Татьяна Полякова - Ночь последнего дня

— Двигайся, сволочь! — А я поняла, что это Артем.

Он тащил меня в глубь двора, где у него стояла машина, наградил меня еще двумя тумаками, правда, на сей раз бил кулаком, и запихнул в багажник своей тачки. Ехали мы минут тридцать, за это время я смогла окончательно прийти в себя и даже оценить ситуацию. То, что Артем не убил меня прямо в подъезде, внушало определенные надежды. Но в целом перспективы не радовали. Ни одному моему слову он не поверит, так что, выходит, сегодня либо я умру, либо он.

Я аккуратно пощупала свой затылок — крови не было, значит, голову мне этот придурок не пробил. Уже хорошо. Я немного помассировала шею, что позволило ненадолго отвлечься от скверных мыслей. Тут машина остановилась, хлопнула дверца, а вскоре и крышка багажника открылась. В темноте я с трудом разглядела Артема и порадовалась, что он по-прежнему один. Или не нашел помощников, или желал сохранить свой подвиг в тайне.

— Вылезай, — буркнул он.

Я со стоном приподнялась и, неловко вывалившись из багажника, спросила с обидой:

— Ты что, спятил?

Он толкнул меня в спину, я смогла оглядеться и даже понять, куда он меня привез. Садовые участки. Вокруг лес. Шума дороги не слышно. Деревья невысокие, и домиков вокруг немного. Дачный сезон закончился, вряд ли здесь обитает хоть одна живая душа. Если только бомжи, но и им тут делать нечего, никто в здравом уме ничего ценного или съестного оставлять не будет, домики летние, в них в это время окоченеешь. Так что опасаться стоит лишь набегов мародеров, но вряд ли Артем боялся с ними встретиться.

— Ты хоть объяснишь, что на тебя нашло? — спросила я. Но он продолжал молча толкать меня в спину, держа в правой руке пистолет, чем очень меня нервировал. Таким образом мы двигались к дому. Дверь оказалась запертой на щеколду, замок отсутствовал.

— Открывай, — приказал Артем.

Я открыла дверь и вошла первой. Маленькая прихожая, а дальше единственная комната. Железная кровать без матраса, стол, еще какая-то мебель. Артем с удовольствием ударил меня еще раз, и я устроилась на полу. Наручников у него с собой не оказалось, и веревкой он не запасся, что слегка удивило. Наверное, поэтому он не чувствовал себя в безопасности, держал оружие наготове и от меня старался отойти подальше. Разумно. Стрелял он неплохо, и пистолет в его руках меня по-прежнему нервировал. Поэтому я решила быть максимально спокойной, чтобы он не принялся палить с перепугу.

— Какая муха тебя укусила? — со вздохом спросила я.

Он не ответил, шарил рукой по столу в поисках спичек. Электричества здесь не было, на столе стояла керосиновая лампа, и с третьей попытки Артему удалось ее зажечь. Такой успех его воодушевил, он подкрутил фитиль побольше, и теперь в комнате стало светло. Артем устроился на табурете и взирал на меня с видом победителя.

— Ты язык, что ли, проглотил? — поинтересовалась я. — Объяснишь, наконец, что происходит?

— Что происходит? А то ты не знаешь… Вовку нашли.

— Что Вовку нашли — знаю. А вот что на тебя накатило, так и не поняла.

Он подскочил ко мне и ударил по лицу рукой с зажатым в ней пистолетом. И предусмотрительно немедленно ретировался к столу.

— Кого ты наняла, потаскуха? Ты не могла их сама, я за тобой следил…

— А-а.., так это ты за мной хвостом ходил? А я уж было начала беспокоиться.

— Кого ты наняла, я тебя спрашиваю? — рявкнул он.

— А что Ник думает по этому поводу? — дипломатично поинтересовалась я.

— Плевать мне на Ника! Если он думает, что я позволю зарезать себя, как свинью…

— Я так не думаю, — ласково сообщил вдруг голос Ника.

Признаться, мы оба с Артемом вздрогнули от неожиданности. Способность Ника материализоваться бесшумно давно приучила соратников держать язык за зубами, но сегодняшнее появление было особенно эффектным.

Мы перевели взгляд на дверь. Ник стоял в своей излюбленной позе, привалившись к дверному косяку, и дружески нам улыбался, как добрый папаша при виде не в меру расшалившихся отпрысков.

— Ник… — пробормотал Артем и облизнул пересохшие губы.

— Что ты вытворяешь? — Ник укоризненно покачал головой. — Я тебе битый час втолковывал, что наши ряды должны сплотиться. На место павших товарищей придут новые.., и все такое прочее. А ты затеял междоусобную войну. Терпеть не могу самодеятельность.

— Ник, она знает, кто убил ребят. Она кого-то наняла…

— Глупости. Я же тебе говорил: их убил Приходько, из мести, и наша Железная Леди здесь совершенно ни при чем. Правильно я говорю, радость моя?

