Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

(Позже мы выяснили, где Маколей взял цемент — он купил его на окраине города у торговца углем и пиломатериалами; про другие вещи ничего выяснить не удалось.)

— Надеюсь, — не очень уверенно сказала Нора.

— Итак, с трупом покончено. Маколей, продлив аренду помещения под мастерскую, якобы ожидая возвращения Вайнента, мог быть вполне уверен, что захоронение никто не обнаружит, а если даже обнаружат, то решат — а к тому времени кости станут настолько изъеденными, что нельзя будет определить, худым был человек или толстым, — что человек был убит Вайнентом, почему тот и скрывается. Приняв эти меры, Маколей подделывает доверенность и с помощью Джулии начинает переводить на себя последние деньги Клайда. Теперь я немного потеоретизирую. Джулии не нравится это убийство, она испугалась, к тому же Маколей совсем не уверен, что она не охладеет к нему. Поэтому он устраивает ее разрыв с Морелли, в качестве предлога используя ревность Вайнента. Маколей боялся, что Джулия в минуту слабости может во всем признаться Морелли, а по мере того, как приближается освобождение ее лучшего дружка Фейса Пепплера из тюрьмы, Маколей беспокоится все больше. Пока Фейс в тюрьме, Маколей был в безопасности — вряд ли Джулия напишет что-нибудь опасное в письме, которое должно пройти через руки начальника тюрьмы, но теперь… Итак, Маколей строит планы, а тут все черти вырываются на свободу. Приезжает Мими со своими детками и начинает охотиться за Вайнентом; в городе появляюсь я и начинаю с ними общаться… Маколей решает, что я им помогаю. С Джулией он должен действовать наверняка — убрать ее с дороги. Пока похоже?

— Да, но…

— Дальше будет похуже, — заверил я. — В тот день по пути ко мне на ланч Маколей звонит в свою контору, подделывая голос Вайнента, от его имени назначает встречу в «Плазе». Для него главное — показать, что Вайнент находится в городе. Уйдя от нас, Маколей едет в «Плазу» и расспрашивает там про Вайнента, чтобы больше людей знало о его поисках, для этого же он звонит в свою контору и спрашивает, не было ли каких-нибудь вестей от Вайнента. Позвонив Джулии, Маколей узнает, что к ней в гости собирается Мими; Джулия говорит, что Мими не верит, будто Джулия не знает, где Вайнент; Джулия, наверное, была здорово напугана, Маколей решает, что Мими нужно опередить, что он и делает. Он приезжает к Джулии первым и убивает ее. Стрелок он неважный, во время войны я в этом убедился. Первым выстрелом он, наверное, промахнулся и разбил телефон, оставшимися четырьмя он тоже не смог ее убить, хотя решил, наверное, что Джулия мертва… Во всех случаях ему надо было поторапливаться, чтобы уйти прежде, чем появится Мими. В качестве решающей улики Маколей бросает кусок цепочки Вайнента, который он принес с собой, — то, что он хранил цепочку три месяца, наводит на мысль, что с самого начала Маколей намеревался со временем убрать Джулию. Итак, он удирает в контору инженера Херманна, где, воспользовавшись удачным стечением обстоятельств, обеспечивает себе алиби. Маколей не мог предвидеть двух вещей: что Нанхейм, который околачивался возле дома Джулии в надежде добиться ее расположения, видел, как он выходил из квартиры, а может быть, даже слышал выстрелы, и что Мими, одержимая идеей шантажа, скроет цепочку, чтобы использовать ее для выколачивания денег из Вайнента. Вот почему Маколей был вынужден поехать в Филадельфию и послать телеграмму мне, письмо самому себе и еще одно тете Алисе. Он все рассчитал точно. Так, он понимал, если Мими узнает, что Вайнент пытается бросить на нее подозрение, она разозлится и передаст полиции улику против него. Хотя тут все дело чуть было не испортило желание Мими отомстить Йоргенсену. Между прочим, Маколей уже знал, что Йоргенсен — это и есть Келтермэн. Убив Вайнента, он нанял детективов, и они разыскали Мими с семьей в Европе — заинтересованность в состоянии Вайнента делала ее потенциально опасной — и выяснили, кем на самом деле был Йоргенсен. В бумагах Маколея мы нашли соответствующие отчеты. Естественно, он делал вид, что собирает эту информацию по просьбе Вайнента. Потом Маколей стал беспокоиться по поводу меня, потому что я не считал Вайнента виновным и…

— А почему ты так не считал?

