Сергей Ильвовский - Шесть шестых
— Да? Вы меня не арестуете? — с надеждой спросила Жанна. — Ведь действительно все подстроено, но я никак не могу понять, кто и как это сделал…
— Поймаем — посмотрите! — пробасил Немигайло.
— Поймайте его, пожалуйста… — жалобно попросила Жанна. — Борю убили. Я вся в грязи… Знаете что, — неожиданно сказала она, сменив тон, — называйте меня просто Жанна. Мы тут в редакции как-то привыкли, что все на ты и по именам.
— А Лена вас Жанной Витальевной называет, — припомнил Немигайло.
— Леночка? — По губам Жанны пробежала легкая улыбка. — Ну, ей пока так и положено. Она же еще молоденькая совсем. Должна сначала разобраться: кто старший, кто имеет право командовать, а кто нет. Она девочка умная, быстро все поймет — и я сама тогда предложу ей на ты перейти.
— У нас похоже бывает, — сказал Немигайло. — Вот с Мишкой мы давно уже на ты, а Вася до сих пор ко мне на вы обращается и по имени-отчеству. А пришли вместе.
— Ну вот видите! Значит, вы меня понимаете. Но вы же, наверное, не о Леночке пришли меня спрашивать?
— Конечно, — согласился Колапушин. — У нас совсем другие вопросы. Вот, например, несколько ваших сотрудников заметили, что вы сегодня с утра сильно волновались. Вы не можете объяснить нам причины этого волнения?
— Заметили?.. Ничегошеньки-то в нашем курятнике ни от кого не скроешь! Нет, Арсений Петрович, — твердо сказала Жанна, кинув мимолетный взгляд на рабочий стол с фотографиями маленького мальчика, — этого я вам не расскажу! Уверяю вас — это ни малейшего отношения ни к работе, ни к убийству не имеет.
— И все же, — настойчиво повторил Колапушин.
— Нет-нет, это личное! — Жанна снова кинула взгляд на фотографии. — Это очень личное. Думайте обо мне все, что хотите, но этого я вам не расскажу!
— Напрасно, Жанна. — Колапушин укоризненно покачал головой. — Ну в конце концов, это было с утра. А вот потом, позже, у вас никаких поводов для волнения не было?
Жанна невесело усмехнулась:
— Если бы! Были, да еще какие!
— А о них нам можно узнать?
— Конечно, Арсений Петрович. Смолин перед уходом в отпуск предупредил меня, что руководство канала рассматривает вопрос о закрытии нашего проекта.
— А это кто такой — Смолин? — спросил Немигайло.
— Вы не знаете? — Жанна посмотрела на Егора с удивлением. — Это генеральный директор нашего канала — Борис Евгеньевич Смолин. Вопрос будет решаться, когда он вернется из отпуска.
— Значит, вашу передачу могут закрыть? — поинтересовался Колапушин. — А почему? Она что — не пользуется успехом?
— Пользуется, Арсений Петрович, пользуется… Но у канала сейчас очень большие финансовые трудности. Надо на чем-то экономить, что-то закрывать, и Смолину приходится выбирать. Конечно, это неправильно! У нашей программы высокий рейтинг. Но на нас слишком ополчилась пресса, и это может стать одним из решающих факторов при принятии решения.
— Но вы же не новичок на телевидении, Жанна. Насколько я понял, должность шеф-редактора — это серьезно. Ну закроют вашу программу — перейдете в другую.
— Думаете, это так просто? — грустно спросила Жанна. — Все приличные места давным-давно уже заняты. А о должности шеф-редактора можно даже и не мечтать.
— Ясно… Значит, в сегодняшних условиях…
— Сегодняшний выигрыш — это конец нашей программе! — ожесточенно перебила Жанна. — И ведь не скроешь никак — слишком много народу здесь было! Только попробуй теперь не дать эту передачу в эфир! Все! И программа наша накрылась, и моя карьера как шеф-редактора — тоже!
— Ну не волнуйтесь пока так, Жанна! Давайте о другом поговорим. Вот что вы делали после того, как ушли из аппаратной?
— Прибежала сюда и ревела. Рыдала даже.
— И никуда отсюда не выходили? Кто-нибудь может это подтвердить?
— Никуда. Хотя… Нет, вспомнила — выходила… Я хотела Бориса найти и поговорить с ним — что дальше делать? Он же тоже работу потерял бы. Только я его нигде отыскать не могла — у кого ни спросишь, никто не знает, где он, все, как взбесившиеся, рвались поближе к этому победителю поближе.
— А у кого спрашивали, не помните? Никто не сможет подтвердить, где и когда видел вас в здании и разговаривал с вами?
— Наверное, никто… — горько проговорила Жанна. — Я сама в таком состоянии была, что и не помню, у кого спрашивала… Хотя… Может быть, Галя вспомнит? Она мне еще умыться посоветовала.
