Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях

В поликлинику я звонить не стала, а позвонила Ольге Рябовой, которая работала в первой городской больнице.

— Ольга, — сказала я грустно, — выпиши мне больничный.

— Надолго? — не очень-то удивилась она, так как исправно снабжала больничными всех своих знакомых.

— На месяц, — подумав, ответила я со вздохом. Что-то подсказывало мне, что испытания, обрушившиеся на меня, скоро не кончатся.

— Ты чего, собралась куда? А отпуск не дают?

І — Точно

— А куда собралась? — «Вот ведь любопытная…»

— К маме, — ответила я, потому что ничего путного мне в голову не приходило.

— А где сейчас мамуля? — продолжила расспросы Ольга.

— Не знаю, — призналась я.

— Куда же ты поедешь?

— Попробую ее поискать.

— А-а… — Ольга ненадолго затихла, потом сказала:

— Больничный выпишу. Как понадобится, зайдешь.

— Спасибо, — вздохнула я и простилась с Ольгой. В ту же минуту я увидела Володю, то есть сначала я увидела «девятку» сиреневого цвета, она на приличной скорости подкатила к гаражу с номером «20» и лихо затормозила, дверь со стороны водителя открылась, и показался Володя. Выходит, из Питера он уже вернулся. «Интересная у него командировка», — подумала я. Между тем стоявшие в ожидании неизвестно чего мужчины оживились и поочередно стали тыкать пальцами в поврежденные замки. Володя хмурился и отвечал весьма нелюбезно, а Ряха вдруг заявил:

— А этот здесь откуда? — Они с Витькой переглянулись и уставились на меня. Я поспешила объяснить:

— Это Володя. Тот самый.

— И у него труп в багажнике? — с легким заиканием пролепетал Витька. Они еще раз переглянулись с побледневшим Ряхой и дружно сказали:

— Ой, блин, — напугав меня до смерти не дурацким выражением, а тем, что вели себя как придурки: легли на спину, сложили руки на груди, и Ряха сказал:

— Что, брат, теперь нам точно хана.

— Хана, брат, — отозвался Витек. — И трепыхаться нечего.

Видя такое их поведение, я страшно разозлилась и собралась задать им несколько вопросов, чтоб понять, с какой стати они валяют дурака и пугают меня. Но тут внимание мое переключилось на Володю. Он открыл ворота гаража, посмотрел на свои задрипанные «Жигули» и хотел закрыть ворота, приговаривая: «Да все в порядке».

— Видно, вскрыть личину не успели, — сказал дядька с усами, а два придурка рядом со мной оживились:

— Может, пронесет?

Не знаю, что они имели в виду, потому как события вновь потребовали моего пристального внимания. Возле гаражей появилась долгожданная милиция. Ряха с Витькой сползли по крыше подальше от края и вновь на два голоса пропели:

— Ой, блин…

Мне это уже надоело, и я прекратила обращать на них внимание, всецело сосредоточившись на гараже под номером «20». Милиционеры подъехали, покинули свою машину и направились к Володе. Тот взглянул на них с некоторой растерянностью, но тут же нахмурился.

— Ваш гараж? — спросил первый милиционер.

— Да, — ответил Володя, торопясь повернуть ключ в замке.

— Давайте осмотрим, — предложил второй милиционер, а мужики вдруг загалдели:

— Машина на месте, ничего не пропало.

— Я милицию не вызывал, — сказал Володя, а дядька с усами потупился и даже слегка покраснел. Я испугалась, что милиционеры возьмут да уедут, но ничего подобного не произошло. Они твердо решили попасть в гараж. — У меня времени нет, — рассердился Володя, — с работы приехал, сторож мне позвонил…

— Давайте все там осмотрим.

В общем, Володя гараж открыл и запустил туда ментов. Они без интереса огляделись и предложили:

— Откройте багажник.

— Зачем? — удивился Володя.

— Вдруг запаска пропала.

Володя послушно открыл багажник, и все трое, он и милиционеры, замерли с вытаращенными глазами.

— Это что ж такое? — поинтересовался страж порядка, стаскивая клетчатое одеяло, а Володя выдал что-то чрезвычайно неприличное и затейливое и вдруг бросился бежать.

Народ расступился, пропуская его. Милиционеры заорали, а один даже схватился за оружие, грозно крича:

— Стой, стрелять буду!

Свою «девятку» Володя проигнорировал, зато машина усатого ему приглянулась. Он запрыгнул в кабину и был таков. Теперь заорал и усатый.

Милиционеры загрузились в свое транспортное средство и попробовали последовать за Володей, но не смогли развернуться, а проехать назад тоже не могли, так как им мешала брошенная Володей «девятка». Они стали с кем-то общаться по рации, а мужчинам предложили разойтись. Те неохотно отошли к десятому гаражу и замерли там.

