Вячеслав Жуков - Паутина
Но сейчас такого не произошло. Федор махнул рукой.
– Да какая там тайна. Я бы сказал – недоразумение, в котором я являюсь главным действующим лицом. В общем, слушай …
Все, о чем он хотел рассказать Даше, отводя на это не более тридцати минут времени, заняло почти два часа. Сам удивился своему красноречию. Но уж так пришлось, подробно, во всех деталях, чтоб она лучше поняла.
Она выслушала его, не перебивая, и только когда он замолчал, спросила:
– Ну и что ты намерен теперь делать?
Вопрос был задан по существу, но Федор решил отделаться шуточкой. Сказал:
– Поддаться природному инстинкту самосохранения.
Даша не поняла, насколько это применительно к его положению и спросила:
– А это как? Нельзя ли подробней, господин сыщик?
Федор улыбнулся, заметив в ее глазах беспокойство. Поцеловал Дашину руку. Так приятно, что хоть кому-то ты не безразличен в этом огромном мире.
– Скажем так: я собираюсь кое-что предпринять, чтобы доказать свою невиновность. Понимаешь?
– Угу, – кивнула Даша, одобрив будущие действия Федора, и высказала свое мнение: – Сидеть, сложа руки нельзя. Мне кажется, нужно начать… – она вдруг замолчала, виновато глянув в глаза своему любимому, потому что сама не знала, с чего ему стоит начать.
И Федор решил ей помочь.
– Сначала я хочу выяснить, почему агент не пришел на встречу.
– Правильно, – радостно воскликнула Даша, но тут же и сникла: – Подожди. Но ты же сам сказал, что вероятней всего тебя уже ищут и как минимум неделю надо отсидеться.
Она беспокоилась о нем, его любимая, добрая, Даша. Но все-таки некоторых вещей недопонимала.
– Для этого, моя милая, мне необязательно идти к нему домой. Если ты не возражаешь, я воспользуюсь твоим телефоном.
Даша не возражала, протянула руку и подвинула ему аппарат.
– Звони, сколько хочешь и куда хочешь, – сказала она.
– Нет, не этим, а сотовым, – попросил Федор, не рискуя звонить с аппарата. Конечно, при желании свободно можно прослушать и сотовый. Но он был уверен, пока до этого дело не дошло.
– Пожалуйста, – раздобрилась Даша, подав ему трубку сотового.
Федор быстро набрал номер, но ждать пришлось довольно долго, пока там взяли трубку, и тихий женский голос устало спросил:
– Алло?
Федор, как человек вежливый, поздоровался и попросил:
– Мне бы с Виктором поговорить?..
Кажется, женщина удивилась такой просьбе, и голос ее зазвучал недоуменно:
– С Виктором?..
– Да, с Виктором, – подтвердил Федор. – Будьте добры, пригласите его к телефону. У меня к нему очень важный разговор. Пожалуйста, – добавил Федор. Он звонил Верзиле на сотовый. И было весьма странно, что трубка оказалась в руках у женщины.
– А могу я узнать, кто его спрашивает? – спросил все тот же голос.
Федор попробовал определить, кто с ним мог разговаривать. Судя по голосу, женщине примерно под шестьдесят. Да и не женат Верзила. Уж Федор это точно знал. Стало быть, он разговаривал с матерью Верзникова. Да и Верзила как-то говорил, что мать серьезно страдает сердцем. Наверное, вот почему у нее такой слабый голос.
Но стоит ли ей называть свою фамилию? Может, соврать, назваться приятелем Верзилы? Но тут же передумал. Вдруг, женское сердце почувствует фальшь? Тогда и на ее откровенность рассчитывать не придется.
– Моя фамилия – Туманов. Федор Туманов. – Отчество он не стал говорить. В данном случаи, ни к чему оно.
В голосе женщины появился доброжелательный настрой, но и осторожность еще совсем не пропала.
– Вы тот Туманов?.. – она нарочно не договорила, предоставляя ему право сделать о себе дополнение.
Федор это понял. Сказал:
– Ну, в общем-то, у нас с вашим Виктором некоторые отношения, – какие именно, на этот счет Федор распространяться не стал. – Я капитан милиции.
– Да, да, – теперь она была более расположена к откровенности. – Мне Виктор кое-что рассказал про вас. Кажется, вы должны были с ним встретиться …
Хитрая старая лиса опять посчитала нужным не договорить, устроила проверку, слово за словом, вытягивая из Федора признание. А он уже почувствовал неладное, но приходилось принимать ее условия. Иначе разговор попросту может не состояться.
– Мы должны были с Виктором встретиться в кафе «Весна». Ровно в восемь вечера. Но он почему-то не пришел, – несколько разозлился Федор. Если бы сейчас он разговаривал с Верзилой, разговор бы был совсем другим.