— А кто такая Галя?
— Галя Вавилова — наш старший редактор.
— Егор, — обратился Колапушин к Немигайло, — ты уже с Вавиловой беседовал?
— Не успел еще, Арсений Петрович. Других опрашивал.
— Жанна, а где мы можем найти сейчас Вавилову? — спросил Колапушин.
— Она в двадцать девятой комнате сидит, но я не знаю, там ли она сейчас. Хотите, я позвоню? — Жанна привстала с кресла и протянула руку к телефону.
— Не стоит звонить, Жанна, — твердо сказал Колапушин. — Егор Фомич ее и сам найдет.
— Все-таки вы мне не верите, — горько вздохнула Жанна, опускаясь в кресло. — Я же говорила, что не смогу ничего доказать… Ну пожалуйста, говорите с ней сами. Галина комната справа отсюда, в самом углу.
Егор оторвал плечо от книжных полок, возле которых так и простоял все время разговора, и двинулся к выходу из кабинета.
Глава 14
Двадцать девятая комната тоже оказалась довольно уютной, хотя не такой большой и красиво обставленной, как кабинет Жанны. Поменьше площадью, не такие красивые занавески, нет книжных полок, сейфа и телевизора, простая металлическая круглая вешалка с висящими плечиками в углу, на стене стандартный, хотя и большой цветастый календарь и непременный рекламный плакат какой-то отечественной рок-группы с автографами музыкантов.
Такие рекламные плакаты с автографами были, похоже, непременным атрибутом всех редакционных кабинетов, даже в кабинете шеф-редактора тоже около двери висел плакат известного эстрадного певца.
Еще к стенам в разных местах были прикреплены кнопками с большими яркими пластмассовыми головками списки и таблицы, заполненные крупными буквами и цифрами, написанными цветными фломастерами.
Судя по тому, что в комнате стояли два рабочих стола, на каждом из которых были компьютер и телефон, в ней обычно работали два человека. Но сейчас тут была только старший редактор программы «Шесть шестых» Галя Вавилова.
Несмотря на все произошедшее, Галя, симпатичная женщина лет тридцати пяти, особого горя не выказывала и с Егором Немигайло явно заигрывала, что тот прекрасно понимал, ибо такие вещи, что называется, просекал с ходу. Егор был из тех людей, которых называют «ходок». Это качество странным образом уживалось в нем с искренней любовью к жене и семье. А уж в Светке, дочке, он просто души не чаял и баловал ее безмерно. Но стоило ему встретить более или менее симпатичную женщину, которая к тому же была не прочь принять его знаки внимания, — все! Его начинало неудержимо тянуть к ней, как кота к валерьянке. Правда, стоит отметить, что и сам он успех у женщин имел немалый, несмотря на его внушительные габариты. У Немигайло был довольно веселый нрав, неотразимая улыбка и своеобразный юмор. К тому же, когда требовалось, он мог вести себя очень настойчиво.
Сейчас он был вовсе не прочь приударить за Галей. А почему бы и нет? Симпатичная невысокая шатенка — не худенькая, но и толстой ее язык бы ни у кого не повернулся назвать. Скорее уж ей бы подошел эпитет «пикантная». Пикантная шатенка с веселым взглядом. Умением строить глазки Галя пользовалась успешно.
Немигайло приступил к «обязательной программе», весьма игриво поинтересовавшись:
— Нам сказали, что вы тут все в редакции на ты. Можно, я вас буду Галей называть?
— Обязательно, и только так! А мне к вам как обращаться?
— Егор Немигайло.
— Его-ор? — протянула Галя, метнув очередной заинтересованный взгляд. — Красиво… Нет, правда, правда, — Георгиев-то полно, а вот Егор! Это так редко в наше время!
— Уж как папа с мамой назвали. Но я вообще-то здесь по делу.
— Вечно у вас, мужчин, всякие дела… — несколько разочаровалась Галя. — Ладно, излагай свое дело, раз уж пришел.
— Галя, это вы…
— Мы договорились на ты! — немедленно перебила Галя.
— Ну, если можно… Это ты за Жанной пришла, когда Троекурова нашли?
— Я. Как только своими глазами все увидела — тут же за ней побежала. Еле достучалась до нее, она еще открывать не хотела.
— А вот между тем, как съемка кончилась, и этим моментом вы с ней нигде не встречались?
— На втором этаже — видел, у нас там балкон такой? Вот там и столкнулись. Налетела на меня, как ведьма на помеле…
Галя спокойно шла по галерее, опоясывающей второй этаж Дома телевизионных игр вокруг центральной студии, когда с ней неожиданно столкнулась запыхавшаяся, растрепанная, с безумными глазами Жанна.
