Мертвяк - Илья Владимирович Рясной
Потом война кончилась. Магомед остался не у дел. Дележка в Ичкерии прошла как-то мимо него. Кто наркотиками будет заниматься, кто дотации из российского бюджета делить, кто банковскими махинациями и ворованными машинами промышлять — чеченцы между своими тейпами поделили, каждому свое досталось, а те, кто со стороны, из братских республик, как Магомед, — те мимо.
Куда податься горцу, которому нужны деньги и которому нравится стрелять? Конечно, в Москву. Кавказ в столице опять в авторитет начал входить. Притихли после того было горцы, как русские войска в Ичкерию вошли, подумали, что это всерьез. А после победы голову подняли, опять во всеуслышание заявили, что их это город — Москва. А кто из русских мафиози сомневается — вон они, абреки, с гранатометами и автоматами, готовы спуститься с горных склонов, вырезать крестных отцов вместе с семьями и обратно — на вершины. А русская мафия чем ответит? Ничем. Даже силовые структуры ничего не смогут сделать. Ичкерия ныне свободная республика — чужакам там сразу кишки выпустят, и для ответного удара, что ментовского, что бандитского, недоступная.
Так примерно и мыслили горцы. Так и поступали. С боевой группой, как на своей земле, врывался Магомед в московские и санкт-петербургские квартиры, забрасывал гранатами, добивал людей выстрелами в затылок. И чувствовал, как сладостная мысль билась в голове: «Я мужчина. Я джигит. У меня есть винтовка». Он не знал жалости. Как не знали ее его земляки, те, с кем он работал.
Потом все пошло как-то не так. На очередном деле под Москвой попали в засаду. И теперь уже не он добивал в затылок, а его братьев добивали — так же безжалостно. Сперва подпалив да помучив. А Магомед ушел.
С трудом вырвался. И остался без работы. Пока его не пригрел Мирзоев.
Мирзоев был дальним родственником Магомеда. И держал в Москве под контролем контрабанду радиоактивных материалов, оружия и всяких штуковин, разворованных с предприятий военно-промышленного комплекса. Его бизнес процветал. Во всем мире дельцы знали Мирзоева. Магомед занялся привычными делами — подстрелить, приструнить, выбить долги, сопроводить особо ценный груз.
«Синий лед» достался им случайно. Мирзоев знал, что он стоит огромных денег, но понятия не имел, куда его деть. Начал искать, вроде бы нашёл покупателей, но тут его повязала немецкая полиция. Вместе с Мирзое-вым накрылись еще с десяток активных членов бригады, а также «окно» в шереметьевской таможне. Магомед остался один с «синим льдом» на руках и с контактным телефоном покупателя. Пришлось связываться со старым знакомым — Трактором. Трактор, когда они познакомились, еще не был бригадиром солидной бригады и правой рукой Гунявого. Он приехал зарабатывать деньги в Ичкерию, месяц честно стрелял в российских солдат, но после первой серьезной заварушки сделал ноги, перепугавшись до смерти за свою шкуру. Теперь Трактор в авторитетах, ныне у него связи на таможне. Он, пообещал обеспечить доставку груза и безопасность сделки.
Как и было обещано, таможню и сам Магомед, и его бесценный груз прошли без труда. В зале встречающих его ждал Трактор с помощниками. Двое из них в камуфляжной форме с эмблемами охранного агентства — имели право на ношение оружия, их пояса оттягивали кобуры с «Макаровыми». И еще там был Аслан — двоюродный брат. Конечно, друзья хорошо, но родственники лучше, поэтому для страховки Магомед привлек своего родича.
— Здравствуй. — Магомед по-кавказски обнял Трактора и расцеловался с ним. Потом с Асланом.
— Рад видеть, Магомед. Как Европа? — спросил Трактор.
— Отлично Европа. Есть деньги — что Москва, что Париж — всюду хорошо.
— Значит, надо, чтобы деньги были.
— Дружба главнее. Будет дружба — будут деньги, — засмеялся Магомед.
Один из помощников Трактора хотел взять у Магомеда контейнер со «льдом», но горец бросил на него такой взгляд, что бык отпрянул.
— Я сам, — нахмурился Магомед.
— Какие вопросы, — пожал плечами Трактор.
Белый «БМВ» и вишневый. «Ниссан» ждали около входа в аэропорт.
— Большим человеком стал, Трактор, — покачал головой Магомед. — Таможенники с руки едят.
— Кто только с моей мозолистой ладони не ест.
— Говорят, ты под каким-то Гунявым ходишь.
— Пусть пока говорят, — поморщился Трактор. Шофер белого «БМВ» услужливо распахнул дверцы.
Магомед кинул контейнер на заднее сиденье и сам уселся там. Трактор сел впереди. Охранники и Аслан пристроились в «Ниссане».
— Поехали, — приказал Трактор.
Две машины тронулись с места, обогнув красный аэрофлотовский «Икарус», съехали с пандуса и двинулись по направлению к Москве.
— Что хоть это такое? Химическое оружие? — спросил Трактор, кивая на серебряный контейнер.
— А хоть бы и химическое. Разница есть?
— Не хотелось бы, чтобы этой фиговиной твои земляки Москву накрыли.
— Зачем тебе Москва? — засмеялся Магомед. — Я тебе как брату скажу… Понятия не имею, что это такое.
Магомед говорил истинную правду. Он действительно понятия не имел, что привез в Москву. Может, и оружие. А может быть, бактерии чумы. Его это совершенно не волновало. А волновала только цена. Тот перепуганный американец, вышедший в Мюнхене на Мирзоева, требовал за контейнер семьсот тысяч долларов, не уставая заверять, что только особые обстоятельства заставляют его сдавать товар по такой дешевке. Этому нетрудно было поверить. Американцу на пятки наступали спецслужбы США, в планы которых не входило церемониться с ним… На что этот американец надеялся? На благородство горцев? Так он ошибся. Его труп упокоился на дне Боденского озера с куском рельса на шее.
— Не люблю с такими вещами связываться, — пробурчал Трактор, постукивая по панели «БМВ».
— А семьдесят тысяч долларов любишь?
На это Трактору возразить было нечего.
— Сам тоже обижен не будешь, — сказал Трактор.
— Э, брат, в чужом кармане деньги считать — последнее дело. — погрозил пальцем Магомед.
— Тоже верно.
— Твое дело, Трактор, маленькое. Обеспечить все. Я деньги плачу. А ты головой отвечаешь.
— Отвечаю.
— И чтоб без неожиданностей.
Трактор подстраховывался по всем правилам. Помимо машины сопровождения с охраной сзади двигалась еще одна, нашпигованная радиоаппаратурой. Трактор знал, что действительно отвечает головой, и принял все меры безопасности. Он был уверен, его ребята, один из которых раньше работал в службе наружного наблюдения КГБ и собаку на таких делах съел, заметят прилепившийся «хвост».
— Порядок, все чисто, — сообщили по рации.
— Слышишь, Магомед, все чисто, — усмехнулся Трактор. — Можно в логово… Давай в Черемушки, Колян, — приказал он водителю.
Тот кивнул и свернул с шоссе…
⠀⠀ ⠀⠀
