Картер Браун - Том 22. Коварная красотка. Обуреваемый страстями. Рыжая-бесстыжая. Клоун
— Я просто напомнила ему, что он у него есть, — сказала она с улыбкой. — А потом заявила, что, будь он настоящий мужчина, он бы избил меня за то, что я ему сделала. Какое-то время он колебался, но потом бомба взорвалась.
— И вы и Людвиг вначале лгали как по писаному, — сказал я. — Но чем больше я думал над вашими словами, тем больше приходил к выводу, что в его лжи есть частички правды.
— Может, принести блокнот? — внезапно спросил Шепли.
— Зачем? — бросила Нина Джанос.
— Уж если мы слушаем его рассуждения, может, будем их записывать, — буркнул он.
— Ты прав. Главное, нужно решить, что с ним делать.
— Он из полиции, — мрачно заявил Шепли. — Ты знаешь, что бывает, когда убивают легавого… Сразу появляется другой легавый.
— В данном случае это не совсем так, — сказала Нина. — Этот обычно работает в одиночку. Не хочет ни с кем делить лавры.
— Тогда быстро кончаем с ним и сматываемся. Так, что ли? — спросил Шепли. — И что в результате? В лучшем случае получим сутки форы.
— Да, — заметил я, обращаясь к Нине, — я вижу, он оказал вам большую помощь в этом деле.
— Мы должны его убить, — медленно сказала Нина. — Но мы никуда не побежим. Слышал, что он сказал, Дэвид? Полмиллиона долларов и собственная фирма… И изобретение Эндерсона… Таким не разбрасываются…
— Понятно… Что же мы будем делать с трупом? Сделаем чучело?
— Неплохо сказано, — похвалил я его. — В вас погибает комик.
— Дэвид, — внезапно сказала Нина с какой-то другой интонацией. — Иди и встань рядом со мной.
Шепли повиновался. Но в его водянисто-голубых глазах сквозил страх.
— Дай мне револьвер! — сказала Нина.
Он протянул ей оружие. Она направила его мне прямо в грудь.
— В нижнем ящике стола на кухне лежит нож, — сказала она. — Принеси его!
Он широко раскрыл рот:
— Что?
— Ты что, не слышал? — Ее рот презрительно скривился. — Делай то, что тебе говорят!
Она подождала, пока он вышел из комнаты, а потом улыбнулась мне. От этой улыбки у меня мороз пробежал по коже. Все это очень походило на кошмарный сон.
— Мне бы хотелось, чтобы все было иначе, — тихо сказала она. — Мы могли бы быть вместе, лейтенант.
— Что-то не верится…
В этот момент появился Шепли с ножом в руке.
— Положи его на кушетку!
Он повиновался.
— Что теперь?
— Теперь ты свяжешь его, — сказала она. — Противиться он не будет. Он знает, что моя рука не дрогнет…
— А чем мне его связать?
— Да чем хочешь! — прорычала она. — Только руки. — Она сняла с себя пояс и бросила ему. Халат соскользнул на пол.
При виде ее голого тела у меня перехватило дыхание. Да, ничего не скажешь, фигурка у нее была отличная — пышная и округлая. Груди упругие, с большими темными сосками.
Заметив мой восхищенный взгляд, она самодовольно заметила:
— Видите, чего вы лишились, лейтенант?
— Он должен встать, если ты хочешь, чтобы я связал ему руки за спиной, — сказал Шепли.
— Проще простого, — устало выговорила Нина. — Встань, Уилер.
Я встал. Шепли медленно направился ко мне с поясом в руках.
— А теперь, Дэвид, пришел момент спросить, — сказал я, — чего же все-таки она добивается…
— Что, что?
— Нас здесь трое, — пояснил я. — И вы имеете право знать, что здесь замышляется…
— Не слушай его! — вмешалась Нина. — Свяжи ему руки!
— Вам придется отвечать на суде, откуда здесь взялся мертвый полицейский, — сказал я Шепли. — И тоже с перерезанным горлом, как у первых двух жертв. Вы сможете это объяснить?
— Свяжи ему руки! — снова вскричала Нина. — А если вы, Уилер, не заткнетесь…
— Я вам объясню, Дэвид, как все будет, — продолжал я. — Дело представят так, что я тоже пал жертвой маньяка, которого сам и выследил. Но чтобы доказать это, нужно будет найти этого маньяка. Только не живого, а мертвого… Чтобы не болтал слишком много.
— Мертвого? — повторил Шепли.
— Вы не догадываетесь, кто им будет? — спросил я. — Подумайте хорошенько. У кого в руках револьвер?
Он словно прирос к месту… Потом медленно повернулся к Нине.
— Он, конечно, шутит… — тихо пробормотал Шепли.