— Ага, — отозвалась я вяло и потрогала челюсть.

— Ник, я нутром чую, она, она за убийствами наших стоит! — взвился Артем.

— Дерьмо твое нутро, — покачала я головой. — Хоть немного подумай: допустим, я кого-то наняла. И этот «кто-то» идет к Гороху домой, и тот его впускает в квартиру? Через полчаса после встречи у Ника, прекрасно зная, что завтра ему сопровождать груз? Смех да и только. Потом вдруг Серега мне звонит ни с того ни с сего и предлагает встретиться. Любопытно, что на него нашло? Нанятый мною человек зашел к нему и предложил мне позвонить, и он его, конечно, послушал? Не только позвонил, но и ко мне отправился, с радостью подставив свое горло под нож в подворотне. А за несколько дней до этого скончался Игорь. Тебе Розга не говорил, при каких обстоятельствах? Жаль. Спроси у Ника, он расскажет. И Розга в сортире так расслабился, что повернулся к нанятому спиной и не удивился его появлению, потому что сам ему незадолго до этого звонил, тоже по моей просьбе…

Артем слушал с возрастающим изумлением, а Ник ласково улыбался, а иногда даже весело хихикал и головой покачивал, так его забавляла ситуация.

— Вовку, кстати, зарезали в моей квартире. Ну, тут все понятно, я сама своему наемнику ключи дала и Вовку в квартиру заманила. А потом обнаружила его труп в лифте. Конечно, я девушка недоверчивая, поэтому трупы врагов непременно следовало мне продемонстрировать. На самом-то деле киллер мой считал, что я от этого балдею, потому что у самого голова набекрень…

Надо отдать должное Артему: он оказался вовсе не таким тугодумом, каким я себе его представляла. Где-то к середине моей речи он начал кое-что соображать и затравленно поглядывать на Ника, а тот продолжал расточать улыбки.

— Гениально, — кивнул Ник, когда я закончила. — Рад, что не ошибся в твоем уме. Осталось только назвать имя, — добавил он и взглянул на Артема.

Тот схватил пистолет, который в продолжении моей речи лежал на столе, но Ник, разумеется, выстрелил первым. Артем, на мгновение вскинув голову, мешком повалился на пол.

— Ну, что? — вздохнула я. — Теперь меня пристрелишь?

— Нелогично, — хмыкнул Ник.

— Никита Полозов, ты — чокнутый сукин сын! — сказала я с чувством.

Он присел на корточки напротив меня. Оружие все еще было в его руке, и это пугало. Ему в самом деле ничего не стоило меня пристрелить, но теперь после того, что я уже сказала, глупо было молчать.

Ник продолжал улыбаться.

— Скажи на милость, зачем ты это делал? — со вздохом спросила я.

— А ты не догадываешься? — вроде бы удивился он. — Все твои враги повержены. Разве нет?

— Нет. Ты еще жив, Ник.

— Ну, я не в счет, — совершенно серьезно заявил он, а я покачала головой.

— Мне плевать было на этих шавок. Они все делали и делают по твоему приказу. Тогда тоже. Если я кого-то и должна ненавидеть, так это тебя.

— Возможно, — с легкостью согласился он, а потом протянул мне оружие. — Хочешь, пристрели меня сейчас.

Я заподозрила очередную пакость, но пистолет взяла и проверила наличие патронов. Они были на месте. Ник, наблюдая за мной, хихикнул.

— Без дураков. В самом деле можешь пристрелить.

Он продолжал сидеть на корточках в двух шагах от меня и скалил зубы. Он был абсолютно уверен, что я не выстрелю. И был прав. Допустим, я это сделаю. И что? Что будет со мной завтра? А главное, что будет с Машкой?

— Придурок, — сказала я в досаде, возвращая ему пистолет.

— Ты папуле хамить завязывай, не то дам в зубы, забыв про то, что ты мое любимое чадо.

— И все-таки… Зачем ты это сделал? — не унималась я.

Ник из тех, кто принимает решение, тщательно все взвесив, и его поведению должно быть объяснение. Неожиданно для меня ответил он охотно:

— Они были свидетелями твоего унижения. А у меня в отношении тебя большие планы. Ты далеко пойдешь, счастье мое. У меня нюх на такие вещи.

— Ты спятил, — фыркнула я.

— Ничего подобного, — покачал он головой. — Думаешь, я всю жизнь намерен бегать в «шестерках»? Вот уж радость… Нет, солнышко, такие, как мы, до пенсии не доживают, а я твердо решил разводить цветы в преклонном возрасте. Я помогу тебе, а ты мне. Все просто. Мы нужны друг другу. Считай смерть этих придурков скромным приношением на алтарь нашей дружбы. Примерно такие мысли пришли мне в голову, когда я стоял над трупом Гороха, так что нашему покойному другу стоит сказать спасибо.