Дожить до весны - Влада Ольховская
Гарик прекрасно понимал, что сам он отступил очень рано. Он был далек от той самой опасной вершины – хотя она порой манила его даже теперь. Но Фрейя… Она точку невозврата давно прошла. И не сказать ведь, что поддалась порыву творческой личности и не заметила опасный момент! Ее пытались спасти: раньше, лет, может, двадцать назад, мать была еще в состоянии уговорить ее согласиться на лечение добровольно. Потом отец даже добился принудительной госпитализации. Но что в итоге?
Да ничего. Подвох заключался в том, что Фрейя просто не хотела покидать ледяную гору. А пока она не хотела, ей не могли помочь ни лучшие врачи, ни самые дорогие препараты. Если ее запирали в комнате и отнимали всякую возможность травить себя, она упрямо терпела – только чтобы приняться за старое позже. Такой вот дебильный, саморазрушительный протест, который ничего не оставил от нее прежней.
Это ведь уже не Фрейя… Это нынешнее создание. На ее счет могла заблуждаться разве что мама, отец – и тот все давно понял. Гарик не верил, что его сестра была психопаткой с самого начала… Да она и сейчас не психопатка в клиническом понимании. Просто в ней была слабина, которой воспользовалось нечто – то, что теперь смотрело на мир из ее глаз. Именно поэтому Гарик не верил, что ее можно образумить и направить на путь истинный. Фрейя сделала свой выбор давным-давно, и ей с этим выбором жилось вполне неплохо: исполнение любых капризов, десятки тысяч подписчиков в соцсетях, какая-никакая слава и даже убедительная имитация успеха. Ну а то, что ее картины с каждым годом становятся все хуже, ее подписчиков интересуют преимущественно фотографии обнаженной художницы, которые она щедро высыпает онлайн, а ее поступки все дальше от законов Российской Федерации… Все это Фрейю не волнует.
Но если Гарик это понимал, то Майя пыталась видеть в людях лучшее – или хотя бы адекватное. Она по-прежнему верила, что с Фрейей можно договориться. Майя ведь редко имела дело с опустившимися наркоманами, она еще и насмотрелась на Гарика, который сумел взять себя в руки, она действительно не сомневалась, что его сестра такая же.
А наркоманы, при неизбежной интеллектуальной деградации, – создания хитрые. Вот и Фрейя наверняка нашла способ увести девушку, с которой брат пришел на праздник, в сторону. Что, так сложно придумать достойный аргумент? «Нам нужно обсудить Гарика» – четырех слов хватит, чтобы Майя поверила. Ей кажется, что, раз здесь много людей, раз есть охрана, ничего плохого не случится.
Ну а Гарик, сосредоточенный на задании, даже упустил момент, когда Майя отошла от него. Следующей вестью о ней стала фотография, прилетевшая на его телефон. Вроде как невинный снимок, который не покажешь ни охране, ни полиции: две девушки прижались друг к другу ради селфи. Но если Фрейя улыбается широко, во все виниры, то у Майи вид откровенно напряженный и испуганный. К фотографии прилагалась подпись «Ждем внизу, у нас весело!». Это, скорее всего, было правдой, просто веселье полагалось не всем.
Гарик уже знал, что новые владельцы виллы, вложившие немало денег в ее ремонт, хотели использовать ее по максимуму. Поэтому все технические помещения решили сосредоточить в одной точке – на чердаке. Подвал же отдали коммерческим залам: небольшому бассейну, саунам, джакузи и караоке. Для «Цветочного бала» все это оказалось не нужно, поэтому на день праздника нижнее помещение попросту изолировали. Но Фрейе, близкой к организаторам, не так сложно было получить ключи.
Она и Майя дожидались его за небольшим круглым столиком у самого бассейна. На столике стояло два бокала вина и большой, не меньше чем на пол-литра, стакан с водой. Стулья разместились друг напротив друга, на одном замерла Майя, похожая сейчас на испуганного воробья, на другом – Фрейя, направлявшая на нее пистолет. Конечно же, сестра была не совсем трезва, но для нее это нормальное состояние. Скорее всего, ей и самой слишком страшно трезветь, ведь тогда придется признать, во что она превратилась.
Для Гарика ее уверенность ничего хорошего не предвещала. Фрейя довела себя до состояния, когда любой ее поступок кажется правильным, она ни в чем не сомневается и вряд ли способна продумывать свои действия на несколько шагов вперед.
– Я, конечно, понимаю, что взывать к твоей адекватности давно бесполезно, но все равно зачем-то попытаюсь, – вздохнул Гарик. – Ты хотя бы отдаленно представляешь, что творишь?
– Заканчиваю все! – отрезала Фрейя.
– Тобой же придуманную гонку за наследством? Ну так у меня для тебя офигительные новости: мне это наследство даром не упало! Я могу заработать на жизнь. Нельзя было подойти и просто спросить?
– Ты действительно ожидаешь, что я тебе поверю? – хрипло рассмеялась она. – Да ты точно так же запускаешь руку в папкин кошелек, как и я!
– Не совсем. Я беру деньги со сберегательного счета, который открыли еще при моем рождении. У тебя такой же есть! Или нет – вот даже не удивлюсь, если окажется, что ты его до капли выцедила. Этот фонд и не был бы частью наследства, но могу и его отдать. Опять же, я сумею о себе позаботиться. Как тебе такой финал?
– Ты ведь не думаешь, что я настолько тупая, чтобы поверить тебе?
– Это… очень непростой вопрос.
Вряд ли Фрейя уловила иронию, но все равно нахмурилась, крепче сжимая пистолет. А Гарик в очередной раз напомнил себе, что с человеком в таком состоянии лучше не шутить. Это явно не муляж, уже очевидно, что Фрейя сотрудничает с Валерьевыми, им ничего не стоило снабдить ее оружием. Но только ли оружием?
– Судя по тому, что ты еще не перестреляла нас, как мишени в тире, у тебя есть какой-то хитроумный план, – заметил Гарик. – Дай догадаюсь… тебе подсказали его добрые дяди и тетя, которые с недавних пор у тебя в друзьях?
– Тебя это волновать не должно! – огрызнулась Фрейя.
– О, нет, это меня не волнует, меня волнует в основном то, что угрожает моей жизни.
– Между прочим, к твоей жизни все и сводится! Твоя подстилка мне не мешает, только ты. И если ты сделаешь все как надо, я позволю ей уйти!
Гарик опасался, что Майя сейчас ляпнет какую-нибудь героическую глупость. Попытается убедить Фрейю, что молчать не будет, что преступление еще не совершено, а значит, все можно исправить… В