Но сердце подсказывало, с Верзилой что-то случилось. И он не ошибся, потому что женщина сначала всхлипнула и, сдерживая слезы, произнесла:
– В тот вечер, когда вы должны были встретиться, моего сына убили.
Федора это не удивило. Примерно такое известие он и ожидал услышать. Иначе бы Верзила обязательно пришел. Теперь только оставалось разузнать детали.
– Знаете, Витя мне никогда ничего не рассказывал. Он вообще был человеком скрытным. А тут, словно что-то почувствовал. Перед тем как уйти, назвал вашу фамилию, и где вы работаете. Сказал, где вы должны встретиться, – она замолчала, потом заговорила опять: – Еще он сказал номер вашего телефона и попросил сообщить вам, если с ним что-то случится. А на другой день его нашли в соседнем дворе за гаражами с перерезанным горлом. – Она заплакала. И Федор, чувствуя неловкость за случившееся, молчал. Получается, где-то они с Верзилой засветились.
Он хотел сказать несчастной женщине что-то хорошее, но от волнения ничего подходящего в голову не лезло, поэтому сказал только:
– Примите мои соболезнования. Поверьте, мне очень жаль Виктора.
Теперь ее голос дрожал от плача.
– Не уберегли вы его, – сказала она с укором и отключила связь.
Даша увидела, как помрачнело лицо Федора, спросила:
– Плохие новости?
Федор вздохнул.
– Хуже не бывает. Человека, с которым я должен был встретиться в кафе, в тот же вечер убили. Вот почему он не пришел.
Даша подвинулась ближе и обняла Федора. Видела, мучается он, и потому хотелось как-то утешить, сказать что-то хорошее, взбодряющее.
– Ну, не расстраивайся так. В конце концов, тебя тоже могли убить. И даже пытались отправить за решетку.
– Ты не понимаешь, – ответил на это Федор чуть раздраженно. – Я все-таки жив. А его убили.
– Пока жив, – довольно резко заметила на это Даша. Не хотела такой откровенности. Но Федор сам напросился. Печется о бывшем уголовнике, а о себе не думает. Забыл, что он в бегах. Если при задержании окажет сопротивление, а в этом Даша нисколько не сомневалась, по нему могут применить оружие. И тогда …
О трагическом ей не хотелось думать. Ведь человек всегда должен надеяться на лучшее, иначе не будет удачи.
Кажется, Федор подумал о том же и сказал уже с долей оптимизма:
– Извини меня за грубость. Ты права. Мне об этом стоит подумать.
– Ты меня тоже извини, – она доверчиво прижалась к нему и сказала с неподдельной грустью в голосе: – Я так беспокоюсь за тебя. Но ты знай, если тебя все-таки посадят, я буду ждать.
– Долго? – пошутил Федор. Но Даша ответила вполне серьезно:
– Сколько надо будет, столько и буду.
При этих ее словах, ему уже больше не захотелось шутить. Глаза сделались влажными. Не выпуская девушку из своих объятий, Федор сказал:
– Все будет хорошо и до отсидки дело не дойдет. Когда это все закончится, мы уедем с тобой.
– Уедем? – Ее глаза повеселели. – Куда, Федор? – спросила она, готовая поехать с ним хоть сейчас и куда угодно.
– Поедем к морю. Снимем там комнатку, и каждый день будем смотреть на закат. Ты видела когда-нибудь, как волны накатываются на уходящее за горизонт солнце? Нет? Это ж красотища. А какая гамма цветов! Ты обязательно это увидишь, – пообещал Федор.
Глава 14
Целую неделю Федор никуда не выходил из Дашиной квартиры, начиная чувствовать себя затворником.
Предусмотрительная девушка даже запретила ему высовываться на балкон, чтоб не увидели соседи.
– Ни в коем случаи! – категорично заявляла каждый раз Даша, перед тем как уйти и запереть дверь на ключ. – Никто не должен знать, что ты у меня.
К телефону Федору тоже было запрещено прикасаться, даже если аппарат разрывался от продолжительных звонков.
– Родителям я буду звонить сама. А на остальные звонки мне наплевать. Да и тебе тоже, – рассудила Даша.
Ее строгий инструктаж каждый раз вызывал у него улыбку. Он и сам не дурак проделывать все то, что запрещала Даша.
А она даже постаралась сделать так, чтобы родители не приезжали к ней в течение этой недели. Для этого пришлось каждый вечер после работы самой заезжать к ним всего на полчаса. И за это время она успевала выпить чашку кофе и поговорить обо всем, о чем только можно.
О Федоре родители, кажется, позабыли. По крайней мере, так казалось Даше. Не спрашивали о нем. И Даша предпочитала о нем не напоминать. Мать только радовалась, думала, что после того случая с ее днем рождения, дочь порвала с милиционером все отношения. Такая красавица найдет себе другого мужчину, более достойного.