— Ушел? — задал мне вопрос Витька, по-прежнему лежа на спине и глядя в синее небо.

— Ушел, — вздохнула я, а Ряха заметил:

— Лучше б его пристрелили.

Груня ничего не сказала, она уже давно спала, загородив лицо от солнца корзинкой.

Некоторое время ничего не происходило, так что я тоже подумала: а не вздремнуть ли чуток? Парни молчат и только вздыхают, Груня спит, милиционеры чего-то ждут… Я прижалась к подруге, обняла ее за плечи и в самом деле уснула.

Разбудил меня рев милицейской сирены. С перепугу я чуть не вскочила, но Ряха, который тоже дремал рядом, успел схватить меня за плечи и шепнул:

— Не высовывайся. Сейчас шмон устроят.

Я подумала: может, мы зря здесь лежим, может, стоит попытаться сбежать отсюда, но волновалась совершенно напрасно, милиционеры в нашу сторону даже не взглянули ни разу, у них и без того хватало дел. Сначала приехали две милицейские машины и еще какая-то — без опознавательных знаков. Вокруг злополучной «копейки» забегал парень с фотоаппаратом, непрерывно им щелкая, затем появился очень представительный дядька и что-то делал возле багажника, я смогла обозревать лишь его широкую спину и иногда руки в резиновых перчатках. Потом появились носилки, и труп Шляпы куда-то увезли. Ряха, кстати, встал на колени и вытянул шею, рискуя свалиться с гаража, все никак не мог наглядеться на Шляпу, потом удовлетворенно заметил:

— Он. — И вновь улегся в расслабленной позе.

Казалось, все интересное уже закончилось: труп увезли, сейчас и стражи закона разъедутся. Но не тут-то было. Далее начались вещи еще более диковинные. Милиционеры долго копались в гараже (чем они там были заняты, я при всем желании увидеть не могла) и начали выносить оружие, аккуратно раскладывая его на клееночке возле порога. Первыми появились два пистолета, глушители к ним и несколько коробок патронов, далее автомат, потом второй, затем винтовка в чехле и много еще всякой дребедени. У моих спутников все это удивления не вызвало, они флегматично разглядывали небо над своей головой. Милицейских машин теперь скопилось с десяток, люди все прибывали, появился тип с кинокамерой из «Новостей», и тут Ряха заволновался:

— Спустимся пониже, как бы в кадр не попасть.

Мы спустились. Происходящее возле двадцатого гаража теперь увидеть было невозможно, и я опять уснула, но ненадолго. Меня разбудил Пафнутий, который принялся орать на всю округу.

— Я убью его, — разозлился Витька и даже открыл крышку корзины с неизвестной целью. Проснувшаяся Груня крышку захлопнула и сказала:

— Пафнугию следует памятник поставить за терпение. Все, хватит над котом издеваться. Ему есть надо и пить. Вон жара какая. К тому же он сегодня не гулял.

— Я тоже есть хочу, — рявкнул Витька, но негромко. — И пить.

Пить я тоже очень хотела и потому согласно кивнула. Однако супругу Витька отнюдь не разжалобил.

— Ты — другое дело. А за кота я отвечаю и не могу допустить, чтоб он мучился. Пойдем, Василиса, — позвала она, — пусть эти придурки здесь сидят.

Она передала мне корзину, легла на живот, свесила ноги, а потом спрыгнула. Никто не закричал: «Караул, держите ее», что, впрочем, не удивительно, ведь спрыгнула Груня в узкое пространство между гаражами с противоположной стороны. Я отдала ей корзинку и тоже спрыгнула, Ряха и Витька незамедлительно последовали за нами.

Мы вышли на тринадцатую линию, но и здесь никто не обратил на нас внимания, потому что живых существ здесь не наблюдалось. Мы благополучно добрались до дыры в заборе, и вот тут вышла заминка: Витька посмотрел на себя, мы на него, и дружно решили, что продолжать путь в таком виде он не может. Ряха отдал ему свою футболку, сам остался в свитере, а Груня выпустила Пафнутия из корзины, чтобы кот немного погулял.

Кот гулял, а мы сидели на корточках и ждали. Когда Груня решила, что нагулялся он достаточно, встал вопрос: куда идти? Очень хотелось пить, мы дошли до ларька, купили воды, чипсов, а в ближайшем магазине консервов для кота. Витька заявил, что чипсами питаться не может, и мы отправились искать кафе.

Оно не замедлило явиться. Мы прошлись по всему меню и вроде бы наелись. Витька вывернул карманы брюк, нашел пачку долларов не особенно впечатляющего размера и вздохнул. Ряха пил пиво и водил пальцем по столу с самым разнесчастным видом.

— Груня, — позвал Витек, — к матери поезжай.