Татьяна Полякова - Мавр сделал свое дело

Я прихватила полотенце и для начала отправилась в душ. Душевая была отделана с шиком, мраморная плитка и зеркало во всю стену. Вот это зеркало и привлекло мое внимание. Точнее, не зеркало, а то, что я в нем увидела. Поначалу я даже не поняла, что это за темные пятна на моих плечах. Подошла к зеркалу почти вплотную, пристально вглядываясь, а потом испытала настоящий шок: на моих плечах темнели синяки, самые что ни на есть настоящие, след чьих-то цепких пальцев.

— Мама дорогая! — ахнула я и тут же вспомнила свой сон.

То, что мне приснился полуобнаженный мужчина, не удивительно: после вчерашнего приключения следовало ожидать эротических видений. Отсутствие у него лица тоже объяснимо: ведь в действительности я лица не видела, а моя буйная фантазия во сне дала сбой. Даже наличие у него рогов вполне понятно: весь вечер я только и делала, что предавалась страхам, местечко для нечисти самое подходящее, да и слова Леопольда не прошли даром. Но синяки.., откуда, черт возьми, они могли взяться? А что, если кто-то действительно был в моей комнате ночью? Дверь заперта, окно тоже, выходит, этот кто-то не нуждался в дверях и окнах.

— Не иначе как прошел сквозь стены, — пробормотала я, крайне озадаченная.

Еще минут десять я пялилась на себя в зеркало, но разумного объяснения синякам так и не нашла. «Смываться отсюда надо подобру-поздорову», — мудро рассудила я и наконец покинула душевую, хотя имела в виду вовсе не ее, а дом Костолевского и данный поселок в придачу. «Существуют явления, неподвластные человеческому разуму, — утешала я себя, двигая по коридору. — Будем считать, что это одно из них». Но лучше от этого мне не стало. Если честно, стало даже хуже.

Вдруг я услышала шорох. Он исходил от противоположной стены, там стояла кадка с фикусом. Я собралась было взвизгнуть, но тут из-за кадки показался Леопольд и прижал палец к губам, умоляюще глядя на меня.

— Это ты? — спросила я, не придумав ничего умнее. Конечно, он, кто же еще?

— Пожалуйста, тихо, принцесса, — прошептал Леопольд. — Ты поднимешь весь дом.

— Что ты тут делаешь? — возмутилась я, внезапно решив, что он как-то причастен к появлению синяков на моих плечах.

— Ищу клад, — серьезно ответил он, сидя на полу и скрестив на груди короткие ручки.

— Ах ты, маленький негодяй, — пробормотала я. — Немедленно вылезай оттуда. — Я попробовала ухватить его за шиворот, но он оказался очень ловок, увернулся и выскочил по другую сторону кадки.

Раздались шаги, кто-то из родственников спускался по лестнице. Ловкий бесенок пулей пролетел в мою комнату, я попятилась вслед за ним. В этот момент в коридоре появился Виталий. Выглядел он хмурым и даже злым.

— Что это вы здесь шумите? — спросил он без всякого намека на любезность, забыв поздороваться.

— Извините, что побеспокоила вас, — ответила я, тоже не особо стараясь выглядеть любезной.

— Идиотизм какой-то, — буркнул он и убрался восвояси.

— Интересно, что он имел в виду? — пожала я плечами и заторопилась в свою комнату, опасаясь, что за это время карлик успел сбежать, воспользовавшись окном.

Он сидел в кресле, поджав ножки, и улыбался.

— Спасибо, что спасла меня, принцесса, — сказал он и поклонился. Выглядело это очень комично.

— Я думала, ты мне друг, — заметила я ворчливо и надула губы, демонстрируя большую обиду.

— Конечно, я твой друг, — кивнул он, изобразив в свою очередь обиду на мое недоверие.

— Ты был здесь ночью? — быстро спросила я.

— В доме?

— Разумеется, в доме, — ответила я, хотя поначалу имела в виду свою комнату, но тут же поняла, что это прозвучит глупо: как карлик мог попасть сюда, если я сама закрыла окно и дверь?

— Был, — ответил он. — Но ночью искать клад неудобно. Темно. А с фонариком опасно. Поэтому я вернулся утром. Обычно здесь раньше восьми встает только Ирка, но сегодня все не так. Я едва не попался.

— Расскажи мне про клад, — предложила я, устраиваясь на полу рядом с Леопольдом. — Старик прятал деньги в доме?

— По-твоему, он дурак? — хихикнул карлик.

— Тогда о каком кладе ты болтаешь?

— Клад — это кое-что получше денег.

— Что может быть лучше: золото, бриллианты?

— Побрякушками старик не интересовался. Его занимали более серьезные вещи.

— Например?

— Отгадай. Ты же большая, значит, должна быть умной. Так что ценнее денег?

— Власть? — сказала я наугад.

Карлик весело захихикал.

