Брайан Гарфилд - Кто следующий? Девятая директива
— Не пора ли вам пройти, мальчики? — Он подошел к Саттертвайту справа и тронул его за локоть, проходя через дверной проем, увлек за собой Б. Л. Хойта, и трое других, тяжело ступая, пересекли ковер. Сигара президента оставила россыпь пепла и дым — это препятствие эффективно преодолели агенты секретной службы: один из них держал дверь, а трое других прошли в кабинет президента.
Брюстер обошел сзади стол Линкольна и сел; черты лица казались расплывчатыми в свете, падающем из трех окон, которые были расположены у него за спиной. Догадываясь о случившемся по составу людей на совещании у президента, Саттертвайт вяло сказал:
— Что-то случилось с Клиффордом Фэрли.
В гнусавом голосе президента Звучали волнение и боль:
— Он похищен.
Б. Л. Хойт показал пальцем место на большом глобусе за флагштоком.
— В Пиренеях.
— Боже, помоги нам. — Саттертвайт перевел дух. Президент хмыкнул. Сознание Саттертвайта отказывалось воспринимать что-либо. До него доходили только отдельные фрагменты рассказа президента: «…на пути в Мадрид для окончательного решения вопроса о базах с Перец-Бласко… МакНили первым догадался об этом… подставной военно-морской вертолет… пилот мертв… гора Пердидо, примерно в семидесяти пяти милях к западу от Андорры».
Президент постучал ладонью по крышке стола, его кольцо при этом звякнуло о дерево. Саттертвайт очнулся.
— Его взяли живым?
— Видимо, — очень сухо отреагировал Б. Л. Хойт. — Во всяком случае, у нас нет доказательств обратного.
— Вам известно зачем?
Говард Брюстер ответил:
— Мы не знаем кто, и мы не знаем с какой целью. — Он вытащил сигару изо рта и аккуратно разломил ее на две половинки.
— Будь все проклято. — Саттертвайт почувствовал, что ноги под ним стали ватными, и попытался подойти к стулу.
— Господи Иисусе.
— Мы получили сообщение об этом два часа назад. Я всех поднял на ноги, задействованы все самолеты и вертолеты, каждая пара глаз — все, чем мы располагаем в Средиземноморье. Естественно, Мадрид тоже подключился.
Саттертвайт выдернул из кармана платок, снял очки и протер их.
— Прошу прощения, господин президент. Я совершенно оглушен — мне нужно какое-то время, чтобы осознать случившееся.
— Я понимаю, — сказал президент. Он снял трубку телефона. — Вы дозвонились до МакНили?.. Дайте мне знать немедленно, как только он будет на проводе. — Он положил трубку. — С МакНили все в порядке. В ту минуту, когда он обнаружил, что произошло, он перекрыл все выездные дороги и отдал распоряжение на коммутаторе отсеивать все звонки, кроме официальных; задержал всех находившихся там репортеров, заявляя, что у Фэрли временное недомогание, легкая простуда. — Тут Брюстер коротко улыбнулся. — МакНили такой же прирожденный обманщик, как и я. — Он стряхнул пепел с кончика сигары. — Мы хотели бы сохранить это в тайне на несколько часов. Может быть, нам удастся вернуть Фэрли до того, как все всплывет наружу.
— Звучит не очень обнадеживающе, — заметил Саттертвайт.
— Да, я полагаю, что не очень.
Саттертвайт повернул голову в сторону Б. Л. Хойта.
— Исходя из общих соображений, я полагаю, вам следует усилить охрану избранного вице-президента.
— Уже сделано. Вокруг Этриджа такая толпа, что муха не пролетит.
Хойт выглядел, как изможденный чахоточно-бледный труп, были ясно видны впадины и выпуклости его усохшего черепа, но фарфорово-голубые глаза ярко сверкали.
Саттертвайт ждал, весь внимание. Он увидел, как брови президента сдвинулись.
— Билл, предположим, они где-то прячут Фэрли. Предположим, что все это растянется больше, чем на несколько часов — дни, недели…
— Не следует ли нам подождать и посмотреть, что за этим кроется, господин президент?
— О, я думаю, мы услышим это от них. Какие-нибудь требования выкупа. Мы займемся деталями, когда подойдет время. Но уже сейчас мы обязаны начать поиски. Мы застигнуты врасплох, Билл. Мы совершенно не подготовлены для операций подобного рода. Это не наша юрисдикция, нет цепочки управления, отсутствует нормальная связь. Формально Мадрид, я думаю, должен взять расследование на себя, но мы не собираемся отстраняться от этого дела. Сейчас госсекретарь на связи с Парижем, и если еще несколько часов ничего не прояснится, я полагаю, нам следует поставить в известность еще кое-кого — португальцев, Рим, может быть, североафриканские страны. Тем временем Военно-морской флот, ЦРУ, Агентство национальной безопасности и Воздушные силы ожесточённо грызутся, каждые десять минут приписывая друг другу подставной вертолет. Все эти чертовы бюрократы, и никакого взаимодействия.
