Чарли Уильямс - Мертвецы
– Ну, – сказал она, как будто мы сидели за послеобеденным чаем с плюшками.
– Что – ну?
– Ты спрашивал, почему я тебя вчера ударила по голове.
– Ну да. – Я все еще наполовину спал, если честно. Я потер лицо, чтобы немного прийти в себя. – И раз уж мы об этом заговорили, расскажи, почему ты меня до смерти напугала, когда я сидел в своей машине.
– Это не твоя машина. Ты водишь «Капри».
– Ну, эт да. Это машина Финни. – Я и думать забыл про Финни. Он не такой чувак, чтобы долго о нем думать. Даже когда он признается, что убил твою жену и упоминает при этом, что она спала с другим мужиком. Да, меня это парило. Но слишком долго об этом думать я не мог. У меня было до хуя других дел. А что было, то было, так, нет? Но куда он подевался?
– К тому же я только хотела тебя разбудить, – сказала она. – Я сидела через дорогу, в парке, сидела, думала. Про нас. Про моих братьев. Про себя. Я рано из дома вышла, пока братья не проснулись. Пока вообще все еще спят. Я… – Она посмотрела на рюкзак, который лежал рядом с ней на бетонном полу. – Я собиралась свалить, Блэйк.
– Свалить? Куда? – спросил я, в голове опять случился какой-то спазм. Но только спазм. На него можно с легкостью забить.
– Куда угодно. Из Мэнджела. Подальше отсюда, куда глаза глядят. На другую сторону земного шара, если не врут и Земля действительно круглая, а не плоская. – Она посмотрела на меня. Нет, не так. Она не пыталась мне что-то сказать взглядом, для этого ведь обычно смотрят. Нет, она просто взглянула. Чтобы понять, что я думаю.
Я тоже на нее посмотрел, типа, извини, но ничего я не думаю.
Она закрыла глаза и продолжала:
– В общем, я увидела, что ты вырубился в машине, и попыталась тебя разбудить, вот и все. Норберт Грин – не то место, где стоит спать в машине. Особенно ребятам вроде тебя, у которых проблемы с местными.
Мы чуток посидели молча. Черный кошак подошел к приоткрытой двери, принюхался к нам и ушел, продемонстрировав маленькое круглое очко.
У Мэнди перестала идти кровь из носа, хотя выглядел он все равно отвратно. Она выкинула трусики и начала вытирать нос платком.
– Я вроде собиралась тебе сказать, почему огрела тебя вчера по голове.
– Ага. Знаешь, нечестно нападать на человека сзади.
– Это не считается. Я же девушка.
– Считается. Мы девушек не бьем, и они нас не должны.
– Короче, я не собиралась этого не делать. Честно, Блэйк. И пыталась сделать это помягче. Но ты избивал моего Джесса. Ты его убивал. Если бы не это, я…
– Он на меня напал. Как насчет этого, а? А что ты там вообще делала? Подставить меня решила, да?
– Прекрати немедленно, Ройстон Блэйк. Ты же знаешь, я бы такого не сделала. С тобой уж точно. Я не меньше тебя удивилась, когда он вдруг выскочил откуда-то. Потом он уверял, что просто проходил мимо и, типа, заметил тебя: Не знаю, как еще. Он точно за мной не следил. Но ты должен знать еще кое-что про меня и моих братьев. Мы…
– Ебетесь друг с другом. Да-да, я в курсе.
– У нас особые отношения. Мы… мы очень близки. И всегда были.
Ну да, с тех пор, как они нашли в тебе дырку.
– Это странно, и я не жду, что ты поймешь. Но это главная причина, почему я хочу уехать из города. С меня хватит. И знаешь что, Блэйк. Когда я тебя вчера увидела, я вдруг приняла решение. Не знаю даже, почему. Просто посмотрела тебе в глаза и вдруг увидела все по-другому. Мне захотелось свалить отсюда и делать все самой и для себя.
Я кивнул и достал еще две сигареты.
– Ну? – сказала она.
Я протянул ей сигареты и, спросил:
– Что ну?
– Ты едешь со мной или нет?
Я затянулся и посмотрел на нее, задержав дым в легких. У нее был сломан нос, сломана рука, всклокочены волосы и все лицо в засохшей крови. Но даже теперь она была круче всех остальных баб, которых я знаю и знал. Может быть, она была как я. Может, она была создана для меня, а я для нее. Говорят, для каждого есть кто-то. Если сможешь найти. Ну, готов поставить свои брови на то, что она была для меня.
Засыхающая кровь собралась у нее под носом и вокруг рта. Ее это, кажется, не беспокоило. Я убрал темные волосы с ее лица и поцеловал в щеку, она была почти чистая. Потом я сказал:
– Дорогая, есть кое-что, что ты должна знать.
Она посмотрела на меня своими большими блестящими глазами. У меня сердце разрывалось, но я должен был ей все рассказать. Если я не расскажу, она поймет это сама, на своей шкуре, и у нее будет куча неприятностей. И все равно, не я должен был ей это рассказывать. Если бы братья чаще выпускали ее на улицу, она узнала бы все сама. Она должна была узнать это еще давным-давно, как и все остальные в Мэнджеле.
