Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях

— Что ж, брат, — обозревая пространство подвала, сказал Витек, — надо бы водки, да на боковую.

— Водка есть, — порадовал Ряха и в самом деле извлек из кармана ветровки бутылку, затем вторую и добавил:

— Выпьем, брат.

— Алкаши, — презрительно бросила Груня, а Витька опять обиделся:

— Мы же стресс снимаем.

Он нашел на столе стакан, дунул в него и налил водки, посмотрел вокруг с тоской и совсем было поднял стакан к губам, но тут вдруг ожил папуля, протянул руку, а Витек машинально протянул ему стакан, папа забулькал, чуть приподняв голову. Оба парня ошалело замерли. Мне-то замирать ни к чему, я привычная, хотя и должна признать, что зрелище это в самом деле впечатляло.

Папа вернул стакан и отключился. В подвале воцарилась тишина. Груня погладила кота, который был слегка встревожен, а Витек сосредоточенно хмурился, наверное, думал.

— Слышь, Василиса, — обратился он ко мне, — может, родитель твой малость пошарит по этому… как его… астралу, может, там где написано, чего нам теперь делать?

Об астрале я имела весьма смутное представление, и Витькин вопрос не показался мне особенно глупым, кто знает, может, и вправду написано, хотя как-то в это мне не верилось. Я повернулась к папе и позвала:

— Пап, ты где?

— Здесь, — отозвался он.

Парни осторожно приблизились, а Ряха робко начал:

— Совет нужен, дельный. Мы, дядя, в дерьме по самые уши. Может, есть какой способ вылезти?

Папа молчал, и мы молчали, напряженно ожидая. Вдруг папа ткнул в меня пальцем и, не приходя в сознание, заявил:

— Спроси у нее. — Далее папа натурально отключился и на призыв вернуться не реагировал, а все, в том числе и Груня, уставились на меня. Я затосковала: люди чего-то ждут, вроде я должна ответить, а чего, интересно, я отвечу?

— Ну? — поторопил нетерпеливый Ряха.

— Чего «ну»? — разозлилась я.

— Батя сказал, ты знаешь.

— Чего я знаю?

— Чего-та знаешь, раз отец сказал. Ты не таись, дело у нас такое, что тянуть с ним никак нельзя, рассказывай.

— Чего? — злясь все больше, спросила я, а папа, вновь побеспокоив Пафнутия, отозвался эхом:

— Рассказывай…

Я поскребла в затылке, прикидывая, чего бы им рассказать. Но так как в голове у меня твердо засела мысль о мордастых ребятах, которые никак не желали от меня отвязаться и портили жизнь, то вышло как в пословице: «Кто про что, а вшивый все про баню». Я вздохнула и предложила:

— Давайте я вам про Колю расскажу.

— Про Колю? — не понял Витек, тоже поскреб в затылке и неожиданно согласился:

— Ну, давай про Колю…

И я принялась рассказывать. Где-то через пять минут стало ясно: про Колю парням очень даже интересно.

— В шляпе, говоришь? — оживился Ряха. — Ив плаще? Маленький, на хорька похож?

— Не то чтобы маленький, — пожала я плечами, — а на хорька действительно похож. У него бультерьер есть, я ему прививку делала.

— Точно. — Глаза Ряхи засияли, Витька тоже подозрительно оживился. Когда я назвала адрес, оба чуть не рыдали от счастья.

— Значит, говоришь, Шляпа в чьем-то багажнике? А как он туда попал?

— Откуда ж мне знать? — обиделась я.

— Он и сейчас там лежит?

— Должно быть, лежит.

— А Володя этот, что за тип?

— Не знаю. Володя и Володя. Я с ним познакомилась, когда в беспамятстве была, а уж когда Шляпу в багажнике увидела, мне с ним и вовсе знакомиться расхотелось. Он в командировку улетел, в Питер. Это точно, если не врет.

— Постой, постой, выходит, парень в Питере, а Шляпа в его багажнике? Лежит себе преспокойно. А что за типы к тебе приезжали?

— Злющие. Варвару связали, Юрика поколотили и мне грозились.

— Не они сегодня на моей квартире были?

— Не знаю, — покачала я головой. — Я же их не видела, они на твоей квартире лежали вниз лицом. И вообще… не до узнаваний было.

— Жаль, что ты такая невнимательная, — посетовал Ряха. — Тачку помнишь?

— Тачку помню. «Сабурбан».

— Точно, они, — развеселился Ряха. — А тот, что у них за главного, здоровый такой, морда круглая, а на щеке шрам,

— Морда у него была, — согласилась я, — а шрам не разглядела.

— Прикинь, Витя, — заволновался Ряха, — эти козлы Шляпу ищут, а он в чужом багажнике. Выходит, мы в этом деле ни сном ни духом. Кто-то Шляпу пришил, а на нас наехали. Значит, это уже не наша проблема, а их, и они должны теперь нам.

— Это если мы найдем Шляпу, — резонно заметил Витек.

— Лучше, если его менты найдут. Тогда уж точно не отмажутся. Ну, паскуды, теперь держись.

