Дорожный снайпер - Николай Иванович Леонов
Старлей рывком вскочил на ноги. Сорока, видя его силуэт на фоне окна, тараном кинулся вперед. Георгий встретил противника ударом рукоятки, однако угодил не в лицо, как планировал, а во что-то мягкое. Пальцы окропило теплой липкой жидкостью. В воздухе явственно разнесся запах крови. Неприятель резко оттолкнул его, и худощавая фигура вороном метнулась к распахнутому окну.
– Стоять! – вскинул оружие Бурмистров.
Ответом ему послужила новая пронзительная трель мобильного телефона в правом кармане. А вот Сорока даже не обернулся. Проворно вскарабкавшись на подоконник, он прыгнул в проем, но в последний момент пальцы ног предательски зацепились за раму, и вместо прыжка получилось падение. Тело кулем рухнуло вниз. Бурмистров без раздумий бросился в погоню за убегающим. Вскочил на подоконник, увидел пытавшегося подняться с четверенек Сороку и спрыгнул ему на спину. Острый локоть врезался противнику между лопаток, заставив последнего ткнуться лицом в землю. Рука оказалась в захвате. Дуло табельного пистолета уперлось Сороке в затылок.
– Плечо, черт! Мое плечо!.. Я ранен!
– Еще одно движение, и я избавлю тебя от этих мучений, – пригрозил Георгий. – Понял?
– Да понял я, понял. Пусти уже! Больно!..
Однако старлей не отпустил его, а лишь слегка ослабил хватку. Мобильник продолжал надрываться, и он, чертыхнувшись, вынужден был оставить в покое руку Сороки и ответить на вызов.
– Что опять, милая?
– Вот только не надо этого раздражения, персик! – с вызовом в голосе парировала Ирина. – Ты ведь сам знаешь, как тебе не идет быть грубым. Можно подумать, я отвлекаю тебя от чего-то сверхважного. Сидишь там, бумажки перебираешь, а корчишь при этом из себя Мегрэ какого-нибудь… Тебе должно быть стыдно, персик.
– Слезь с меня, «мусор». – Сорока попытался вывернуться, но не сумел.
– Заткнись! – Дуло табельного оружия сместилось к уху задержанного.
– Что?! – Ирина задохнулась от возмущения. Бурмистров живо представил себе, как округлились ее огромные карие глаза с нарощенными пушистыми ресницами.
– Это я не тебе, Ирунчик. У меня тут… У меня тут люди…
– А я, значит, не люди? Это возмутительно! Ты свинья, Бурмистров! Просто свинья! Я все еще стою посреди магазина как дура, а у него люди, видите ли!
– Ирунчик, я ведь сказал, что решу этот вопрос, – раздосадованно произнес старлей, уже прекрасно понимая, что по возвращении домой его непременно ждет старое доброе выяснение отношений.
– Но ты не сказал когда. Вот я и звоню уточнить, а ты трубку опять не берешь.
– Как только у меня будет возможность, милая…
– Постарайся найти ее поскорее. – Голос Ирины окончательно заледенел. – Я не собираюсь торчать тут до скончания века. Надо быть ответственнее, персик. И знай, что ты меня сильно обидел. Не звони мне больше. Считай, я для тебя недоступна. Просто скинь деньги на карточку.
Бурмистров покачал головой, перевел мобильник в беззвучный режим и сунул его обратно в карман. Слез с задержанного.
– Вставай, Сорока! – последовал жесткий приказ. – И без глупостей. В противном случае прострелю тебе еще одно плечо.
Мужчина с трудом поднялся и тут же, кашляя, сложился пополам. Сплюнул себе под ноги и прохрипел:
– Да чего я такого сделал-то? Вам больше цепляться не к кому? Я просто зарабатываю на хлеб как умею…
– Разберемся. Двигай к машине!
Глава 5
– Фамилия, имя, отчество… – Гуров придвинул к себе бланк допроса, а затем сурово взглянул из-под нахмуренных бровей на трясущегося от страха парнишку.
Крячко взял стул и с чашкой дымящегося кофе вплотную сел позади задержанного. Тот затравленно обернулся, затем ответил:
– Хораковский Валентин… Семенович. За что?… За что я арестован? Ведь я не сделал ничего противозаконного…
– Давай это уж мы будем решать, парень, – сурово произнес Крячко, прихлебывая кофе, – что противозаконно, а что нет…
– Но…
– Род деятельности? – последовал новый вопрос от Гурова.
– Я студент… Консерватории. Третий курс. Специальность – саксофон.
– Место прописки?
– Ботавина, сорок семь. Квартира тридцать девять.
– Фактическое место проживания совпадает с пропиской?
– Да, конечно. Я…
– Один проживаете?
– С родителями. – Казалось, парень сейчас расплачется. Прыщавое юношеское лицо сморщилось, как выжитый лимон. – Я могу позвонить им прямо сейчас. Или вы позвоните… Они привезут мои документы и подтвердят вам, что никакой я не преступник. Я обычный человек.
– Обычные люди тоже совершают преступления, – обронил Крячко.
– Но что я сделал-то?! Объясните хотя бы…
– Контактный телефон кого-нибудь из родителей, – вместо ответа попросил Гуров.
Хораковский продиктовал. Отложив ручку, Лев снял трубку стационарного телефона и позвонил в «дежурку». Отдал короткие устные распоряжения. Крячко сделал еще один шумный глоток кофе. Задержанного продолжало нервно потрясывать. Он принялся бессознательно накручивать пальцем локон длинных засаленных волос за правым ухом. В кармане Стаса призывно тренькнул айфон, информируя своего владельца о доставленном смс-сообщении. Он опустил чашку с кофе на пол и достал аппарат.
– Что вы делали на Гусыкином мосту, Валентин Семенович? – снова вернулся к допросу и составлению протокола Лев.
Хораковский замялся. Палец
