Татьяна Полякова - Эксклюзивный мачо
– А вы человек сведущий?
– Слушайте, с какой стати вы сюда явились? Я вам уже сказала, что знать ничего не знаю о его делах. Уверена, мне еще предстоит неприятный разговор в милиции, так что встреча с вами явный перебор. Что вы пристали с этими убийствами? Вам что, нечем себя занять?
– Я встречалась сегодня с Райзманом, – не обращая внимания на ее слова, сказала я. – Ему было известно нечто об убийстве вашей подруги. Он не пожелал мне сказать, что именно, а теперь Райзман убит.
– И вы считаете… Ну, хорошо, допустим. Но я-то здесь при чем?
– Вы ее ближайшая подруга. Кому знать обстоятельства ее жизни лучше, чем вам?
– Ах, вот оно что… Я уже говорила об этом в милиции и могу повторить вам: понятия не имею, кто и за что мог бы убить ее. Если только из ревности. Но и здесь мне ничего не известно. Насколько я понимаю, вы – подозреваемый номер один. Ведь так? Ваше желание спихнуть вину на другого мне ясно, но…
– Ну, если уж мы заговорили о ревности, – с усмешкой перебила я, с удобствами устраиваясь в кресле, – у вас тоже был повод избавиться от соперницы.
– От соперницы? – возмутилась Вера. – Да вы спятили. Анна была моей подругой, и мы, к вашему сведению, никогда не соперничали. Я ей помогала, у нее был не лучший период…
– И она решила как-то скрасить свою жизнь.
– Что вы имеете в виду?
– Ее интерес к вашему другу.
– Забавно. – Вера устроилась напротив, нервно одергивая халат. – У вас разыгралась фантазия.
– Еще бы, – вздохнула я. – Однако тот факт, что господин Никифоров на некоторое время уединился в своей каюте с вашей подругой, сомнений не вызывает.
– Вот сучка, – в сердцах заметила Вера. Я не сразу поняла, к кому сие относилось, но она продолжила: – Правду говорят: все подружки – потаскушки, или что-то в этом роде, не сильна я в пословицах. Выходит, она его затащила в постель? Что ж, ничего не скажешь, молодец. Он сообщил об этом в милиции?
Врать не имело смысла, раз уж у нее телефон под рукой.
– Он скрыл сей прискорбный факт.
– И откуда в этом случае он известен вам?
– Господин Никифоров беспокоился о том, что вы можете застать его за этим неблаговидным занятием, и попросил некую особу побыть на шухере.
– Эта особа Райзман, и я его за это убила? – засмеялась Вера. – Чушь какая-то.
– С пирса детишки ловили рыбу и видели, как ваш друг и ваша подруга поднялись на борт. Так что теперь господину Никифорову этот факт не скрыть, и завтра ему наверняка зададут вопросы.
– Что ж, – она пожала плечами, допила коньяк и оттолкнула стакан, – пусть он на них и отвечает.
– Он ответит, и у милиции появится еще один подозреваемый. Ваш друг помогал вам материально, и потерять его вы вряд ли хотели. А тут еще подруга, она молода, он увлекся…
– Вам обязательно говорить мне гадости? – разозлилась Вера. – Допустим, Павлу захотелось ее трахнуть. Даже очень возможно, раз она из кожи лезла, чтобы к кому-то из них залезть в штаны. И что? Думаете, он меня бросит? Как бы не так. Нас соединяет кое-что покрепче…
– Можно узнать, что? – Я не очень надеялась, что Вера ответит на этот вопрос, но она здорово разозлилась, а люди в сердцах говорят лишнее, вдруг повезет?
– Нет, – язвительно улыбнулась она, – но если я решу напакостить, у него могут появиться неприятности. В бизнесе, я имею в виду. Пожалуй, стоит немного пояснить, не то вы вообразите бог знает что. Сейчас дела у него идут не слишком хорошо. Он нуждался в большом кредите, и он его получил благодаря моим связям, условия самые что ни на есть выгодные для него. Я не хочу, чтобы у вас сложилось обо мне скверное представление. Я помогаю ему, потому что он мне нравится. И я точно знаю, что он относится ко мне очень хорошо. Не буду произносить слово “любит”, не жалую я его, но мы близкие люди и дорожим друг другом. Как всякий мужчина, он иногда делает глупости. Я спокойно отношусь к этому. В конце концов, он мне не муж, да если бы и был мужем…
– То есть измена не произвела на вас впечатления?
– Это всегда производит впечатление, причем исключительно неприятное. Вопрос в том, как ты к этому относишься: один с пониманием, другой хватается за нож. Так вот, мне не придет в голову хвататься за нож.
– А вы ему изменяете так же легко?
Вера с минуту смотрела на меня, точно пыталась понять смысл вопроса, потом зло рассмеялась.
– Значит, эта курица все-таки подглядывала и настучала на нас, – сказала она язвительно.
– О ком это вы? – подняла я брови.
