Татьяна Полякова - Караоке для дамы с собачкой
«Он здесь, — неожиданно подумала я, и дрожь прошла по моему телу. — Он здесь, рядом». Хотя, если Артем прав, я бы советовала ему исчезнуть из города как можно быстрее, и не только из города. Найти нору поглубже и забиться туда до конца дней, может, и не найдут. А если он еще здесь… значит, все не так просто.
— Он здесь, — повторила я вслух. Не зря меня вчера пасли ребятишки на джипе. Надеятся, что он появится? Неужто правда появится? После того как я пообещала пристрелить его, если наши пути пересекутся еще раз? Почему бы и нет? Лукьянов — это Лукьянов. И если бы он был другим… Тут я сделала долгую паузу, не только произносить это, даже думать не хотелось. Но ведь себя не обманешь. Я пробовала, не получается.
Немного отдышавшись, я отправилась к Деду. Разговор предстоял неприятный, и я, чтобы создать себе соответствующее настроение, вспомнила все его грехи. Их набралось немало. В общем, в приемную я вошла, едва сдерживая праведное негодование. Дед принял меня сразу и, как часто бывало, спутал все мои карты. Не успела я открыть рот, как он заявил:
— Может, съездишь куда-нибудь отдохнуть?
— С чего бы вдруг? — нахмурилась я.
— Ну… ты выглядишь усталой. Я жалею, что поручил тебе эту работу.
— В самом деде? Если быть точной, я сама взвалила ее на свои хрупкие плечи. Девичьи плечи, потому что Светлана смогла меня заинтриговать.
— Но теперь ты видишь, что речь идет не о банальном преступлении, — с унылым видом изрек Дед.
— В самом деле?
— Прекрати, — поморщился он.
— Тебе уже донесли, что обнаружили в ячейке банка? — спросила я, не удержавшись и выделив слово «донесли». Дед на это никак не отреагировал, прогулялся по кабинету, замер возле кресла, где я устроилась, и спросил в свою очередь:
— И что там?
— Фотография. А на фотографии господин Лукьянов Александр Васильевич.
— Вряд ли это тебя удивило, — пожал он плечами. Я усмехнулась и покачала головой. — Памятуя твою фразу о том, что мы, ты и я, неплохо знаем убийцу.
— Вольная интерпретация моих слов, но в общем правильная.
— Ну вот, теперь сомнения отпали. Уверен, Филиппова застрелил он. Что они не поделили, мне неведомо, но один пытался сдать другого, а тот в отместку его убил.
— Как все просто, — опять усмехнулась я.
— У тебя есть другие версии?
— Сколько угодно. Интересуешься?
— Не очень, — ответил Дед, немного подумав. — Я надеюсь, что этот тип уже смылся отсюда, но если кому-то придет охота с ним разбираться — ради бога. Если он все еще здесь…
— Если он все еще здесь, твои друзья могут рассчитывать на серьезные неприятности. Я хорошо знаю Лукьянова, он на многое способен.
— С моей точки зрения, ты знаешь его даже слишком хорошо. И я хочу, чтобы ты уехала.
— Боишься, что я приму его сторону? — хохотнула я.
— Очень надеюсь, что нет, — ответил он как-то чересчур серьезно. — Вряд ли ты простила…
«Тебе-то я простила», — подумала я.
— Но… ты молодая женщина, а он мужчина. И между вами было… вы были близки, — нашелся Дед.
— Не были, — покачала я головой. — Мы с ним просто занимались любовью, это разные вещи.
— Если ты намерена восстанавливать справедливость и засадить его в тюрьму, для меня это ничуть не лучше. Лукьянов опасен, а когда такого человека загоняют в угол, он опасен вдвойне. Так что отправляйся отдыхать. Я позвоню тебе, когда здесь все закончится.
Я вновь хохотнула, разглядывая пол под ногами, и покачала головой.
— Что ты мне голову морочишь? — не выдержала я, хоть и призывала себя крепиться. — Хочешь сказать, что ты понятия не имеешь о том, что происходит? Так я тебе и поверю.
— Знаю, что не поверишь. Но это как раз тот случай…
— Тогда мой долг помочь тебе и для начала во всем разобраться.
— Ольга… — начал он, но я уже подошла к двери.
— Будет что сообщить, позвоню, — сказала я, — а пока, как выражался один мой друг, ныне покойный, отправляюсь в автономное плавание. — И выскользнула за дверь, где сразу же оказалась под прицелом Риткиных глаз. — Потрясающий костюм, — сказала я, упреждая все ее вопросы.
— Глаза разуй, это платье.
— Разула, потрясающее платье. Куплю себе такое же, будем ходить, как сестры-близнецы. — Эта болтовня позволила мне пересечь приемную, не дав Ритке возможности завалить меня вопросами. — Привет, — помахала я ручкой.
— Сумасшедший дом, — сказала она мне вдогонку.
Что да, то да, очень похоже.