— А зачем было ему писать письма, вызывающие вражду к Мими — человеку, который помогал ему, скрывая самое веское доказательство? Вот почему я думал, что доказательство в виде цепочки, которую отдала Мими, было специально сфабриковано, правда, я обманывался, считая, что сфабриковала ее сама Мими. Маколея также беспокоил Морелли: адвокат боялся, что подозрение, пав на честного человека, придаст всему делу не то направление. С Мими все оказалось в порядке, как и ожидалось, она снова направила подозрения на Вайнента. Падающее на Вайнента подозрение было единственной гарантией того, что еще долго никто не заподозрит, что он мертв. И если бы Маколей не убил Вайнента — ему не потребовалось бы убивать других. Обнаружение смерти Вайнента могло стать ключом к разгадке этой серии убийств.

— Ты хочешь сказать, что с самого начала обо всем догадывался? — спросила Нора, сверля меня неумолимым взглядом.

— Нет, дорогая, хотя мне должно быть стыдно, что я так долго шел к разгадке. Но когда я услышал, что под полом обнаружили труп, то пусть даже врачи присягнули бы, что это женщина, я бы все равно настаивал на том, что это труп Вайнента. Так должно было быть. Это — единственно возможное объяснение.

— Ты, наверное, страшно устал…

— Позже у Маколея появился еще один источник беспокойства — Нанхейм. Нанхейм показал на Морелли только для того, чтобы продемонстрировать полиции свою полезность, а сам встретился с Маколеем. Это, дорогая, опять только предположение. Мне позвонил человек, назвавшийся Альбертом Норманом, беседа закончилась грохотом на том конце провода. Предположение у меня такое: Нанхейм встретился с Маколеем и потребовал деньги за молчание, а когда Маколей попытался блефовать, Нанхейм пригрозил ему и позвонил мне, чтобы узнать, не заинтересует ли меня его информация, и договориться о встрече. Тогда Маколей схватил телефон и что-то посулил Нанхейму. Когда Нанхейм удрал от нас с Гилдом, он позвонил Маколею и потребовал чего-то реального, может быть, Кругленькую сумму, пообещав убраться из города подальше от сыщиков, сующих нос не в свои дела. То, что в тот день Нанхейм звонил Маколею, мы знаем точно: телефонистка Маколея вспомнила, что его просил Альберт Норман, и сразу после разговора Маколей ушел, так что ты не относись свысока к моей э-э… реконструкции. Если бы даже Маколей один раз заплатил Нанхейму, не настолько он был глуп, чтобы поверить ему; поэтому он завлек его в место, которое, вероятно, выбрал заранее, и выдал Нанхейму то, что ему причиталось, — таким образом, и с ним было покончено.

— По всей вероятности, — заметила Нора.

— Это как раз то выражение, которое постоянно приходится употреблять в делах такого рода. Письмо Гилберту Маколей написал, чтобы показать, что у Вайнента есть ключ от квартиры Джулии, а самого Гилберта он послал туда, чтобы тот попал в руки полиции, которая, он не сомневался, вытащит из мальчика сведения о письме и ключе.

Мими наконец выдает цепочку от часов, но тут же появляется другая опасность: Мими удалось бросить тень подозрения на меня. У меня есть подозрение, что, когда сегодня утром Маколей пришел ко мне со своими россказнями, он собирался завлечь меня в Скарсдейл и прикончить, сделав жертвой номер три «убийств Вайнента». Может быть, его намерения изменились, а может быть, он решил, что я слишком подозрителен, чтобы поехать к нему без полицейских. Как бы там ни было, ложь Гилберта о том, что он видел Вайнента, навела Маколея на другую мысль. Если бы он сумел найти кого-нибудь, кто подтвердил бы, что видел Вайнента… Эта часть теперь нам известна в точности.

— Слава богу.

— Сегодня днем Маколей пошел к Мими, поднялся на два этажа выше, а потом спустился вниз пешком, чтобы лифтер не запомнил, что довозил его до этажа Мими. Маколей пришел, к ней с предложением. Он сказал, что в виновности Вайнента нет сомнений, но очень сомнительно, что полиция когда-нибудь его поймает. Тем временем он, Маколей, держит все состояние Вайнента в своих руках. У него нет возможности присвоить что-нибудь из этого состояния себе, но он устроит так, что это сможет сделать Мими, если она с ним поделится. Он отдаст ей акции и чек, которые лежат у него в кармане, а Мими должна сказать, что ей их дал Вайнент, и еще она должна послать Маколею записку, будто бы от Вайнента. Маколей заверил Мими, что беглец Вайнент в скором времени не может объявиться и потребовать назад свой подарок, а в его состоянии, кроме нее самой и детей, никто не заинтересован, поэтому, как адвокат, он не станет подвергать сделку сомнению. Мими вообще не блещет умом, а уж когда речь заходит о выгоде — тем более, поэтому с ней все прошло гладко, и Маколей добился того, чего хотел: нашел человека, который «видел» живого Вайнента. Маколей предупредил Мими, что все станут думать, что Вайнент заплатил ей за какую-то услугу, но ей надо просто все отрицать, и тогда никто ничего не докажет.