— Теперь, когда ты все знаешь, мне не важно, в каком положении вы уйдете на тот свет, — беспечно заявила она.
Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот миг она спустила курок.
Как только раздался выстрел, я бросился на пол, залез под кушетку и в мгновение ока выхватил из кобуры свой револьвер.
— Бросьте оружие, Нина! — выкрикнул я.
— Сейчас умрешь и ты, поганая ищейка! — в дикой злобе прошипела она и снова нажала на спуск.
Пуля просвистела дюймах в пятнадцати от меня и впилась в дерево. На меня посыпались щепки. На ее выстрел я ответил двумя. Она сделала шаг вперед, а в следующий момент револьвер выпал из ее руки, колени подогнулись, и она с грохотом повалилась на пол.
Я медленно поднялся и сунул револьвер в кобуру. Шепли лежал рядом с кушеткой. Он был уже мертв. Все лицо его было в крови.
Придется послать объяснительную по поводу двух убийств, устало подумал я. Ведь в конечном итоге за первым трупом последовали еще четыре, и я боялся даже подумать о том, как к этому отнесется шериф Лейверс…
Прошло два дня, показавшихся мне сущим адом. Наконец, устав бушевать, шериф приказал мне взять отпуск на пару дней и исчезнуть. Он сказал, что это минимальный срок для того, чтобы он привык к мысли о том, что ему и дальше придется видеть мою физиономию. Я поверил ему. Сержант, осматривавший дом Джаносов, нашел бумаги Эндерсона в комоде у Нины, и я подумал, что у Джила Хиланда будет теперь хлопот полон рот. Но это уже не мое дело. Мне хотелось одного: отдохнуть от суеты жизни.
Часов в восемь вечера я услышал звонок в дверях. Я забеспокоился — от шерифа можно ожидать чего угодно, особенно когда он в ярости… Но это был не шериф! На ней был светлый брючный костюм с черной окантовкой, и выглядела она в нем чрезвычайно аппетитно.
— Я сказала, что позвоню тебе, но потом передумала. Телефонный разговор обезличивает отношения.
Не обращая на меня внимания, Изабель прошла прямо в гостиную, оставив меня стоять с открытым ртом.
Наконец, выйдя из шокового состояния, я последовал за ней. К тому времени она уже успела включить проигрыватель и направлялась на кухню готовить коктейли.
— Я решила, что мне нужно внести кое-какие поправки, — бросила она.
— Поправки? Куда?
— Поправки в «шкалу наслаждений Изабель Мерман». Дело в том, что стрелка моего прибора долгое время стоит на нуле, а я не могу примириться с этим.
— Быть может, Джордж выправит положение?
— Ха-ха! — презрительно произнесла она. — С Джорджем покончено. Я тебе уже говорила об этом. — Она сунула мне в руку бутылку. — Ты приготовишь коктейли, не так ли?
— Как пожелаете, сударыня…
— Ты, кажется, немного нервничаешь? — Ее улыбка отнюдь не успокаивала. — Вот уж никогда бы не подумала, что такой Казанова, как ты, вдруг испугается женщины!
— Очень остроумно! — бросил я, но к этому моменту она уже успела исчезнуть.
Я приготовил коктейли и принес их в гостиную. Через несколько минут Изабель вышла из спальни, и мне сразу показалось, что у меня поднялась температура. На ней не было ничего, кроме маленьких голубых бикини…
— Я звонила тебе на работу, но там сказали, что ты взял отпуск на несколько дней…
— После чего ты, не теряя времени, напялила эти бикини и направилась прямо сюда, чтобы помочь мне скоротать время?
Я хотел рассмеяться, но кулак, обрушившийся на мою голову, вывел меня из игривого состояния.
— Мне просто надо внести поправки в шкалу, — сказала она. — Для тебя, Эл Уилер, это будет скучной и изнурительной работой, но все-таки, я думаю, она принесет тебе некоторое удовлетворение.
— Мне тоже так кажется, — ответил я.
— Лаборатория будет размещаться в спальне, — заявила она деловито. — И один из нас время от времени будет выходить на кухню, чтобы пополнять запасы…
— Алкогольного возбудителя?
— Какой же ты все-таки понятливый! — Она одарила меня милой улыбкой. — У тебя есть какие-нибудь вопросы, прежде чем начнем?
— Только один… На кой черт мы теряем так много времени на эту болтовню!
Примечания
1
Стена Плача находится в Иерусалиме. Здесь: намек на стенд, куда поступают сигналы вызова следственной бригады на место происшествия.
2
По преданию, леди Годива должна была пройти через весь город обнаженной, но Бог спас ее от позора, дав ей длинные волосы, которыми она укрылась.
3