Дед пытается убедить меня, что не имеет отношения к происходящему. Лукьянов болтался в городе, свел знакомство с любовницей Никитина, ставленника Деда, а никто ни ухом ни рылом. По идее, Ларионова надо гнать в шею. Когда его место занимал мой друг Лялин, он знал все, и даже больше того. Впрочем, Ларионов, возможно, тоже знает, спелся с дружками Деда за его спиной. Хотя полагаться на слова Деда я бы не стала. Мне известно одно: Светлана подозревала Лукьянова в отсутствии у него большой любви к ней, в наличии корыстного интереса и в перспективе — возможного преступления. Девушка погибла, и Никитин тоже. Господин Филиппов отдал богу душу, встретившись перед этим с Тагаевым. Все остальное — темный лес. С Тагаевым, кстати, стоит поговорить. Правда, вопрос: захочет ли он что-то сказать? Поразмышляв, я решила, что попытаться можно, и опять поехала в «Шанхай».
Серьезный китаец на входе молча поклонился. Я прошла к кабинету Тимура и постучала. В коридоре появился молодой человек и сообщил, что Тимур Вячеславович отсутствует.
— Где он? — задала я вопрос. Молодой человек лишь пожал плечами.
— Ему что-нибудь передать? — спросил он, когда я направилась к выходу.
— Пламенный привет.
Я немного прогулялась по улице, поглядывая на витрины. Джип, что вчера возник в моей жизни, на глаза не попадался. Либо отстали, решив, что наблюдать за мной напрасная трата времени, либо осторожничают. Осторожничать сейчас довольно глупо, если вчера вели себя так нахально. Черт с ним, с джипом. Руки дрожат, вот это скверно. Неужто Лукьянов до сих пор в городе? Надеюсь, у него все-таки хватило ума…
В этот момент я увидела «Хаммер» Тагаева, он как раз сворачивал с проспекта. Я развернулась и не спеша направилась к «Шанхаю». Тимур в сопровождении упитанного коротышки вошел в ресторан. Я зашла в ближайший магазин, бестолково поболталась от отдела к отделу, потянула время. Тагаев приехал не один, надо выждать, когда коротышка отчалит, иначе разговора не получится. Впрочем, не очень-то я верила, что разговор вообще состоится.
Через час я вновь вошла в ресторан, но в кабинете Тагаева не было, хотя «Хаммер» красовался на стоянке. Я направилась в зал, сообразив, что время обеденное. Администратор встретил меня настороженной улыбкой.
— Тимур здесь? — спросила я.
— Обедает в зале.
Он наблюдал за моими передвижениями, должно быть, знать не зная, как реагировать на мой приход. С одной стороны, хозяин не терпел, когда его беспокоили, с другой, наша дружба с Тагаевым здесь ни для кого не секрет.
Тимур сидел за столом в обществе все той же грудастой блондинки и коротышки, который при ближайшем рассмотрении оказался Фельдманом, адвокатом Тимура.
— Приятного аппетита, — пожелала я, подходя ближе.
Фельдман улыбнулся мне, блондинка сдвинула бровки, а Тимур взглянул с недовольством.
— Привет, — бросил он небрежно, потом подозвал официанта и сказал:
— Принесите еще прибор.
— Спасибо, я на диете. Хотелось бы поговорить. Могу подождать в холле, чтобы не портить тебе аппетит.
— Садись. — Я села. — Ну, говори, — буркнул Тагаев.
— Без проблем. Только вряд ли ты мне за это скажешь спасибо.
— Нравится копаться в грязном белье? — спросил он презрительно.
— Это моя работа.
— Ну так смени ее. — Я не ответила, и он насмешливо добавил:
— Значит, все-таки нравится.
— Сегодня ты настроен чересчур критично, — посетовала я.
— Есть повод. Твои дружки из ментовки меня с раннего утра вопросами задолбали.
— Вот как?
— А то ты не знаешь? Филиппова застрелили, а ты не в курсе?
— Ты-то здесь при чем?
— Брось прикидываться. Я с ним виделся за несколько минут до его кончины.
— Интересно.
— Хочешь сказать, что не знала об этом? А кто его застрелил, знаешь?
— Вот об этом и хотелось бы поговорить, — дипломатично изрекла я.
— Тебе хотелось, а мне нет. По поводу нашей с тобой дружбы я тебе все в прошлый раз объяснил. С чего, скажи на милость, ты взяла, что я буду тебе помогать?
— Настроение у тебя и впрямь скверное, — вздохнула я.
— Детка, ты мне надоела.
Фельдман уткнулся в тарелку, явно испытывая неловкость, зато блондинка повеселела.
— Очень жаль, — вздохнула я. Встала и ушла, раз уж ничего другого не оставалось.
Я поехала домой, то и дело косясь в зеркало. Дед прав, бросить все к черту и уехать к теплому морю. Проезжая мимо главпочтамта, я вспомнила, что давно собиралась заплатить за квартиру и телефон. Чего доброго, свет отключат, будем с Сашкой коротать вечера при лучине, а в моей дурацкой квартире столько места, что лучин не напасешься.
