Горячее прошлое - Николай Иванович Леонов

Для «Опеля» открылась вся правая сторона, и он резко свернул. Гуров сумел обойти препятствие в виде двух полицейских машин и продолжил преследование. Ткач гнал на максимальной скорости, выжимал из машины все, на что она была способна.

Впереди показались первые дома деревни Колокши. Ткач, не притормаживая, выехал на улицу, снес штакетник у крайнего дома и развернулся во дворе. «Опель» заглох.

Гуров видел, как Ткач и его брат выскочили из машины и бросились во двор.

«Еще чуть-чуть, – торопил себя Лев Иванович. – Давай, полковник, еще десяток метров, и они твои».

Тут Ткач развернулся лицом к приближающейся машине полковника и что-то прокричал через плечо. В то же мгновение Вовчик пригнулся и помчался к дому. Ткач поднял руки на высоту плеч. За секунду до того, как прозвучал выстрел, Гуров понял, что тот намеревается делать.

– Лева, осторожнее, у него оружие, – выкрикнул Крячко, вдруг схватился за руль и крутанул его в сторону.

– Уйди, Стас, я все вижу! – Лев Иванович стряхнул с руля руку друга. – Он промажет.

– Ты совсем сдурел? Тормози, хорош геройствовать! – заорал Стас.

Пуля чиркнула по крыше, Крячко машинально пригнулся и снова закричал:

– Промахнется? Теперь это так называется, да, Лева?

Машина полковника вильнула, он ударил по тормозам и остановился. Ткач выстрелил еще дважды, после чего в два прыжка добрался до крыльца и скрылся в доме. На какое-то время наступила тишина. Гуров и Крячко сидели в машине, двигатель пощелкивал, остывая. Возле дома на холостых тарахтел «Опель». Ткач так торопился, что забыл заглушить его. Из дома не доносилось ни звука. Стрелять здоровяк передумал.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – медленно протянул Крячко. – Хотели загнать его в угол, а загнали в дом.

Спустя некоторое время к дому подтянулись еще несколько машин. Полицейские собрались возле Гурова.

– Что делать будем, товарищ полковник? – осведомился один из них.

– Преступники вооружены, – сказал Лев Иванович. – Сунемся в дом, Ткач снова начнет стрелять.

– Надо их оттуда выкурить, – предложил тот же человек. – Можно дом поджечь или имитировать такое дело. Они сами оттуда выскочат.

– Ага, и хозяев заодно спалить, – возразил кто-то.

– Так, может, там пусто? Видишь, дом какой ветхий. Вдруг он здесь как декорация стоит? Бросили его давно хозяева.

– Гляди лучше. Двор недавно чистили, траву с осени не сгребли, поэтому и смотрится заброшенным, а так хозяин у дома наверняка есть. И деревья обрезаны, вон куча веток у забора.

– Про хозяев можно у местных узнать, – предложил старлей из Владимира. – Объехать дом по дороге, к соседям зайти и спросить.

– Конечно, можно. Самый легкий способ, к соседям обратиться, – поддержал его водитель седана.

– Вот ты этим и займись, – заявил Гуров. – Лейтенант, с ним пойдешь. Узнайте, как можно больше и про дом, и про хозяев. А главное, не забудьте спросить, не живут ли в доме охотники.

– А это зачем? – не понял лейтенант.

– Если в доме живет охотник, значит, там есть ружье и патроны к нему, – объяснил лейтенанту напарник. – Для нас это дополнительные проблемы.

– Точно! Пополнят бандиты арсенал, тогда вообще их из дома нельзя будет выкурить, – сказал лейтенант.

– Идите, ребята, время не ждет, – поторопил их Лев Иванович.

Потом он связался с Орловым и доложил обстановку. Генерал выслушал его и дал указание действовать по обстановке.

– Только не спеши, Гуров, обмозгуй все хорошенько, разузнай, а потом уже принимай решение, – добавил он.

«Хороший совет, ничего не скажешь. – Сыщик разозлился. – Сиди и жди, пока Ткач и Вовчик в чужом доме обживаются. Кто знает, что еще им в голову придет?»

Но ждать все-таки пришлось. Вернулись владимирские опера и рассказали следующее. В доме, захваченном братьями, проживает одинокий старик. Лет ему больше, чем динозаврам, никто в деревне точно и не помнит. Но старик этот любому молодому фору даст. В доме у этого охотника со стажем оружия столько, что хватит целую армию экипировать.

К старику время от времени приезжал внучатый племянник, парнишка лет двадцати. Дедусь его охотничьим премудростям учил. Как раз на этой неделе он ездил встречать гостя во Владимир. Машины у старика нет, так он соседа просил, чтобы тот его в город и обратно подвез.

А самое интересное заключалось в том, что селяне толком не знали, в доме ли сейчас старик и его племянник или нет. Одни утверждали, что старик два дня как в лес ушел и вернется оттуда никак не раньше следующей недели. Другие уверяли, что с вечера видели его во дворе. Он и племянник какие-то доски пилили.

Так это или нет, выяснить не представлялось возможным. Приметы, по которым деревенские могли понять, что соседа нет дома, под привычки старика не подходили. Замок он на дверь никогда не вешал, говорил, кому приспичит, тот все равно войдет. Собаки он не держал, живности тоже никакой не завел, жил так, как самому хотелось, с соседями не слишком часто пересекался.

Сотрудники полиции подумали, посовещались и решили попытаться обойти дом с задов, по глухой стене пробраться во двор и занять там довольно выгодную позицию. Идти снова выпало владимирским.

Гуров отправил с ними Стаса, сам залег у машины и принялся наблюдать за двором. Не прошло и десяти минут, как со стороны соседского дома донеслись выстрелы.

Владимирские опера и Стас вернулись на прежнее место.

– Не пройти там, – сказал Крячко. – Стена дома глухая, а на чердаке помещение, что-то вроде голубятни. Мы только к забору подошли, как оттуда палить стали. Я ребят отозвал, незачем напрасно себя под пули подставлять.

Стражи порядка предприняли еще две попытки добраться до дома. Действовали они с интервалом в полтора-два часа, да только результат оказался один и тот же. Стоило кому-то приблизиться к дому на расстояние пятьдесят метров, как братья открывали огонь. Стреляли они не из пистолета, а из двустволок старика и патроны явно не экономили.

Гуров решил отложить активные действия до наступления ночи. Он видел в этом два плюса. Темнота поможет незаметно подобраться к дому, и братья успеют порядком устать. Последние дни у них выдались нелегкими, вряд ли им удалось выспаться предыдущей ночью, но даже если это и не так, то человеческая природа все равно берет свое. Рано или поздно им придется лечь спать. Пусть по очереди, урывками. В любом случае это даст преимущество операм.

Гуров распорядился убрать всех собак с улицы, на которой стоял дом старика. Они могли разбрехаться в самый неподходящий момент, так уж лучше перестраховаться,