— Рад, что не ошибся в тебе, принцесса. Кто найдет клад, тот получит власть.

— В масштабах всей планеты или старик был скромнее?

— Зря смеешься, принцесса, — вздохнул карлик, понаблюдав за мной. — Знаешь, мне очень будет не хватать его. Я хотел бы продолжить игру, но у маленьких людей маленькие возможности.

Пока я думала, что на это ответить, он взгромоздился на подоконник и был таков. А я покачала головой и неопределенно протянула:

— Да-а… — Взяла книгу и вышла из комнаты. Навстречу мне по коридору шел Антон.

— Доброе утро, — поздоровался он. — В такую рань и уже с книгой в руках. Вы редкая девушка, — заметил он не без яда.

— А вы собрались уезжать? — в тон ему ответила я.

— Чуть позже, — заявил он, нахмурившись. — А вы намерены погостить?

— Я намерена дождаться свою сестру.

— А сейчас вы решили прогуляться? Не возражаете, если я составлю вам компанию?

— Не возражаю.

— Странно, что Ирина еще не встала, — заметил он, когда мы выходили из дома. — Я бы не отказался от чашки кофе.

— Она запрещает хозяйничать на кухне?

— Кто, Ира? Нет, просто я терпеть не могу что-то делать сам.

— Хорошая привычка, — заметила я и подумала, что от чашки кофе и я бы не отказалась.

Мы не спеша шли по тропинке друг за другом, разговаривать так было неудобно, оттого мы молчали. Антон шагал впереди. Мы миновали развилку, где вчера я потеряла из виду Ирину, прошли чуть дальше, но теперь по той тропе, что шла левее, то есть скорее всего именно здесь проходил маршрут Ирины и Леопольда. И вдруг Антон сбился с шага, а потом и вовсе замер, точно столб. По инерции я сделала еще шаг и едва не ткнулась физиономией в его спину.

— Что это? — жалобно произнес он.

Я сошла с тропинки и в первое мгновение ничего не увидела. Потом проследила взгляд Антона и обнаружила возле куста что-то белое. Присмотревшись, я поняла, что это кусок ткани, зацепившийся за ветку. Любопытство быстро сменилось беспокойством, потому что Антон тоже сошел с тропы и вдруг вскрикнул, по-детски, беспомощно. Я сделала шаг в том же направлении и поняла, что кусок ткани — это сарафан Ирины, подол действительно зацепился за цепкие ветви ежевики. Едва я задалась вопросом: «Что здесь произошло?», как поняла: сарафан здесь не сам по себе, он здесь вместе со своей хозяйкой. Я увидела перепачканную землей коленку и приготовилась кричать. Антон между тем раздвинул ветви. Жуткая картина открылась нашим глазам: Ирина лежала лицом вниз, вывернув шею, волосы на затылке слиплись от крови, в них уже копошились насекомые, и это произвело на меня гораздо большее впечатление, чем мысль о том, что Ирина мертва.

— Не может быть, — пробормотал Антон, с ужасом глядя то на меня, то на Ирину. — Не может быть…

— Надо срочно звонить в милицию. — Я думала лишь об одном: только бы побыстрее уйти отсюда, чтобы не видеть жуткую рану на голове и копошащихся в ней насекомых.

— Да-да, конечно, в милицию, — кивнул Антон, достал мобильный и набрал номер.

Милиция появилась довольно быстро. К тому моменту все в доме уже знали об убийстве и совершили паломничество к трупу, хотя я и говорила, что делать это неразумно, там ведь могли быть следы и эти «экскурсии» вряд ли придутся господам сыщикам по вкусу.

Собравшись возле камина, как и накануне, обитатели дома охали, бормотали «ужас» и время от времени дергали плечами. Я проделывала это вместе со всеми, констатируя у себя полное отсутствие мыслей и жуткую душевную тоску, что, впрочем, не удивительно, обнаружить труп мне довелось впервые.

Антон остался возле Ирины (он сам вызвался добровольцем), прибывшая следственная бригада разделилась, двое пошли в лес, а двое занялись нами.

— Мы должны задать вам несколько вопросов, — строго сказал мужчина лет сорока с пышными усами и седой гривой волос. Выглядел он импозантно, как-то сразу вызывал доверие, а также острое желание покаяться.

В тот момент я и подумала, что ситуация, в которой я оказалась, мягко говоря, неприятная. Вчера выяснилось, что по-настоящему серьезные деньги наследники могут получить только после смерти Ирины, и вот она уже лежит в кустах с проломленной головой. С точки зрения милиции мы все подозреваемые, даже я. Вполне логично предположить, что я решила помочь сестре в расчете на ее большую благодарность. Это для меня такая мысль несусветная глупость, а для них может быть в самый раз. Прибавьте к этому мою ночную прогулку… Подтвердить, что я была на озере, а не подстерегала Ирину в засаде, я ничем не смогу. Вот и выходит…