Пойди туда — не знаю куда - Виктор Григорьевич Максимов
— Будь! Перезвоню, — крикнул в трубку Магомед и кинулся за Василисой вдогонку.
«Ну вот и опять — понеслось… это самое!» — сбегая по лестнице, подумала рыжеволосая гражданочка.
«Ну я же говорил, говорил: сама к Магомеду придет!» — перескакивая через три ступени, подумал гнавшийся за ней гражданин.
Увы, он еще не понял, с кем имеет дело!..
Когда минуту спустя Киндер-сюрприз, как бы совершенно случайно оказавшийся на Центральной телефонной станции, вбежал под арку дома на углу Гоголевского бульвара и Нового Арбата, Борис Магомедович уже стоял, согнувшись в три погибели, словно он только что приподнял с асфальта нечто непомерно тяжелое, причем обеими руками.
— Еп, а чёй-то, елы, у вас там? — беззубо осклабился Киндер-сюрприз.
— Идиот, яи-ишница! — простонал Магомед, глаза которого лезли на лоб от боли. — Ну что стои-ишь! Беги-и!.. Туда!..
А тем временем Василиса, успевшая домчаться переулком до Поварской, выскочила на проезжую часть, отчаянно размахивая таявшим в руке мороженым. И вот ведь что удивительно: первая же машина, с отчаянным визгом колес затормозившая перед ней, оказалась роскошным американским джипом черного цвета. Только на этот раз это был не крайслеровский «гранд-чероки», а еще более крутой «тайфун» фирмы «Дженерал Моторс». Сидевший за рулем элегантный пожилой мужчина в золотых очках, приоткрыв правую дверцу, с усмешкой спросил Василису:
— Ну, и куда мы так торопимся? Уж не на тот ли свет?
— Угадали!.. В Чечню тороплюсь! — выдохнула запыхавшаяся, с горящими щеками, нарушительница правил дорожного движения. — Нам случайно не по пути?
— Садитесь! — сказал владелец «тайфуна».
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой Василиса попадает в волшебный замок Кощея
Вот уж воистину — Бог шельму метит! Чудом не погибший при рождении (эшелон с эвакуированными, в котором он появился на свет, попал под бомбежку), Константин Эрастович Бессмертный всей своей последующей жизнью доказал, что не зря носит столь примечательную фамилию. В детстве он дважды тонул, прыгал с пятого этажа вовсю полыхавшего дома. Его чуть не повесили на школьном чердаке — пацанам было любопытно: точно ли бессмертный?.. Выжил. Мало того — вскоре после этого случая вступил в пионеры. Он был звеньевым, старостой класса, комсоргом. Когда он служил в армии, его, скромного сержанта, послали на Съезд коммунистической партии. Кажется, на XXV. О самом юном делегате писали все газеты страны. Вернувшись в родную часть, он едва не угодил под трибунал, подравшись в пьяном виде с командиром батареи. Его разжаловали в рядовые. Было партсобрание, выговор. Первый в жизни Кости Бессмертного. Потом их было много, ибо чего только не случалось в его бурной номенклатурной биографии. Его назначали, с треском снимали и через некоторое время — переживая это, он говаривал ближним: «Рано, гады, хороните!» — снова призывали под знамена, причем, как правило, с повышением. Линия его жизни вибрировала, как канат под ногами акробата. В 1982 году он опять сорвался. Его третья жена учинила такой скандал, что дело разбиралось в Центральной комиссии партийного контроля. Из кресла третьего секретаря горкома Константин Эрастович перепорхнул на должность заведующего сектором ЦК партии. Он часто и подолгу бывал за границей. В 1986 году во время обыска в его служебном кабинете, в сейфе, были найдены проходившие по одному громкому делу драгоценности и, что уж совсем поразило бывалых оперативников, — портрет миллиардера Рокфеллера с теплой дарственной надписью. Грянул фельетон в «Правде», Константина Эрастовича исключили из партии. Был суд, мордовские лагеря… И вот в другой, тоже центральной, газете появилась статья под названием: «Выживет ли на этот раз?..» Повторное рассмотрение дела закончилось оправдательным приговором. На свободу пламенный борец с тоталитаризмом К. Э. Бессмертный вышел в июле 1991 года. А следующим месяцем по календарю был, как известно, август… Уже через полгода Константин Эрастович очутился в своем старом кабинете на Старой площади. А еще через несколько месяцев стал председателем правления банка, коммерческого, разумеется, который и называть как-то неудобно, настолько он на слуху… Вот этот господин в золотых очках, на удивление моложавый — этому впечатлению не противоречили даже аккуратно подбритые седые усики, — вот этот элегантный неопределенных лет господин и подобрал запыхавшуюся Любовь Ивановну на Поварской. И случилось это в пятом часу дня все той же бесконечно долгой, до предела насыщенной событиями пятницы 24 мая…
— Ну а если кроме шуток, — сказал он, сверкнув золотыми дужками очков, — это я про Чечню, если кроме шуток, как вас звать-величать?
«Интересный вопрос!» — усмехнулась про себя беглянка и после некоторого колебания назвалась:
— Василиса.
— Василиса? — приподнял бровь владелец «тайфуна». — Вот уж странное имя!.. Мишаня, не правда ли?
Только теперь, оглянувшись, Василиса обнаружила здоровенного, коротко стриженного облома в малиновом пиджаке, шеястого и щекастого, как надувная кукла.
— Василиса! — не унимался сидевший за рулем господин. — Ну что ж, в таком случае, мадам, позвольте представиться: Кощей Бессмертный — собственной персоной!
Стоявший у светофора джип «тайфун» резко рванул с места.
— Осторожней, Константин Эрастович, — неожиданно тонким голоском обозначился амбал с заднего сиденья. — Я ж вам говорил: тачка приемистая!..
— Вот вы, должно быть, удивились и, естественно, не поверили, — с удовольствием продолжил Константин Эрастович, — а зря! Я ведь действительно Бессмертный. Это моя, так сказать, природная фамилия. Могу показать паспорт… И вот ведь штука — я к тому же еще и Константин. Константин, Костя, во дворе меня дразнили Костеем, по причине жидкой комплекции. А Кощей по некоей очень даже правдоподобной лингвистической концепции — это и есть Костей, то бишь весь костяной, стервец!.. Я понятно излагаю?
Доедавшая мороженое Василиса кивнула головой в знак согласия.
— Ага! Стало быть, не возражаете! — сворачивая на Тверскую, воскликнул Кощей. — А как нам известно из сказки, я, сиречь Кощей Бессмертный, тем и знаменит, что похитил Василису Прелестную…
— Прекрасную. Можно — Премудрую, — поправила выкидывавшая бумажку в окно красавица.
— Тем более, тем паче! — радостно хохотнул Константин Эрастович. — Так позвольте же, в соответствии с сюжетом, умыкнуть вас на этом вот, только что приобретенном железном скакуне в мой Кощеев замок, иначе говоря, в мою загородную резиденцию… Возражения имеются?.. Ах да, ну и, разумеется, — просьбы, пожелания…
— Мне нужно позвонить. У
