Сидни Шелдон - Лицо без маски
Макгрейви покачал головой, наблюдая за Джадом. Тот налил себе вторую порцию чистого виски. Его руки все еще дрожали. По мере действия спиртного Джад чувствовал, что начинает отходить.
Лейтенант поднялся к нему в кабинет через пару минут после того, как зажегся свет. Вместе с ним пришел полицейский сержант, который теперь что-то записывал в блокнот.
— Давайте повторим еще раз, доктор Стивенс.
Джад глубоко вздохнул и, стараясь сохранять спокойствие, начал снова.
— Я закрыл кабинет и пошел к лифту. Коридорные огни погасли. Я подумал, что свет отключили только на этом этаже, и вышел на лестницу, чтобы спуститься вниз. — Он замолчал, вспомнив пережитый ужас. — Я увидел, что кто-то поднимается с фонариком в руках, и решил, что это Байглоу, сторож. Но оказалось, что это не он.
— А кто?
— Я уже говорил «вам. Я не знаю. Он не отвечал.
— Почему вы считаете, что они пришли за вами?
Язвительная реплика чуть не сорвалась с губ Джада, но он сдержался. В конце концов главное, чтобы Макгрейви ему поверил.
— Иначе, зачем бы они пришли в мой кабинет?
— Вы думаете, что их было двое?
— По меньшей мере. Я слышал, как они шептались.
— Вы сказали, что, войдя в приемную, заперли за собой дверь в коридор. Так?
— Да.
— А пройдя в кабинет, заперли дверь в приемную?
— Да.
Макгрейви подошел к двери, ведущей в приемную.
— Они пытались выломать эту дверь?
— Нет. — Джад вспомнил, что еще тогда удивился этому.
— Правильно, — согласился с ним детектив. — Чтобы открыть дверь из коридора в приемную, требуется специальный ключ?
— Да, — поколебавшись, ответил Джад. Он понимал, куда клонит Макгрейви.
— У кого были ключи?
— У меня и Кэрол.
— А уборщица? Как она попадала в кабинет?
— Мы договаривались с ней. Три раза в неделю Кэрол приходила пораньше и открывала дверь. К приходу первого пациента уборка заканчивалась.
— Но это же неудобно! Почему она не могла убирать ваш кабинет одновременно с другими, соседними?
— Потому что мои записи сугубо конфиденциальны. И мне не хотелось, чтобы посторонний человек оставался здесь без присмотра.
Макгрейви взглянул на сержанта, чтобы убедиться, что тот все записывает. Удовлетворенный увиденным, он вновь повернулся к Джаду.
— Когда мы вошли в приемную, дверь оказалась открытой. Не взломанной, а открытой.
Джад промолчал.
— Вы сейчас сказали, — продолжал детектив, — что ключи от этого замка были только у вас и у Кэрол. Ключ Кэрол находится у нас. Подумайте, доктор Стивенс. У кого еще мог быть ключ?
— Ни у кого.
— Тогда как, по вашему мнению, они проникли в приемную?
Тут Джада осенило:
— Они сняли слепок с ключа Кэрол, когда убили ее;
— Возможно, — согласился Макгрейви. Слабая улыбка появилась у него на губах. — Если они сделали слепок, мы найдем на ключе следы парафина. Я пошлю его в лабораторию.
Джад кивнул. Он чувствовал себя победителем, но, к сожалению, это чувство было недолгим.
— Итак, — подытожил Макгрейви, — мы пришли к выводу, что двое мужчин — сделаем допущение, что женщины в этом не замешаны, — сделали копию ключа, чтобы проникнуть в ваш кабинет и убить вас. Правильно?
— Правильно.
— Вы сказали, что, пройдя из приемкой в кабинет, заперли за собой дверь. Так?
— Да.
— Но когда мы вошли, эта дверь оказалась открытой.
— Значит, у них был ключ и от нее.
— Тогда почему, отперев дверь, они не убили вас?
— Я же говорил. Они услышали голоса на пленке и…
— Двое убийц, — перебил его Макгрейви, — не поленились отключить электроэнергию, загнали вас в кабинет, пришли в приемную, а затем исчезли, не уронив волоска с вашей головы? — В его голосе звучало презрение.
Джад почувствовал, что свирепеет.
— На что вы намекаете?
— Вам объясню поподробнее. Я не думаю, что сюда кто-то приходил, и не верю, что вас пытались убить.
— Вы можете не верить мне, — сердито заметил Джад. — Ну, а насчет света? И где ночной сторож, Байглоу?
— Он в вестибюле.
— Мертвый? — испугался Джад.
— Когда он открывал нам дверь, я этого не заметил. На распределительном щите сгорела изоляция одного из проводов. Байглоу спускался в подвал, чтобы устранить неисправность. Он как раз закончил перед нашим приездом.
