Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях

— Двенадцатая линия, — обрадовала я своих спутников и добавила:

— Двадцатый гараж.

Парни воодушевились, и мы пошли быстрее. Выбрались на асфальтированную дорогу, разделяющую кооператив на две части, и уже без труда отыскали нужную линию. Дальше стало совсем просто, очередной гараж выплыл из темноты, и в свете фонаря мы разглядели цифру «20» на его воротах. Близился рассвет, бьшо холодно, а мы стояли и смотрели на гараж. Одно хорошо: собаки продолжали лаять где-то далеко и их лай с трудом достигал нашего слуха.

— Мы что, так и будем стоять? — рявкнула Груня, которая очень волновалась за Пафнутия. Ряха подошел к воротам, осмотрел их и даже пощупал.

— Рвануть бы… — сказал он с томлением.

— Рвануть нельзя, — помотал головой Витек. — Этот хмырь от всего открестится, скажет, труп ему подкинули.

— Чего ж тогда? — вздохнул Ряха.

— Может, так откроешь? — спросил его дружок, а Ряха разозлился:

— Чем? Пальцем? А замков-то навешал… и две личины. Что у него там за тачка?

— «Копейка», — ответила я.

— Тогда понятно. Ну что? — обвел Ряха нас взглядом. — Надо инструмент искать.

— Не надо, — вдруг заявил Витек. — Пусть менты поработают. — И достал из кармана пиджака сотовый, задумался на секунду и сунул его мне:

— Звони.

— Куда? — растерялась я.

— 02.

— И чего?

— Скажи про труп в багажнике.

— Почему я? — принялась я возмущаться. — Сам и скажи.

— Бабе скорее поверят, — заявил Витька. Пораскинув мозгами, я вынуждена была с ним согласиться и набрала «02».

— У нас тут труп в багажнике, — не стала я ходить вокруг да около, услышав ленивый голос: «Дежурный слушает».

— Да? — без интереса спросили на том конце провода.

— Да. Надо с ним что-то делать.

— Ваш труп, вот вы и делайте, — охотно поддержал разговор дежурный.

— Я серьезно говорю, — обиделась я. — Труп в багажнике, неужели вам не интересно?

— А чего интересного в трупе? — резонно заметил дежурный.

— Это конечно, — согласилась я, немного подумав. Тут Ряха выхватил у меня телефон и неожиданно писклявым голосом, подражая мальчишке-подростку, заговорил:

— Дяденька, мы в гараж залезли в кооперативе «Юг», хотели из багажника запаску стырить, а в багажнике труп. Чего делать-то, дяденька?

— Дома сидеть, а не запаски тырить.

— А с трупом-то чего? Страшно очень, дяденька… — Голос Ряхи звучал так убедительно, что на мои глаза навернулись слезы: ребенок в беде, надо спасать, — но мой взгляд натолкнулся на довольную физиономию Ряхи, и я только крякнула. На том конце провода детское горе приняли близко к сердцу.

— Эй, пацан, а ты не вкручиваешь? — на всякий случай спросил дежурный.

— Нет. Честно. Дяденька, приезжайте быстрей.

— Ладно, что там за труп?

— Дядька лежит, в плаще и шляпе. Лицо страшное. Мы особо не разглядывали.

— Сколько вас там?

— Четверо, — ответил Ряха, и это было его единственное правдивое утверждение, даже труп в багажнике теперь у меня вызывал сомнение, может, его там и нет давно?

— Какой гараж, где?

— Кооператив «Юг», возле Дома быта. Двенадцатая линия, двадцатый номер. Дяденька, вы только побыстрее приезжайте. Мы дверь запрем, как было, а то вдруг хозяин придет…

— Машину дождитесь, — посуровел дежурный, на что Ряха глумливо ответил:

— Ага, мы дождемся, а вы нас в каталажку.

Пока дежурный думал, что сказать на это, Ряха дал отбой и обвел нас довольным взглядом.

— Должны приехать… Хотя менты такой народ…

— Подождем, — согласился Витек, затем вдруг направился в межгаражное пространство и принялся что-то там искать, Ряха присоединился к нему, а мы с Груней недоумевали: чего им там понадобилось? Наконец оба вернулись, причем Ряха держал в руках какую-то железяку и с ее помощью быстро сбил оба замка. Они остались висеть на дужке, плавно раскачиваясь и постукивая по железу. — Надо сматываться, — весело заметил Витек, но, как оказалось, покидать кооператив он вовсе не собирался. Присмотрел по соседству гараж с плоской крышей и кивнул в том направлении:

— Лучшего места не найти.

Взобраться на гараж оказалось делом непростым. Пыхтя и жалуясь на свежую рану, Витек подсадил Ряху, и тот сумел взгромоздиться на крышу, потом принял меня, кота в корзине и Груню. С Витькой вышла незадача, он отчаянно сопел, но смог только ухватиться за руку дружка и даже немного подрыгал ногами в воздухе, но толку от этого не было.

