Якудза, или Когда и крабы плачут - Юрий Гайдук

— Хорошо, допустим, это действительно оговор, и я принимаю твою расшифровку. Но в какую версию прикажешь вклеить тот самый «вальтер», из которого стреляли в Ложникова, а затем были убиты три кореянки из «Желтого лотоса»?

— А вот на этот вопрос прямо-таки сейчас я ответить не могу, — развел руками Агеев. — И думаю, без помощи твоего Акиры нам этот ребус не разгадать.

ЮЖНАЯ КОРЕЯ, ПУСАН

Тимошкин, хмурый и явно взволнованный, появился в кафе только на другой вечер после выпуска новостей, попросил, чтобы ему принесли «сто пятьдесят с прицепом», и когда Крымов поставил перед ним фужер водки и банку пива, добавив к этому тарелочку с мексиканскими чипсами, мужик кивнул ему на свободный стул.

— Ми Сук передала твою просьбу, так ты что, серьезно задумал остаться в Пусане? Насколько я осведомлен, ты свободно можешь прокантоваться здесь до прихода своей посудины, а все эти заморочки с загранпаспортом…

— Возможно, мог бы и прокантоваться, — согласился Антон, — но…

— Что, настолько у вас все серьезно? — догадался Рыжий.

— Считай, что так оно и есть.

— Что ж, не буду спрашивать о твоих планах, но выбор одобряю, — отпив пару глотков водки, вынес свое резюме Петр, — а что касается паспорта… Постараюсь помочь, по крайней мере, это в моих силах.

— Спасибо, Петро, но…

— Что, опять «но»?

— Да, опять, и, пожалуй, более важное, нежели новенький паспорт.

— Даже так? — сдвинув фужер в сторону, уставился на Крымова Тимошкин. — Так давай же, колись, как говаривали российские менты.

Седой молчал, раздумывая, стоит ли открываться смотрящему из мафиозного клана Хана, и в то же время понимал, что иной возможности выйти на короля здешнего рыбного рынка у него не будет.

— Что ж, буду с тобой откровенен. Мне необходимо встретиться с твоим боссом, и это в его интересах.

Удивлению Рыжего, казалось, не было предела.

— В интересах Хана встретиться с тобой?! Тебя, случаем, белочка не посетила?

— Ну, относительно «белочки» можешь быть спокоен, а насчет встречи с твоим боссом — это я действительно серьезно. И чем быстрее она произойдет, тем лучше будет для всех нас. А судя по тому, что вчера была попытка его ликвидации, то и для тебя лично. Ведь ты же не будешь отпираться, что занимаешь далеко не последнюю ступень в иерархической лестнице его клана?

— Пожалуй, не буду, но ты, надеюсь, отдаешь отчет своим словам?

— Петя, дорогой мой человек, естественно, что я отдаю отчет каждому моему слову, а посему прошу тебя как можно быстрее свести меня со своим боссом, потому что это вопрос его жизни и смерти.

— То есть ты хочешь сказать, что знаешь что-то о попытке покушения на его жизнь?

— Конкретно об этой попытке я ничего не знаю, но…

— Так чего же ты тогда? — взвился Тимошкин.

— Господи, Петро, до чего же ты нервный, — урезонил его Антон, — ведь ты даже не дослушал меня. Я действительно ничего не знал о попытке убийства господина Хана, и когда услышал про случившееся в телевизионных новостях, то, во-первых, для меня лично это было словно ушат холодной воды на голову, а во-вторых… Короче, все пазлы наконец-то сложились в одну картинку, и мне стали понятны мотивы моего похищения.

— «Пазлы…», какие еще пазлы? — сморщился Рыжий.

— Да это игра такая, детская, когда из разрозненных кубиков составляется единая картинка, вот и у меня нечто подобное случилось. Пазлов вроде бы было предостаточно, но чтобы собрать их в единую картинку… Короче, когда я услышал о попытке покушения на твоего босса, то это известие стало для меня тем самым пазлом, который помог мне разобраться не только в том, из-за чего меня сбросили в море, но и в том, кто бы мог завалить в Вакканае генерального директора «Дальросы». А Вакканай — это тот самый рыбный порт в Японии, на котором завязан бизнес Мессера.

Гримаса недоверчивости на лице Тимошкина сменилась застывшим в глазах удивлением.

— Мессер… а ты что, знаешь Мессера?

— Считай, что он мой друг.

— И ты, значит?..

— Короче говоря, так, Петро. Постарайся как можно быстрее свести меня с Ханом, потому что это действительно вопрос жизни и смерти. Тот, кто решился убрать твоего босса с дороги, на одной попытке не остановится, но самое страшное сейчас для него то, что он даже не ведает, откуда ждать повторного покушения. Надеюсь, хоть это ты понимаешь?

— Ну ты, положим, не хами, но и в мое положение войди.

— Что, уже доложил своему боссу о русском алкаше, отставшем от своей посудины? — догадался Седой.

— Ну, положим, не то чтобы совсем уж об алкаше, но о тебе действительно было доложено господину Хану. И теперь, представь себе…

— Думаешь, не поверит?

— Всякое возможно, но я бы на его месте не поверил.

— А ты скажи ему, что человек этот был отправлен в Пусан Мессером, царствие ему небесное, и его пытались нейтрализовать сразу же, как только он сошел на пирс рыбного порта. Также скажи ему, что этот самый алкаш в два счета докажет, что он и есть тот самый человек, которого ждет Хан Мэн Хо. О пароле, который я предъявлю, знали кроме меня еще двое: сам Мессер и Хан Мэн Хо. Так что перескажи ему все то, что рассказал я, и особый упор сделай на том, что я помогу ему выйти на людей, которые задумали перехватить его бизнес.

К великому удивлению Антона, ждать пришлось совсем не так долго, как предполагал Тимошкин. Он и Ми Сук едва успели выпроводить последнего завсегдатая «СОЧИ», как напротив кафе тормознул пятиместный седан и из него выпрыгнули два корейца. Сунулись было в зал, но их остановил Крымов.

— Закрыто, молодые люди, приходите завтра.

Он не знал, поймут ли они его, но один из них, коротко остриженный, произнес по-русски, но с сильным акцентом:

— Крымов?

— Допустим, и что с того?

— Вам надо будет прокатиться с нами.

— Даже так? Прокатиться с вами?.. А вам не кажется, что это весьма странное предложение? Поздний вечер, точнее говоря, ночь — и двое незнакомых мужиков, которые предлагают прокатиться с ними неизвестно куда и неизвестно зачем.

— М-да, — хмыкнул коротко остриженный и перевел своему напарнику сказанное. Уже начиная догадываться, кем могут оказаться эти поздние гости, Седой несколько расслабился и теперь старался понять по реакции незваных визитеров, прав ли он в своих предположениях. — Да, пожалуй, в чем-то вы правы, — уже более миролюбиво согласился с ним коротко остриженный и, выслушав нервную тираду своего напарника, добавил: — И все-таки я вынужден буду повторить мое приглашение,