Джон Карр - Зловещий шепот
— Да. — Слово прозвучало резко и хлестко. — Да, знаю.
— Где она была в момент убийства? — Майлз не мог удержаться от интриговавших его вопросов. — Что думает полиция о ее причастности к этому делу? Чем закончился ее роман с Гарри Бруком? И вообще, каков финал всей истории?
Профессор Риго покачал головой.
— Я вам обо всем расскажу, — пообещал он, — но прежде давайте выпьем по рюмочке, у меня горло пересохло. Давайте выпьем вместе. — Как заправский рассказчик криминальных историй, он наслаждался, разжигая их любопытство. — Официант!
Подождав немного, он опять громко позвал официанта. Голос заполнил всю комнату; казалось, над камином качнулась гравюра с черепом и заколебались нежные язычки свеч, но ответа не последовало. За окнами, в черной, как пасть волка, ночи, шумел дождевой каскад.
— Черт побери! — рассердился профессор Риго и стал озираться в поисках колокольчика.
— Сказать по правде, — нерешительно заметила Барбара, — я удивлена, что нас еще не выставили отсюда. Похоже, что к «Клубу убийств» здесь относятся на редкость благосклонно. Сейчас, наверное, уже около одиннадцати.
— Почти ровно одиннадцать, — громогласно объявил профессор Риго, посмотрев на часы, и встал. — Я вас попрошу, мадемуазель, не беспокоиться, и вас тоже, друг мой. Я сам пойду поищу официанта.
Дверь первой комнаты захлопнулась за ним, снова заставив затрепетать пламя свечей. Когда Майлз поднялся, чтобы предложить ей свои услуги, Барбара тихо коснулась его руки. Ее глаза, дружелюбные серые глаза под волнистой пепельно-белокурой челкой, молча, но выразительно попросили его остаться.
Майлз опустился на стул.
— Что случилось, мисс Морелл?
Она поспешно отдернула руку.
— Я… в общем, я не знаю, как начать.
— А если начну я? — спросил Майлз с легкой добродушной улыбкой, чуть тронувшей уголки губ.
— Что вы хотите сказать?
— Я не хочу ни во что вмешиваться, мисс Морелл. Это останется между нами. Но я заметил, что вас гораздо больше интересует конкретный случай с Фэй Сетон, чем «Клуб убийств» вообще.
— Почему вы так думаете?
— А разве не правда? Профессор Риго это тоже заметил.
— Да, верно. — Немного поколебавшись, она подтвердила его догадку, но тут же в задумчивости отвернулась. — Мне, видимо, надо кое-что объяснить вам, и я объясню. Но прежде, — она взглянула ему прямо в лицо, — могу ли я задать вам один нескромный вопрос? Я тоже не хочу ни во что вмешиваться, да и не вмешиваюсь, но спросить хотела бы, вы позволите?
— Конечно. Что вы хотите знать?
Барбара легонько постучала пальцем по фотографии Фэй Сетон, лежавшей между ними на столе рядом с рукописью профессора.
— Она вас обворожила, не так ли?
— Ну… да, нечто вроде того.
— Вы сидели и спрашивали себя — что должен чувствовать влюбленный в нее мужчина? — сказала Барбара.
Если ее первый вопрос немного его смутил, то второй застал врасплох.
— Ваша профессия — читать чужие мысли, мисс Морелл?
— Простите, а разве не так?
— Не имеет значения. Довольно! Это уводит слишком далеко!
Честно говоря, он не мог отрицать, что фотография произвела на него впечатление. Но виной тому было, скорее, любопытство, так сказать — эффект загадки. Майлза всегда забавляли сентиментальные романы — обычно с трагическим концом, — в которых какой-нибудь бедолага влюбляется в портрет незнакомки. Такие истории, конечно, случаются и в повседневной жизни, но скептицизм Майлза в этом смысле был прочен и стоек, и, следовательно, ее вопрос не должен был задеть его за живое или унизить.
Оставалось лишь потешиться над Барбарой и ее домыслами.
— Ну хорошо, — холодно сказал он. — Почему вы спрашиваете?
— Потому что вы сами сегодня кое о чем обмолвились. Пожалуйста, не старайтесь вспомнить! — Барбара мило улыбалась, хотя ее глаза глядели серьезно и настороженно. — А может быть, я утомилась и мне что-то почудилось. Забудьте мои слова! Только…
— Вы же знаете, мисс Морелл, я — историк.
— О да! — Теперь все ее лицо искрилось смехом.
Майлз почувствовал неловкость и решил выразиться яснее:
— Видите ли, возможно, это прозвучит несколько высокопарно, но на самом деле все очень просто. Моя деятельность, моя жизнь проходит среди людей, которых я никогда не знал, разве что по рисункам и фотографиям. Мне приходится оживлять их в своих представлениях, я пытаюсь понять поступки многих мужчин и женщин, которые превратились в прах еще до моего рождения. Что касается Фэй Сетон…
— Она очень привлекательна, правда? — Барбара кивнула на фото.