Джад остолбенел.
— О… — Это все, что удалось ему сказать.
— Я не знаю, чего вы добиваетесь, доктор Стивенс, — продолжал Макгрейви, — но с сегодняшнего дня я не участвую в ваших играх. — Он повернулся к двери. — И пожалуйста, сделайте одолжение, не звоните мне. При необходимости я сам вас найду.
Сержант захлопнул блокнот и последовал за детективом.
Действие виски прекратилось. Эйфория уступила место глубокой депрессии. Что делать дальше? Казалось, он попал в лабиринт, из которого нет выхода. Он чувствовал себя, как тот мальчик, что кричал «волк», «волк», но его «волки» оказывались загадочными призраками, которые исчезали при появлении Макгрейви. Призраками или… Оставалось еще одно объяснение. Настолько ужасное, что он с трудом заставил себя подумать о нем всерьез. Он шизофреник. Перевозбужденный мозг рождал галлюцинации, казавшиеся вполне реальными. Он слишком много работал. Он не брал отпуск уже несколько лет. Вполне возможно, что смерть Хансена и Кэрол послужила тем толчком, который уничтожил эмоциональный барьер, отделяющий психически здорового человека от шизофреника. А больные шизофренией живут в мире, где каждый день самые обыкновенные действия таят в себе бесчисленные ужасы. Взять хотя бы инцидент с автомобилем. Если бы его хотели убить, водитель наверняка вернулся бы и удостоверился, что с ним покончено. Или эти двое, что явились сюда сегодня. С чего он взял, что у них пистолеты? Шизофреник обязательно решит, что они пришли его убить. Хотя логичнее предположить, что это просто воры. Услышав голоса в кабинете, они сбежали. Убийцы, без сомнения, открыли бы незапертую дверь и сделали бы свое дело. Что же происходит? Обращаться в полицию теперь бесполезно. Кто же может помочь?
И тут у Джада родилась идея. Он взял телефонный справочник и начал листать желтые страницы.
9
На следующий день Джад ушел из кабинета в четыре часа и поехал в сторону Вест-Сайда. Найдя нужный дом, он увидел вывеску в окне первого этажа:
«Норман 3. Моуди,
частный детектив»
Джад вышел из машины. Дул холодный ветер, синоптики обещали снегопад. Осторожно ступая по обледеневшему тротуару, он подошел к подъезду и нажал кнопку, рядом с которой висела табличка с надписью: «Норман 3. Моуди—1». Тут же щелкнул замок, и Джад вошел в подъезд. В вестибюле пахло мочой и прогорклой пищей. На двери квартиры № 1 он прочел:
«Норман 3. Моуди.
Частный детектив.
Звоните и заходите».
Он позвонил и вошел. Моуди, очевидно, предпочитал не тратить деньги на обстановку. Кабинет, заполненный всякой рухлядью, напоминал лавку старьевщика: в углу потрепанная японская ширма, рядом с ней старый торшер, перед ним обшарпанный столик, повсюду валялись газеты и журналы.
В этот момент открылась дверь, и из смежной комнаты появился сам Норман 3. Моуди. При росте в пять футов и пять дюймов он наверняка весил не меньше трехсот фунтов. Когда он шел, переваливаясь с ноги на ногу, то напоминал ожившего Будду. Круглое, с широко расставленными светло-голубыми глазами лицо мистера Моуди незаметно перетекало в розовую, без единого волоска лысину. Определить возраст детектива не представлялось возможным.
— Мистер Стивенсон?
— Доктор Стивенс, — поправил его Джад.
— Присядьте, пожалуйста, — произношение выдававало в нем уроженца южных штатов.
Джад огляделся в поисках свободного места и, убрав со стула стопку старых журналов, осторожно сел.
Моуди опустился в огромное кресло-качалку.
— Ну, начнем. Что я могу для вас сделать?
Джад уже понял, что совершил ошибку. По телефону он отчетливо продиктовал свое полное имя, которое, кстати, в последние дни не сходило с первых страниц нью-йоркской прессы. И тем не менее ему удалось выбрать, наверное, единственного во всем городе детектива, который ничего о нем не слышал. Он начал подыскивать подходящий предлог, чтобы уйти.
— Кто вам меня рекомендовал? — осведомился Моуди.
Джад поколебался, не желая оскорблять его чувства.
— Я нашел ваше имя в телефонном справочнике.
— Что бы я делал без телефонного справочника, — засмеялся Моуди. — Величайшее изобретение после шотландского виски.
Джад поднялся. Он имел дело с полным идиотом.
— Извините, что отнял у вас время, мистер Моуди. Я должен еще подумать перед тем, как…
— Понимаю, понимаю… Впрочем, вы должны заплатить мне за визит.