– Да бросьте прикидываться, это Лерка вам сказала. Ну, конечно, она видела, как Толик пошел за мной, и, разумеется, сунула свой длинный нос. Надеюсь, ей понравилось. Рыба мороженая. Вот дрянь. Она и ментам рассказала?
– Нет. Пока, по крайней мере.
– Что ж, теперь вы в курсе: пока Павел развлекался с моей подружкой, меня ублажал этот безмозглый мальчишка. Как видите, наша нравственность оставляет желать лучшего, но тут, как говорится, ничего не поделаешь. Мы достойны друг друга. И повод для ревности у меня отсутствует.
– Одно дело изменять самой, и совсем другое…
– Уверена, ваши друзья из милиции решат так же. Что ж, придется быть подозреваемой.
– На самом деле я не думаю, что убийство совершено из-за ревности, моей или вашей, – дав ей возможность немного успокоиться, начала я.
– Мне не интересно, что вы думаете. Идите к черту, мне не следовало пускать вас на порог. А эта дрянь… терпеть ее не могу. Строит из себя недотрогу, а на самом деле просто фригидная. Оттого и детей нет. Кстати, по поводу своего муженька она обольщается, болтает налево-направо, какая у них идеальная семья, а у него между тем есть подружка. Жаль, Анька его не трахнула. Я ей предлагала, деньги бешеные, и жена дура. Жила бы как у Христа за пазухой. Да… черт, не слушайте меня. – Она поднялась, налила еще коньяку и залпом выпила. – Что там Райзман? Ах да, застрелили. Сумасшедший дом.
– Вы знаете, что Анна обращалась к нему за помощью?
– Конечно. Она думала женить на себе Кондратьева. Ни много, ни мало. За одну эту глупость ее следовало бы придушить. Вам-то хорошо известно, что он за человек. Да он просто рассмеялся бы. Ну, предложил бы ей денег и помощь в воспитании ребенка, но на кой ей черт ребенок? Обуза. И она это знала прекрасно. Я отговаривала ее от этой глупой затеи, но она решила, что обойдется без моих советов. И вот результат.
– Вы считаете, ее убили из-за этого? – вкрадчиво поинтересовалась я.
– Могли убить вы. Из-за ревности. Перепугались, что он и вправду женится. А что? – Она засмеялась и махнула рукой. – Ерунда. На этот счет вы могли не беспокоиться. В конце концов, вы знаете его много лет, а я всего шесть месяцев. Что смотрите? Я была его любовницей. Давно. Господи, какая я старая… – Она еще выпила, глубоко вздохнула. – Шантажировать его бессмысленно. Он просто проходит мимо. И все. Знаете, я его любила. Позвал бы, побежала бы на край света, но ему такое в голову не пришло. Он просто исчез из моей жизни. Выскользнул. Я даже не поняла как, был – и нет. И ничего не поправить. Улыбки, ласковые слова при случайной встрече, и все. Все. Впрочем, кому я рассказываю, он ведь вас тоже бросил. Я утешала себя тем, что продержалась дольше других. А чем утешаетесь вы?
– Сую нос в чужие дела.
– Помогает?
– Когда как.
Она рассмеялась, разглядывая меня.
– А вы интересный человек. Нет, в самом деле, в вас что-то есть… Ведь это было нелегко пережить, я имею в виду то, что он вас бросил?
– Я постепенно готовила себя к этому, если хотите, я вам подробно опишу свои душевные переживания, но чуть позже.
– Почему вы не хотите говорить о нем? Вам все еще больно?
– Еще как. Мое сердце до сих пор кровоточит, – заявила я с таким видом, что Вера так и не смогла заподозрить меня в издевке, хоть и приглядывалась с подозрением. Думаю, этому весьма способствовал тот факт, что дама успела изрядно превысить дневную норму выпивки.
– Наверное, так и есть, – глубокомысленно изрекла она. – Когда она с ним познакомилась, я имею в виду Анну, прибежала и все мне рассказала, она всегда мне все рассказывала, или почти все. Наверное, я бы свихнулась от ревности, если бы не знала, что ее ждет. Но я-то знала и слушала с удовольствием, а сама думала: давай, давай, радуйся, а через месяц, максимум полгода, он вышвырнет тебя из своей жизни, и ты даже ахнуть не успеешь. И все ее никчемные попытки вызывали у меня смех. Дура, она даже не поняла, с кем имеет дело. Привыкла возиться со всяким ничтожеством. А он… Знаете, что я подумала?
– Нет, но хотела бы знать.
– Я вдруг подумала: а ведь я могла бы ее убить. Серьезно. Если бы у нее получилось, если бы он вдруг взял да и влюбился… Ведь и с такими, как он, иногда случается… Так говорят. – Она вроде бы ждала ответа, и я пожала плечами:
– Не всему стоит верить.
– Вот-вот, – Вера опять засмеялась, с интересом приглядываясь ко мне. – Если бы вдруг… я бы смогла убить. А вы?