— В самом деле? — сухо заметил Майлз. — В целом снимок неплох, но, как правило, подкрашенные фотографии недостоверны. Во всяком случае, — он раздраженно вернулся к своей теме, — эта женщина не более реальна, чем Агнесса Сорель[8] или Памела Хойт. Мы ничего о ней не знаем. — Он вдруг испуганно осекся. — Ведь нам даже не известно, жива она или ее уже нет на свете.
— Да, — согласилась девушка, — даже этого мы не знаем.
Барбара медленно поднялась, легко разглаживая скатерть кончиками пальцев, словно что-то с нее смахивая, и глубоко вздохнула.
— Мне остается только снова попросить вас забыть все, о чем я говорила, — сказала она. — Просто пришла в голову глупая мысль, которая ни к чему не ведет. Какой странный вечер! Профессор Риго нас совсем заговорил. Да, кстати, — она прислушалась, — не слишком ли долго наш профессор ищет официанта?
— Профессор Риго! — повысил голос Майлз. — Профессор Риго! — повторил он громко.
И опять, как тогда, когда толстяк профессор звал официанта, слышался лишь монотонный шум дождя. Никто не отвечал.
Глава V
Майлз встал, направился к двери, распахнул ее настежь и заглянул в переднюю комнату, полутемную и пустую. Бутылок и бокалов уже не было на импровизированном баре, в люстре горела одна электрическая лампочка.
— Да, действительно странный вечер, — проговорил Майлз. — Сначала исчезает весь «Клуб убийств». Профессор Риго рассказывает нам какую-то фантастическую историю, которая выглядит совсем невероятной, — Майлз качнул головой, приводя мысли в порядок, — если вдуматься в детали. Затем исчезает он сам. Здравый смысл подсказывает, что он пошел… в общем, не важно куда. Но в то же время…
Дверь красного дерева, выходящая в холл, отворилась, и вошел метрдотель Фред. Его круглощекое лицо выражало плохо скрываемое недовольство.
— Профессор Риго, — возвестил он, — внизу, у телефона, сэр.
Барбара на минуту задержалась у стола, чтобы задуть пламя на свечных огарках, которые сопротивлялись из последних сил, искрясь и чадя, затем взяла сумочку и последовала было за Майлзом в другую комнату, но вдруг остановилась.
— У телефона? — повторила она.
— Да, мисс.
— Но ведь он пошел за человеком, — слова звучали достаточно комично, особенно последующие, — который принес бы нам выпить…
— Да, мисс. Ему позвонили, когда он был внизу.
— Кто позвонил?
— Полагаю, мисс, это был доктор Гидеон Фелл. — Легкая пауза. — Почетный секретарь «Клуба убийств». — Легкая пауза. — Доктор Фелл узнал, что профессор Риго звонил ему отсюда сегодня вечером, и позвонил, в свою очередь. — Что означал этот многозначительный взгляд Фреда? — Профессор Риго, кажется, очень рассержен, мисс.
— Господи Боже! — выдохнула Барбара в полном замешательстве.
На спинке одного из стульев, обтянутых розовым шелком и плотными рядами стоявших вдоль стен, как в салоне похоронного бюро, висел ее меховой палантин и на шнурке болтался зонтик. Барбара схватила то и другое, набросила палантин на плечи и проговорила с наигранным спокойствием, которое никого не обмануло:
— Весьма сожалею. — Она обернулась к Майлзу: — Мне пора идти.
Он смотрел на нее.
— Но постойте! Вам нельзя уходить! Наш друг вернется и разгневается, если не застанет вас.
— Он разгневается гораздо больше, если застанет меня здесь, — сказала она убежденно и стала нервно рыться в сумочке. — Я хочу оплатить свой счет за ужин. Было очень приятно, я… — Краска смущения, наверное, залила ее до кончиков ногтей, сумочка выпала из ослабевших пальцев, и по полу рассыпались мелкие монеты, ключи, пудреница.
Майлз едва сдержал улыбку, ему очень захотелось рассмеяться, хотя вовсе и не над ее неловкостью. Его озарила забавная мысль. Он нагнулся, поднял упавшие вещи, засунул в сумочку и энергично ее захлопнул.
— Это вы подстроили милую шутку, не так ли? — спросил он.
— Подстроила? Я?..
— Это вы сорвали собрание «Клуба убийств»? Ну и ну! Вы каким-то образом не дали прийти сюда доктору Феллу, судье Колмену, миссис Эллен Ней, мистеру Томасу Кобли и остальным. Всем, кроме профессора Риго, ибо захотели первой услышать его суждение о Фэй Сетон. И вы знали, что «Клуб убийств» никогда не приглашает других гостей, кроме докладчика… Так что вы отнюдь не рассчитывали меня тут встретить…
