Татьяна Полякова - Держи меня крепче
– Ты домой скоро? – спросила ласково.
– Сегодня задержусь.
«Мерседес» скрылся в потоке машин, а я, подумав немного, развернулась в ближайшем переулке и отправилась следом. Если муж предпочитает знать о каждом моем шаге, то и мне не грех проявить любопытство. Вскоре я опять увидела «Мерседес» и незаметно пристроилась сзади.
Через двадцать минут Тимур затормозил возле Делового центра на Володарского, оставил машину во дворе и вошел в здание через служебную дверь. Объехав центр по кругу, я увидела на стоянке машину Деда, прямо напротив центрального входа. В общем-то в этом не было ничего необычного. Дед заехал сюда по делам, Тимур тоже. Нежелание, чтобы их машины кто-то увидел рядом, намекало на некую секретность. Я решила, что явились они сюда отнюдь не случайно. Тоже ничего особенного. У них есть повод для беседы, раз существенная часть доходов от теневого бизнеса оседает в карманах моего благодетеля. Разумеется, знал об этом весьма ограниченный круг лиц. А сам Дед при случае любил высказаться в том смысле, что борьба с криминалом могла бы быть и поэффективнее, о Тимуре вовсе предпочитая помалкивать, словно таковой фамилии не слышал. Как видно, назрела необходимость что-то обсудить, и они выбрали для встречи Деловой центр. Хотелось бы знать, о чем пойдет речь, только вряд ли кто из них станет со мной откровенничать.
Сообразив, что делать мне здесь нечего, я отправилась домой. Сашка встретил меня в холле, облаял, сбежал на кухню, вернулся и засеменил к входной двери.
– Можно я чаю выпью, а потом пойдем гулять? – со вздохом спросила я. Пес не внял, пришлось идти на прогулку сразу.
Гуляли мы часа полтора, а вернувшись в квартиру, убедились: Тимур не появился. Я занялась приготовлением ужина. Сашка играл мячиком, который постоянно оказывался у меня под ногами, а мысли мои метались между Корзухиным и этой встречей.
Тимур пришел в девять, выглядел усталым. Сашка, забыв про мячик, бросился к нему. Я взяла куртку из рук мужа, повесила в шкаф и спросила:
– Трудный день?
– Так… ничего особенного.
Ужинать мы сели втроем, отучить мою собаку садиться за стол вместе с нами было невозможно.
– Что нового? – поинтересовался Тимур.
Я хотела рассказать ему о своей версии, а также о сомнениях, но вместо этого спросила:
– Ты встречался с Дедом?
– Почему ты его так зовешь? – усмехнулся Тимур.
– Его так все зовут, – отмахнулась я. – В нашей конторе, я имею в виду. О чем тебе хорошо известно. Так вы встречались? – Тимур кивнул. – Что послужило поводом? Или это страшная тайна за семью печатями?
– Я считал, что с тобой еще рано говорить об этом, – пожал он плечами. – Но если разговор зашел… не вижу повода скрывать.
Такое вступление меня насторожило, я хмуро разглядывала мужа, а он посмотрел внимательно и продолжил:
– Я поставил его в известность, что намерен отойти от дел.
Теперь растерялась я.
– В каком смысле?
Тимур усмехнулся:
– На пенсию я не собираюсь, рано еще. У меня есть бизнес, им и буду заниматься. Что касается всего остального, ему придется обойтись без меня. – Услышанное в голове не укладывалось. Отойти от дел? – Сама понимаешь, такие вещи так просто не делаются. Потребуется время, может, год, может, больше. Но… – Он развел руками. – Дед от моего решения в восторг не пришел, предлагал подумать. На это я ответил, что все уже решил. Так и есть. Его сомнения мне понятны, свято место пусто не бывает, поэтому и в его, и в моих интересах сделать так, чтобы процесс прошел по возможности безболезненно. Оттого это и займет немало времени. Надо подготовить себе замену, которая устроила бы твоего Деда. – В этом месте Тимур весело подмигнул.
Я сидела приоткрыв рот и глупо пялилась на него, пытаясь осознать, что он мне только что сказал.
– Тимур, ты…
– Я учусь на чужих ошибках, – улыбнулся он. – На своих, кстати, тоже. И у меня нет ни малейшего желания оказаться с тобой по разные стороны баррикады, как ты любишь выражаться. А это непременно произойдет, раз ты взяла за правило восстанавливать справедливость в отдельно взятой губернии, и отучить тебя от этого невозможно. Если гора не идет к Магомету, придется ему самому напрячься, то есть придется мне стать образцовым гражданином. Мужем, которым ты можешь гордиться. – Он засмеялся, наблюдая за тем, как моя физиономия вытягивается еще больше.
– Здорово, – смогла-таки произнести я. – Ты действительно делаешь это ради меня?
