Лесли Чартерс - Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

Ферри, словно не замечая его, продолжал, обращаясь к высокому юноше:

— У вас есть приказ набрасываться на друга вашего хозяина, который приехал сюда по его воле? Вы заслуживаете взбучки, все трое!

Подростки молчали, глядя в землю и ковыряя в пыли ногами.

— Убирайтесь! — И они ушли не оглядываясь.

Краснорожий тип мрачно проворчал:

— Откуда мне это знать? — но было видно, что он тоже испуган.

Визитная карточка упала на землю. Ферри нагнулся, подняв ее.

— Он тебе показывал визитку или нет? Читать не умеешь?

Тот молчал. Ферри вернул визитку Бруку:

— Мне ужасно жаль, что вас так нелюбезно встретили. Знай я, что вы приедете, встретил бы. — По дороге к кургану добавил: — Наша деревенщина — существа примитивные, и обращаться с ними приходится построже. Но поведение Лабро непростительно. Я давно подозревал, что он пьет. Придется его уволить.

— Ну, это отчасти моя вина. Ребята стреляли в искалеченных птиц, а я вмешался…

— Вижу, вы захватили фонарь, — переменил тему Ферри. — Это хорошо. Разрешите, я пойду впереди.

Погребальный курган вздымался из тела земли как огромная женская грудь и занимал почти полгектара. Спустившись по ступеням, они прошли сквозь отверстие в кольцевом каменном валу, потом через яму, углубленную вручную, и вошли внутрь кургана. Тот был разделен на маленькие камеры, вытесанные в скале по обе стороны. Все камеры были пусты.

— Эти и эти две кто-то ограбил давным-давно, — сказал Ферри. — К счастью, эти вандалы не добрались дальше. Этот коридор — ложный ход, еще один мы нашли на той стороне. Но и тот ведет к якобы непроходимой скальной стене.

— Которую вы пробили?

— Разумеется. С современным оснащением это совсем нетрудно.

— И что вы обнаружили?

Ферри усмехнулся.

— Мы обнаружили, что очутились в первом проходе, они оказались связаны: этрусские шуточки. В глубину вел совсем другой ход, и там мы нашли несколько любопытных терракотовых фигурок. Некоторые профессор оставил, остальные передал различным итальянским музеям. И еще две алебастровые кюветы с драгоценными украшениями.

Они спускались по главному ходу, который потом поворачивал вправо и снова начинал подниматься. Брук заметил на камнях свежие следы кирок. Перед ними проблескивал дневной свет. Брук считал шаги. Прошли почти шестьдесят метров, прежде чем выбрались на другой стороне кургана. Ферри, шедший первым, свернул влево.

— А здесь мы снова проникли внутрь, — сказал он. — Тут как раз работают. Возможно, это будет для вас интереснее.

Брук пролез сквозь проход, пробитый в скале, и включил фонарь. Очутился в маленькой комнатке, два на два с половиной метра, с обычной каменной лавкой вдоль двух стен. Над ней по всей длине тянулась роспись, изображавшая морской пейзаж. Волнистая линия посреди стены представляла морскую гладь, под ней плавали рыбы и всякие чудные морские звери, из скал на дне вырастали кораллы, а в стилизованных веерообразных листьях кишели крабы. Над водой высовывали головы дельфины. А на воде, образуя центр картины, вздымался единственный корабль с задранными носом и кормой и с рядом весел по бортам.

У Брука даже дух перехватило.

— Это прекрасно! — сказал он. — Вы об этом уже сообщили?

— Профессор велел сделать цветные снимки. Насколько я знаю, относит это к пятому веку.

— Шестой или пятый, — согласился Брук. Достав лупу, внимательно изучил корабль. — Это пиратский корабль, видите — таран, которым пробивали атакуемое судно. Человек сзади — в доспехах, видимо, капитан или предводитель пиратов, раз у него такой роскошный шлем.

Шлем был сложным головным убором, напоминавшим шляпку изысканной посетительницы скачек в Аскоте, но составленную из металлических полос. Посредине надо лбом львиная голова.

— Интересно, что вы заметили. Существует мнение, что эта гробница принадлежала одному пирату и его семейству. Предполагается, именовался он Трине и был хозяином здешних мест. Возможно, подчинялся волатеррскому лукумону, но мог быть и независим. Его имя фигурирует на раме одной из дверей в Ваде, это на побережье.

— Изумительно! — сказал Брук. — Зимний дворец здесь, летняя дача на побережье, вблизи корабля. Если он был значительным человеком, находка его гробницы приобретает особый вес.

— Разумеется. Мы тоже надеемся.