– Ты не можешь уехать из Мэнджела, – сказал я мягко. Я взял ее руку и погладил. Все что угодно, лишь бы смягчить удар. – Никто не может. Понимаешь, мы все листья на одном дереве. А когда лист падает с дерева, он засыхает и умирает. Мы не можем прожить без дерева, а оно не может обойтись без нас. Ты ведь понимаешь, да?
Она молча смотрела на меня. Ее глаза впились в мои, как две миноги. Я знаю, ей было больно это слышать. И мне было ее жалко. Правда очень жестока. Но все именно так, нравится тебе или нет.
– Конечно, люди могут приехать сюда, если хотят. Вот Фентон, который купил «Хопперз» у твоих братьев. И Финни, прикинь. Говорят, дедушка Финни был перекати-поле, шатался по городам и искал кошек и собак; которых можно сожрать.
Я все говорил и говорил, выкладывая ей всё и стараясь ничего не пропустить. И кажется, она нормально это воспринимала. Сидела тихонько, слушала, наверное, ценила те усилия, которые я на это потратил. А потом я замолчал, и теперь был ее ход. Она должна была сказать, как это все пиздец неожиданно, и сказать огромное спасибо, Блэйк, что ты открыл мне глаза. Но этого не произошло.
Знаете, что она сказала?
Она сказала:
– А… ну да. – И слегка улыбнулась. Только губами, глаза не улыбались. Но меня это как-то выбило из колеи. Я слегка заморочился. Может, я слишком много на ее мозг вывалил за один раз. – Значит, ты не едешь?
Я улыбнулся и покачал головой. Она все поняла.
Она посмотрела на мотор, который лежал перед нами. Солнце уже освещало гараж, тронув темный грязный металл несколькими лучами белого золота. Чтобы смотреть, приходилось щуриться. Потом она снова начала одной рукой рыться в рюкзаке.
– Вот, – сказала она, повернувшись ко мне, ее лицо было как маска Она протянула мне пистолет. – Если ты остаешься в Мэнджеле, тебе это пригодится.
Я взял его и начал крутить в руках. Похоже, новый. Не то чтобы я видел много старых, конечно. Да и новых тоже. Здесь в Мэнджеле нечасто увидишь пушку, если только ты не фермер и не один из клана Мантонов. Они как-то особо не нужны. Тут, конечно, много разборок, но пацанов вполне устраивают кулаки и головы. Перья. И дубинки.
Не, никогда мне не был нужен ствол так, чтоб до у срачки. Мне сама эта идея не нравилась. Это ж весь кайф пропадает. Но теперь, когда пистолет был у меня в руках… ну…
– Клево, блин, – сказал я. – Заряжен?
– Ага. Вот… – Она показала мне, как снимать пушку с предохранителя и как вытаскивать обойму. Потом достала из рюкзака коробочку с пулями. Или патронами, как она их называла. Там, в рюкзаке, вряд ли много чего осталось. – Держишь вот так, понятно. И двумя руками. Пока не привыкнешь.
Я взял пистолет и прицелился в старую пивную банку во дворе, но не выстрелил, само собой. Я ж не псих.
– Блэйк.
– Не, блин, клево.
– Блэйк, ты понимаешь, почему я тебе это отдала, да?
Я попытался крутануть его на пальце, как делают в ковбойских фильмах по телеку. Это было не так просто, как казалось. Для начала настоящий пистолет куда тяжелее бутафорского.
– Блэйк?
Я решил, что изображать из себя ковбоя не очень умно. Так что убрал пистолет. Почему-то у меня в башке всплыли советы Ли Мантона, как обращаться с оружием. Не направляй пистолет на того, в кого не собираешься стрелять, сказал он. Не держи палец на курке. Держи разряженным, если не собираешься использовать.
– Ладно, Блэйк, тогда я пойду.
Я вытащил из обоймы все патроны и покатал на ладони. Не похоже было, что они могут прошить грудь человека и убить. Честно говоря, я подыхал от желания побыстрее его опробовать. На дереве. Или, может, на кошке. Или собаке. Я положил пули в один карман, а пистолет – в другой.
– Мэнди? – сказал я. – Мэнди? Ты куда? – Она уже подняла дверь и дошла почти до середины двора, пока я ее догонял. – Мэнд? Куда ты собралась? Тебя подбросить?
– Я лучше пройдусь. Хочу почувствовать, что ухожу. Сяду на автобус в Фурселе и поеду оттуда.
– Ну… с тобой пройдусь немного?
– Нет. Пока, Блэйк.
Она меня поцеловала. Целовались мы долго. Но когда она ушла, мне перестало казаться, что это было так уж долго.
Я стоял во дворе и смотрел, как она исчезает в переулке, рюкзачок болтался у нее на плече; На самом деле она была всего лишь маленькой девочкой, у которой не было никакой надежды. Часть меня хотела пойти с ней. Но вы уже все знаете про эту часть. Это была не слишком большая часть, и права голоса у нее не было. Ну, я вернулся в гараж.