– Почему ради тебя? – пожал он плечами. – Ради себя. Я тебя люблю и не хочу потерять. Так что все просто.
– Даже не знаю, что и сказать, – промямлила я.
– Напрягись, – опять засмеялся он. – Вдруг что-нибудь придет в голову?
– Я… я даже помыслить о таком не могла и… банальности принимаются?
– Валяй, я добрый.
– Я тебя люблю. Господи, я так тебя люблю…
Он протянул руку и позвал:
– Иди ко мне.
Сашка недовольно тявкнул, неловко спрыгнул со стула и поспешил нас покинуть, по опыту зная, что теперь нам долго ни до кого не будет дела.
В пятницу у одного из заместителей Деда был юбилей. Корзухин оказался в числе приглашенных, я тоже, и приглашение приняла с благодарностью, надеясь, что смогу с ним поговорить. Пришла я вместе с Дедом и некоторое время паслась рядышком, поглядывая по сторонам, наконец появился Корзухин. Поздравил юбиляра и примостился в сторонке, где его особо не трогали, памятуя о недавнем горе. Шла торжественная часть, но речи становились все короче, и это позволяло надеяться, что вскоре мы покинем холл и приступим к трапезе. Я была уверена, что, как только всех пригласят к столу, Корзухин тихо смоется. По этой причине я перебралась поближе к нему, на время покинув Деда. Встретившись с Корзухиным взглядом, улыбнулась, не слишком радостно, но доброжелательно. Он ответил мне улыбкой, точной копией моей.
– Очаровательно выглядите, Ольга Сергеевна.
– Спасибо. Так приятно это слышать от вас.
– В ваших словах содержится намек или я фантазирую? – усмехнулся он.
Не знаю, что за намек он имел в виду, но я в долгу не осталась:
– Вообще-то так и есть. В других обстоятельствах, Владимир Сергеевич, я принялась бы отчаянно кокетничать с вами.
– В других обстоятельствах я бы не отказал себе в удовольствии… как это говорится? Приударить за вами.
– Есть повод роптать на судьбу, – вздохнула я. – Ничего, если я спрошу, как ваши дела?
– Спасибо, нормально. Работаю.
– Инна все еще здесь?
– Нет. Уехала. Вчера. Я не в обиде, в конце концов, у нее своя жизнь.
– У меня создалось впечатление, что она готова быть рядом с вами столько, сколько потребуется.
– Она хорошая девочка, но злоупотреблять добротой близких все-таки не стоит.
– Я хотела вот о чем спросить вас, Владимир Сергеевич, – после небольшой паузы начала я. – Вы помните некоего Арапченко? Он работал у вас водителем, довольно давно, лет четырнадцать назад?
– Арапченко? – нахмурился он. – Возможно, работал. Согласитесь, четырнадцать лет – большой срок. А в чем дело?
– Странная история, он у вас работал, а через несколько месяцев после гибели вашей первой жены уехал довольно далеко от этих мест, причем уехал вовсе не бедным человеком, открыл свое дело… А месяц назад вдруг явился сюда и, представьте, был застрелен. Он, кстати, наводил о вас справки. Вот я и подумала…
– Не знаю, что вы подумали, Ольга Сергеевна, но никакого Арапченко я не помню, – спокойно ответил Корзухин. – Наводил человек справки, и что с того? Может, ему была нужна работа. Я начинаю думать, что моя скромная персона слишком вас занимает. Вы, случайно, в меня не влюблены? Вашему мужу стоило бы уделять вам больше внимания. – Он широко улыбнулся и поспешил побыстрее от меня отделаться, увидел какого-то типа в толпе и рванул к нему.
Разговора не получилось, а жаль. Пока я горевала по этому поводу, всех пригласили к столу. Корзухин оказался очень далеко от меня, что горе мое лишь усугубило. Пошли тосты, Корзухин, судя по всему, уходить не спешил. Может, боялся, что я перехвачу его по дороге и начну приставать с вопросами? Я томилась на чужом празднике жизни, дважды собиралась улизнуть, но продолжала сидеть за столом, наблюдая за Владимиром Сергеевичем. Он достал из кармана пиджака телефон, как видно, услышав звонок, взглянул на дисплей без удовольствия, поднялся с места и направился в сторону туалета.
Я поспешила за ним, коридор был пуст, и слова Корзухина, идущего впереди, я слышала очень хорошо.
– Приеду через неделю. Или через две. Ты понимаешь, что я занят? Я не выгонял тебя, не болтай чепухи. Ты мне нужна. Я люблю тебя. Ради бога, давай без истерик.
Он вошел в туалет и громко хлопнул дверью, а я замерла возле этой самой двери, но более ничего не услышала, кроме шума воды, льющейся из крана. Я зашла в дамскую комнату по соседству, Корзухин вскоре вернулся в зал, а я решила, что мне там больше делать нечего, и смылась тихо, по-английски.
