАТЬ У НЕГО НИКАКИХ ПОДОЗРЕНИЙ тчк НЕ ПЕРЕДАВАТЬ ЕМУ НИКАКИХ РАДИОГРАММ НА ЕГО ИМЯ тчк МАНИЛЕ ВМЕСТЕ ЛОЦМАНОМ НА БОРТ ПРИБУДЕТ ПОЛИЦИЯ тчк ПАСПОРТ ФАЛЬШИВЫЙ тчк ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ГУГО МАЙЕР»
Годдер посмотрел на Линда. Теперь он понял, что тогда выкрикнул Красиски. Он выкрикнул его имя. Обе женщины подтвердят, что Красиски выкрикивал что-то похожее, и Линд кивнул в знак согласия.
После этого Годдер прочел последнюю фразу радиограммы:
«ОТВЕТ ЛЕЙТЕНАНТУ ГАНСУ РИХТЕРУ ПОЛИЦИИ БУЭНОС АЙРЕСА».
— Нет, этого просто не может быть! — воскликнула Керин. — Это был такой милый и очаровательный человек!
Линд развел руками.
— Судя по всему, Красиски не сомневался в этом.
— Но ведь все считали, что Гуго Майер уже двенадцать лет как мертв, настаивала Мадлен Леннокс.
— Не все, — ответил Линд. — Его все еще продолжали искать.
— Должно быть, он почуял, что они напали на его след, и попытался ускользнуть от них, — высказал предположение Годдер.
— Просто ускользнуть — это ему бы не помогло, — сказал Линд. — Ему нужно было изменить свое имя.
— А эта радиограмма от сеньоры Сантос, — сказал Годдер. — Возможно, она содержала намек, что они разыскивают человека по имени Эгертон?
— Неплохая мысль, Шерлок Холмс, — похвалил его Линд и протянул ему второе сообщение. — Вы совершенно правы.
Годдер прочел:
«КАПИТАНУ „ЛЕАНДРА“ (Радио Сан-Франциско)
ПОЛУЧИЛИ ВАШУ РАДИОГРАММУ НА ИМЯ КОНСУЭЛЫ САНТОС О СМЕРТИ УОЛТЕРА ЭГЕРТОНА тчк ПОДТВЕРЖДАЮТСЯ ПОДОЗРЕНИЯ ЧТО ЭГЕРТОН БЫЛ ГУГО МАЙЕРОМ тчк СТРОГО ПРЕДПИСЫВАЕТСЯ СОХРАНИТЬ ТРУП ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ ПОСРЕДСТВОМ ОТПЕЧАТКОВ ПАЛЬЦЕВ ПО ПРИБЫТИЮ МАНИЛУ тчк ПОДРОБНЫЙ ОТВЕТ НА АДРЕС ГАНСА РИХТЕРА»