— Давайте создадим центр. Возложим на кого-нибудь ответственность.
— Ох-хо-хо, — Президент вынул изо рта сигару и выпустил дым, сдувая пепел. — Хойт здесь рекомендовал тебя для этой работы.
— Меня? — Он с удивлением уставился на Хойта. Тонкие ноздри Хойта расширились:
— Формально это моя сфера — защита Фэрли. Но зд океаном у секретной службы руки коротки. Мы могли бы передать это дело флоту или одному из разведывательных агентств, но мне кажется, такой шаг может вызвать множество межведомственных склок, на которые у нас просто нет времени. Передача руководства адмиралу повлечет за собой недовольство людей из ЦРУ. Если поставить во главе ЦРУ, флот может отказаться выполнять их приказы. Нужно какое-нибудь нейтральное лицо — с достаточно высоким положением, чтобы вызывать уважение.
Президент сказал:
— Ты член кабинета, Билл, и ты не относишься ни к военным, ни к разведке.
— Но у меня нет соответствующей квалификации.
— У тебя есть мозги, — хмыкнул президент и затянулся сигарой.
— Это не лучший выход, — сказал Саттертвайт. — Если что-либо пойдет не так, нас разорвут в клочья за то, что мы не поставили во главе профессионала.
— Секрет управления, — заметил президент, — заключается в умении подобрать подходящих людей. У тебя будет возможность выбрать любых профессионалов, которые у нас есть.
Хойт добавил:
— Вы получите в свое распоряжение систему связи через Совет Безопасности. Мы сделаем так, что все сообщения будут поступать туда. Вам вполне по силам координировать их. У вас будет любая помощь, какая только потребуется.
— Не спорь по мелочам, — сказал президент. — У нас мало времени.
— Хорошо, господин президент.
— Прекрасно. Теперь, когда позвонит МакНили, я хочу, чтобы ты был на дополнительном телефоне. Он держит там в своих руках все нити. Тем временем, пока мы ждем звонка, ты можешь выяснить некоторые детали у Хойта. — Брюстер стряхнул пепел с сигары в стеклянную пепельницу, качнул стул, повернувшись к ним боком, и начал говорить по телефону.
Хойт обошел президентский флаг и занял место перед Саттертвайтом на вытканном на ковре гербе Соединенных Штатов. Он говорил быстро и монотонно, но очень доходчиво — у Саттертвайта сразу начала складываться картина того, что произошло в Пердидо.
Все было тщательно рассчитано по времени и организовано: действовали не дилетанты. Кто-то из отеля подсыпал сахару в топливные баки вертолета и толченое стекло в смазку двигателя. Тот же диверсант, как было запланировано, выждал момент, чтобы застать военно-морского пилота Андресона одного, и убил его.
Диверсия была проведена в последнюю минуту, возможно, когда общее внимание было отвлечено отъездом машины испанского министра. Расчет времени был тщательно спланирован, и у Фэрли не оставалось возможности доехать до Мадрида на машине. Таким образом, сопровождавшие Фэрли лица обратились к Шестому флоту с просьбой прислать вертолет на замену; похитители перехватили эти сообщения, появились на десять минут раньше, чем настоящий вертолет Шестого флота, и в отсутствие Андерсона за штурвал сел пилот похитителей. Все было продумано до мельчайших деталей. Только один факт заслуживал некоторого внимания.
Пилот подставного военно-морского вертолета был негром, и он был стопроцентным американцем или дьявольски хорошо его изображал.
— Во всяком случае, это то, с чего можно начать.
— Мы уже начали проверку Шестого флота. ФБР и другие агентства просматривают свои досье на всех черных пилотов-вертолетчиков.
Президент закончил говорить по телефону.
— Теперь вы располагаете такой же информацией, как и любой из нас. Есть идеи?
— Одна для начала. Мне нужны лучшие люди, которых только можно достать.
— Разумеется. — Саттертвайт повернулся к Хойту. — Мне нужен ваш Лайм.
— Я подумаю, что можно сделать.
— Не просите его. Прикажите ему.
Хойт кивнул.
— В таком случае, мне лучше вернуться к своим обязанностям, господин президент?
Брюстер жестом отпустил его. Когда дверь за Хойтом закрылась, он сказал:
