Марко Незе - Спрут
— Паолу? Что ты хочешь сказать? — Лицо жены побагровело, она в отчаянии вцепилась в лацкан его пиджака и простонала: — Умоляю тебя, объясни, что это все значит?
Каттани приподнял за подбородок лицо жены.
— Эльзе, — тяжело роняя слова, проговорил он. — Паолу похитили.
— Не-ет! — отчаянно крикнула она. Потом зажмурилась и закрыла лицо ладонями. — Как это могло произойти?
— Люди, против которых я вел следствие. Месть.
Эльзе покачнулась. Муж обнял ее за талию и подвел к постели. Уложил. Расстегнул блузку. Он видел, как из-под закрытых век у нее катятся слезы. Он вытер ей платком глаза.
— Ее увезли через несколько дней после твоего отъезда, — рассказывал он, продолжая гладить ее лицо. — Я лгал тебе, уверяя, что она ночует у подруги. Иначе нельзя было. Чтобы спасти ее, нельзя было поднимать шум.
Эльзе открыла глаза.
—Ах, так вот почему... — пробормотала она. Теперь, в одно мгновенье, ей все стало сразу совершенно ясно.
Мужу, по-видимому, сейчас хотелось рассказать ей все по порядку, во всех подробностях, поделиться своей долгой мукой.
— Надеюсь, теперь уже скоро она вернется домой, — закончил он обнадеживающе.
— Ох, — простонала Эльзе, — а если не вернется?
— Есть условия соглашения.
— Соглашения — с кем? С преступниками?
— Они не могут рисковать, — убежденно проговорил он. — Они получили то, чего добивались. И не станут совершать сейчас такой грубой ошибки.
— А если им ума не хватит? Если ее нам не отдадут? — Эльзе встала с постели, вся дрожа. — Где Паола? — начала она кричать. — Где моя дочь? Отдайте мне ее!
Каттани зажал ей ладонью рот. Он крепко обнял жену и прошептал ей на ухо:
— Успокойся. Она вернется, наша девочка.
* * *Однажды теплым вечером большой автомобиль неслышно проскользил по бульвару. Поравнявшись с маленьким сквером, он остановился. Из машины вышел один из кузенов Чиринна и огляделся вокруг. Улица была пустынна. Тогда он распахнул дверцу автомобиля и приказал:
— Вылезай!
Паола напоминала испуганную птичку. Несмотря на приказ, она не тронулась с места. Тогда он повторил более строго:
— Ну, пошли! — Чтобы поторопить ее, он потянул девочку за руку. — Видишь вон ту скамейку? — сказал он. — Иди сядь на нее и жди.
Девочка направилась к скамейке — маленькая тень в тусклом свете фонарей. Через несколько минут у нее дома зазвонил телефон. Каттани, вне себя от волнения, схватил трубку, несколько секунд молча слушал, а потом, словно избавляясь от кошмара, с облегчением швырнул ее на рычаг.
— Они ее освободили! — задыхаясь от радости, воскликнул он. — Едем!
Каттани молча вел машину. И жена, сидевшая рядом затаив дыхание, не проронила ни слова. Оба словно боялись дышать.
Первым увидел ее отец. Она съежилась на скамейке, будто замерзший зверек.
— Паола! — позвал он вне себя от радости. И бросился обнять ее.
Но девочка неизвестно почему оттолкнула его и отшатнулась. Пронзительно закричав, она вытянула вперед руки, словно желая защититься от опасности.
— Не дотрагивайся до меня, — с ужасом и мольбой прошептала она.
Он не мог понять, в чем дело.
— Паола, это я, твой папа. — Но девочка не слушала его.
Когда же приблизилась Эльзе, Паола одним прыжком бросилась в объятия матери.
— Ах, мама! — всхлипывала она, содрогаясь всем телом от рыданий.
В тот момент Каттани приписал поведение дочери пережитому шоку, нервному напряжению. Да кроме того, и сам он был слишком взволнован, чтобы строить какие-то другие предположения. Куда более страшные.
Дома он оставил девочку наедине с матерью, чтобы она скорее пришла в себя. После всего пережитого, думал он, теперь жизнь, возможно, войдет в прежнюю колею. Также и перспективы его работы казались уже не такими мрачными. Может быть, ему разрешат вновь взять в свои руки расследование. Вот тогда он им покажет. Вот тогда они у него, черт возьми, запляшут, эти сукины дети, эти проклятые мерзавцы.
Из комнаты дочери вышла Эльзе. Лицо у нее было искажено гримасой страдания.
— Знаешь, почему она тебя отталкивала? — сказала она. — Ты вызываешь у нее такой ужас, потому что ты мужчина. Ее изнасиловали.
Прощания
Вокруг были разлиты ароматы весны. Каттани глубоко вдохнул воздух, набрал полные легкие. Он стоял, ожидая поезд, на платформе вокзала, вместе с женой и дочерью. Позади них остановился, насвистывая, какой-то железнодорожник. Каттани обернулся взглянуть на него и уголком глаза заметил направлявшуюся к ним девушку с черными, как вороново крыло, волосами.
Это была Анна Карузо. Она приближалась своей уверенной, исполненной достоинства походкой. Протянув руку, она сказала:
— Комиссар, я должна перед вами извиниться. Я не могла дать вам уехать, не попросив прощения за ту пощечину.
— Это не имеет значения, — пожав плечами, проговорил комиссар. Потом отвел девушку в сторону и спросил: — Можно попросить вас об одном одолжении? Никому другому я не могу доверить. Пойдите к Титти Печчи-Шалойя и объясните, что я уехал потому, что должен заняться дочерью, показать ее специалисту и поместить на лечение. Но я вернусь. Скажите, что, как только смогу, я немедленно дам ей о себе знать.
— Вы могли навести порядок в этом городе, — сказала девушка. — Но вам не дали этого сделать. Надеюсь, скоро вас восстановят в вашей должности.
— Не знаю, — ответил Каттани. — Не знаю, позволят ли мне сюда возвратиться.
* * *Мафиозо Санте Чиринна вышел из клиники в четверг во второй половине дня. После новой версии перестрелки, выдвинутой двумя свидетелями и подтвержденной Каттани, обвинение в попытке убийства комиссара отпало. Больше не было никаких причин держать Чиринна под арестом. Полицейских, стороживших его палату, убрали, и он мог совершенно свободно покинуть клинику в сопровождении целой свиты родственников и друзей, пришедших разделить с ним его триумф.
После поздравлений и возлияний Чиринна надел двухцветные остроносые ботинки, вылил на ладони полфлакона одеколона, протер подмышки и нарядился в новый костюм в крупную клетку. Любуясь на себя в зеркало, он принимал различные позы — в профиль, три четверти, с легкой улыбкой и улыбаясь во весь рот, демонстрируя все тридцать два зуба. В этот день ему надлежало быть совершенно неотразимым.
Весь лоснящийся и раздутый от самодовольства, он уселся в свой «мерседес» и велел кузену, который был у него за шофера, отвезти его домой к Титти. У подъезда палаццо он столкнулся с Анной Карузо.
— Что тебе тут надо? — набросился он на нее.
— Мне нужно поговорить с синьориной Титти, — ответила девушка.
— Не о чем тебе с ней разговаривать. Что ты ей можешь сообщить такого интересного? — заорал он. Поправил рукой узел широкого яркого галстука. И, видя, что девушка не уходит, приказал: — Убирайся, не путайся под ногами, не то кончишь так, как твои брат и жених. Иди, иди, место женщины дома.
Взгляд у Титти был потухший, словно она уже смирилась с собственной судьбой. Он вошел в ту же гостиную, где убил Маринео и герцогиню. Там царил полный беспорядок. На кресле были накиданы какие-то вещи, украшавшие комнату безделушки валялись кое-как, все было покрыто густым слоем пыли, а со стен и потолка осыпалась штукатурка.
— Титти... Титти... — радостно восклицал Чиринна, обняв девушку. Он гладил ее по спине, пытался засунуть руку под юбку. — Ах, ты моя красотка, — нашептывал он. — Лучше всех.
Девушка пыталась освободиться, наконец ей удалось немножко от него отодвинуться.
— Титти... Титти... — слащаво повторял он. Потом, подмигнув, проговорил: — Значит, ждала своего старого доброго Санте! Небось не могла дождаться!
Решительным движением Титти высвободилась из объятий, оттолкнув его так, что он налетел на стул.
— Ты что, убегаешь? — растерянно спросил Чиринна. И вкрадчиво добавил: — А я тебе принес немножко порошочка. Хочешь?
— Мне его не нужно, — сказала она.
— Вот и хорошо. Значит, ты выздоровела. Меня это радует, потому что я хочу, чтобы мы с тобой как можно скорее поженились.
Титти разразилась смехом.
— Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?
— Конечно. Все вокруг сдохнут от зависти, потому как что у меня, что у тебя полно денег.
— Чиринна, ты хочешь слишком высоко прыгнуть. Задумал стать аристократом! Но это у тебя все равно не выгорит.
— Ну как ты можешь такое говорить? — обиделся он. — Я хочу на тебе жениться, потому что люблю тебя. — Высоко подняв руки, он сделал нечто вроде пируэта. — Вся в белом ты будешь просто потрясающе выглядеть!
— Выброси это из головы, — тихо и совершенно спокойно произнесла девушка.
— Сейчас ты просто немножко устала, — усмехнулся он, — сама не знаешь, что говоришь. Но завтра, когда спокойно все обдумаешь, вот увидишь, эта мысль тебе понравится.