Их восторгов я не разделяла, но все же порадовалась, что смогла осчастливить людей.

— Теперь главное — тачку отыскать, пока Вова труп не скинул.

— Чего ее искать? — удивилась я. — Она в гараже стоит, если, конечно, Володя из Питера не вернулся.

— Значит, надо найти гараж.

— Так он никуда не делся: где стоял, там и стоит. Гараж — не машина, по городу не бегает.

— И ты в курсе, где он стоит? — вроде бы не поверил Витек.

— Само собой, раз он машину при мне ставил.

— Так ты же сказала, что ничего про этого Вову не знаешь?

— Я про Вову и не знаю, а про гараж знаю.

— Чего же ты сразу-то не сказала…

Я закатила глаза, а Груня равнодушно заметила:

— Придурок…

— Так, поехали, — развил бурную деятельность Витька, надел пиджак на голое тело и бросился к выходу из подвала. — Покажешь гараж, сдадим эту падлу ментам, а потом нагрянем с претензиями. Мне эти уроды заплатят за погром в квартире и за брюхо простреленное.

— Золотые слова, брат, — поддакнул Ряха, а Груня чертыхнулась, сунула кота в корзинку и пошла следом.

Вдруг Витька остановился и заявил:

— Астрал этот — клевая штука. Пять секунд, и полный порядок. Ты меня с папулей познакомь, когда он назад вернется. И вообще, батя у тебя гений.

— Это я знаю, — согласилась я, так как в гениальности папы никогда не сомневалась.

Мы покинули подвал, но на улице вышла заминка, потому что Ряха с Витькой заспорили. Первый предлагал отправиться на Витькином джипе, который он не так давно пристроил на стоянку, второй утверждал, что этот джип в городе каждая собака знает и довольно глупо раскатывать на нем, когда тебя ищут. В принципе, Ряха был с ним согласен, но идти куда-либо пешком отказывался наотрез — общественный транспорт вызывал у него настороженность, да и не было никакого транспорта поблизости из-за позднего времени.

Спор грозил затянуться. Груне надоело переминаться с ноги на ногу, и она предложила:

— Давайте принимать решение по демократическому принципу.

— Это как? — чрезвычайно заинтересовался Ряха.

— Голосованием. Кто за то, чтоб в гараж ехать на такси, поднимите руку.

Мы переглянулись и подняли руки, в том числе и Ряха, после чего побрели к проспекту. Выглядел он непривычно пустынно, а тут еще ветер. Я подумала, что напрасно мы покинули обитель Михалыча, там тепло, к тому же спать очень хочется. Но свои мысли я решила держать при себе, раз уж мы теперь живем по демократическим принципам.

Наконец из-за ближайшего дома выпорхнуло такси, и мы торопливо загрузились в него.

— Куда ехать? — спросил водитель, зевая, и все посмотрели на меня.

— В кооператив «Юг», — сказала я, — это возле Дома быта.

Водитель вздохнул, зевнул еще раз, но поехал. Я сидела между Ряхой и Груней, наблюдая за попытками Пафнутия выбраться из корзины, и вдруг вспомнила, что завтра, то есть, конечно, уже сегодня, на работу мне к девяти, и тоже вздохнула.

Дорога до кооператива заняла минут двадцать. Таксист высадил нас возле металлических ворот и поспешно уехал, а мы, воззрившись на эти самые ворота, переминались с ноги на ногу Ворота были заперты, так же как и калитка по соседству. С той стороны из темноты возникли два огромных пса и для начала зарычали на нас, Пафнутий вдруг заорал из корзины дурным голосом, перепугав меня насмерть, а собаки залились громким лаем.

Потоптавшись перед воротами еще минут пять, мы обратили свои взоры на двухэтажную домушку рядом с воротами. На втором этаже горел свет, но из дома никто не появился, к лающим собакам присоединились еще несколько их сородичей и тоже залаяли.

— Дела, — поскреб затылок Ряха.

Разбушевавшиеся псы пытались протиснуться в щель под воротами, и зрелище это никому из нас не пришлось по душе.

— Тут дыра есть, — подумав немного, заявила я, а Витька сказал:

— Веди.

Я повела, но в темноте ориентировалась плохо, так что поиски дыры затянулись. В конце концов ее нашел Ряха, и мы начали блуждать между гаражей. Все они в темноте выглядели совершенно одинаково. Парни то и дело спрашивали:

— Куда?

Как будто я знала, из-за этого я очень злилась, пока вдруг не вспомнила номер линии, чем поразила саму себя.

— Двенадцатая линия, — обрадовала я своих спутников и добавила:

— Двадцатый гараж.

Парни воодушевились, и мы пошли быстрее. Выбрались на асфальтированную дорогу, разделяющую кооператив на две части, и уже без труда отыскали нужную линию. Дальше стало совсем просто, очередной гараж выплыл из темноты, и в свете фонаря мы разглядели цифру «20» на его воротах. Близился рассвет, бьшо холодно, а мы стояли и смотрели на гараж. Одно хорошо: собаки продолжали лаять где-то далеко и их лай с трудом достигал нашего слуха.