Помучившись немного, Витек отправился на поиски какого-нибудь ящика. Поиски затянулись, небо светлело, а мы начали стучать зубами. Наконец Витька вернулся, прихватив где-то старые покрышки в количестве трех штук, брошенные за ненадобностью. Уложив их друг на друга, он взгромоздился на это шаткое сооружение, и Груня с Ряхой смогли втянуть его на крышу. Я в это время прижимала к груди корзину — Груня опасалась, что кот вылезет и сбежит и здесь нам его ни за что не отыскать. Однако Пафнутий спокойно спал и на наши перемещения никак не реагировал.

Между тем Витек отдышался, устроился на крыше с удобствами и спросил с обидой:

— Где менты?

— Кто их знает? — вздохнул Ряха, и мы стали ждать. Солнце поднялось над горизонтом, мы с Груней сидели, обнявшись возле корзинки, и дрожали от холода до тех пор, пока Витька не отдал нам свой пиджак. Сам он остался в одних брюках и вскоре тоже начал дрожать. Видя такое дело, Ряха стянул свитер и отдал его Витьке, оставшись в футболке, и тоже затрясся как осиновый лист. Кончилось тем, что мы сбились в кучу вокруг корзины, обнялись, укрываясь пиджаком и свитером, и некоторое время отчаянно стучали зубами, после чего стало теплее. Солнце плавно поднималось, и крыша начала согреваться.

Тут Витька вновь вспомнил про ментов.

— Где же эти придурки?

Парни принялись высказывать различные предположения на этот счет. Мы с Груней в беседе не участвовали — на солнце нас разморило, и мы задремали. Очень скоро Ряха стал нервничать и вторично позвонил дежурному. То ли дежурный сменился, то ли успел забыть о нашем звонке, но трупу он очень удивился. Ряха долго втолковывал ему, что к чему. В течение часа он еще раза два звонил в милицию, однако те упорно не появлялись.

Зато появились собаки, правда, на нас внимания они не обратили, пробежали себе мимо, виляя хвостами, потом явился усатый дядька, выгнал из четырнадцатого гаража «девятку» и принялся возиться с ней. Затем пришли еще трое и разбрелись по своим гаражам, двое почти сразу уехали, а третий направился к усатому и начал давать ему советы. Именно этот третий и обратил внимание на сбитые замки двадцатого гаража.

— Сашка! — заорал он усатому, устремив на них свой взор. — Глянь, у рыжего замки посшибали.

Усатый заинтересовался и подошел. Они немного поговорили на эту тему, затем усатый побежал к будке возле ворот, а его приятель продолжил разглядывать замки, время от времени повторяя себе под нос:

— Совсем обнаглели…

Опять прибежали собаки, затем усатый мужик в спортивном костюме, ему замки ужас как не понравились, что-то стал объяснять, а двое других орать. Тут я вспомнила, что мне на работу, и потеряла всякий интерес к происходящему. Если я хочу успеть вовремя, пора мне отсюда сматываться. Но как это сделать, если в нескольких метрах от меня орут мужики, а с другой стороны сразу несколько типов ковыряются в своих машинах и уже начали прислушиваться к чужим воплям. Если я сейчас спущусь с крыши, это будет подозрительно. Еще и в милицию сдадут. И чего они в своих гаражах торчат, делать им, что ли, нечего?

Страсти накалялись, а милиция все не появлялась. Наконец, доведенный до белого каления, сторож бросился к центральным воротам с намерением звонить. Куда он там собрался сообщить о замках, мне неведомо, — если в милицию, то старался он напрасно, мы им давно сигнализировали, а толку никакого.

Прошел еще час, на крыше начало припекать сильнее, и дальнейшее ожидание сделалось совершенно невыносимым. Возле гаража теперь толпилось человек десять, и все почему-то орали. В общем, и удрать не сможешь, и вздремнуть не дадут. Парни, лежа рядом со мной, тоже здорово нервничали, причем Ряху раздражала подзадержавшаяся милиция, а Витьку — вопящие мужики.

— Ну, козлы, — лежа брюхом на железе, приговаривал он и время от времени морщился. При солнечном свете Витька выглядел диковинно, в жутко дорогом костюме, изрядно помятом, и марлевой повязке на боку. Стало ясно: даже если мы сможем спуститься с крыши незамеченными, идти по городу в таком виде никак нельзя, нас же в психушку заберут. Значит неважно — приедет милиция или нет, все равно нам здесь сидеть до темноты.

— Дай телефон, — со вздохом попросила я Витьку.

— Зачем? — хмуро спросил он.

— На работу позвоню.

— Услышат, — кивнул на орущих мужиков Витька.

— Чего они услышат? — хмыкнул Ряха и протянул свой телефон.

В поликлинику я звонить не стала, а позвонила Ольге Рябовой, которая работала в первой городской больнице.