— Что вы еще нашли?

— Несколько любопытных зеркал и пару алебастровых фигурок. Пойдемте, я вам покажу.

Брук еще раз взглянул на предводителя пиратов, гордо стоявшего на корме своей галеры и глядящего вперед поверх согнутых спин рабов на веслах. Потом последовал за провожатым. Каждая комнатка сообщалась с соседней отверстием в стене вроде мышиной норы.

— Наше продвижение вперед могло бы быть логичнее, разгадай мы план главных ходов, — оправдывался Ферри. — Но мы продвигаемся наугад, опираясь только на силу. А сейчас мы работаем вот здесь.

Камера в самом центре кургана была освещена единственной лампочкой. На одном конце работали двое юношей, долбили мягкий камень стальными долотами и кувалдами. Лица их были черны от пыли, в свете фонаря сверкали только в улыбке белые зубы.

— Это, видимо, гробница остальных членов семьи, пожалуй жен.

На традиционной каменной скамье были расставлены терракотовые сосуды, светильники, гребни и броши, кадильницы на трех козьих ножках.

— Если войти отсюда, — сказал Ферри, — окажемся снова в тех смежных проходах.

— Ага… — Брук пытался представить план всего, что видел. Курган в полгектара мог скрывать неисчислимое множество тайников, и систематически работающая группа археологов могла его исследовать примерно за год. При несистематическом подходе, как здесь, раскопки могли длиться и десять лет. Если оба смежных прохода делят курган примерно пополам, до сих пор работы шли исключительно в левом, или северной, части — по крайней мере, в основном. Хотя… Заметив отверстие в стене справа, он заглянул внутрь. Ферри, шедший впереди, тут же обернулся.

— Туда ходить не стоит, — сказал он. — Почва оседает, нам пришлось ставить подпорки на каждом шагу.

Фонарь Брука бросил в отверстие сильный луч света, который на миг замер на чем-то, стоявшем на каменной скамье в глубине помещения.

— Я не хочу мешать, — сказал из-за спины Ферри, — но до восьми я должен вернуться во Флоренцию. Учитывая, что произошло, я бы проводил вас до машины, если не возражаете.

— Конечно, — ответил Брук. Выключив фонарь, вышел за провожатым под ослепительные лучи итальянского солнца.

— На подробный осмотр нужно больше времени, — сказал Ферри. — Договоритесь с профессором. Пусть проведет вас сам. Вам будет о чем поговорить.

— Буду рад, — рассеянно сказал Брук, думая о чем-то другом. Думал об этом, пока Ферри провожал его к месту, где оставалась машина, и позднее, возвращаясь во Флоренцию.

То, что на несколько секунд он увидел в свете своего фонаря, было шлемом, напоминавшим шляпу модницы со скачек в Аскоте и составленным из металлических долек. Он даже заметил — или ему показалось — и голову льва, украшавшую переднюю часть шлема. Брук ломал голову, как туда мог попасть шлем и почему Ферри не упомянул о нем, а еще — будет ли он там, когда профессор Бронзини найдет время лично провести его по раскопкам.

Аннунциата Зеччи отложила поношенный жакет, на локоть которого пришивала заплату, и спросила:

— Он точно придет?

Аннунциата была красивой женщиной. В свои пятьдесят она сохранила крутые бедра и полную грудь, седые волосы обрамляли лицо, на котором уже начинали появляться морщинки, но которое было живым и полным достоинства.

Тина ответила:

— Да, мама. Если обещал, что придет, то придет.

— Ты ему веришь?

— Верю.

— Где отец?

— Сразу после ужина ушел в мастерскую.

— Он так мало ест, — сказала Аннунциата. — Как воробушек. И страдает. Что-то его грызет.

— Может ему полегчает, если поговорит с синьором Робертом.

— Если только он поговорит! Он стал таким скрытным! Ходит на исповедь, но не говорит ничего даже святому отцу.

Во дворе за домом хлопнули двери и послышались шаги. Женщины довольно переглянулись, но это был всего лишь хромой Диндони. В кухню он вошел с обычной злорадной ухмылкой.

— Что же ты сидишь дома, Тина? — сказал он. — О чем эти флорентийские парни думают? Где у них глаза?

Тина отрезала:

— Оставьте меня и позаботьтесь о себе!

Но на Диндони, видимо, нашла охота поразвлечься. Усевшись на угол кухонного стола, он сказал:

— А что это за пижон — ну просто конфетка, — который вчера застопорил все движение на Виа Торнабони, чтобы сказать тебе пару слов?

— Арабский шейх, приехал во Флоренцию набирать пополнение в свой гарем. А вы не знали?