Последний подвиг Гарри-Артиста - Эрнест Брама
— Он был весьма осторожен, но в звуке его шагов — хотя твои бедные старые глаза не могли этого увидеть, Луис, — была «психологическая пауза», полная остановка примерно на пять секунд. Точно так же, и ты бы остановился, если бы услышал слово «Лондон» в далекой стране. Но неважно, как и почему. Суть в следующем.
Одиннадцать месяцев назад Гарри-Артист успешно ограбил сейф в конторе мистера Мак-Кинки, Дж. Ф. Хиггса и Ко в Кливленде, Огайо. Он только что женился на умной, но весьма покладистой третьесортной актрисе варьете, англичанке по происхождению, и ему нужны были деньги на медовый месяц. Он получил около пятисот фунтов, с этими деньгами прибыл в Европу и остановился в Лондоне на несколько месяцев. Этот период отмечен взломом почтового отделения на Конгрив-сквер, если ты помнишь. Сперва Артист обдумывал, какие из британских учреждений наиболее привлекательны, а затем его внимание остановилось на этом хранилище. Возможно, скрытый вызов, содержащийся в телеграфном адресе, захватил его настолько, что ограбить «Сейф» стало для него делом профессиональной чести. Во всяком случае, его наверняка привлекло предприятие, обещавшее не только славу, но и весьма солидную выручку. Первая часть плана для самого искусного криминального «артиста» была сущим пустяком. В течение трех месяцев он появлялся в «Сейфе» в двенадцати разных обликах и арендовал двенадцать сейфов разной величины. В то же время он проводил доскональное изучение методов этого учреждения. Как можно скорее он возвращал ключи обратно, для дальнейшего использования, сделав дубликаты для собственных целей, конечно. Пять, кажется, он вернул в свой первый визит, один был получен позже, с бурными извинениями, заказным письмом, один был возвращен через главный Берлинский банк. Полгода назад он ненадолго приходил сюда, исключительно для того, чтобы избавиться от двух или более ключей. Один он хранил от начала и до конца, последнюю пару получил во время второго долгого визита сюда, три или четыре месяца назад.
Это подводит нас к важной части хладнокровной авантюры. У него были акции Атлантического и Южно-Центрального почтового фондов, когда он прибыл сюда в апреле. Похоже, Гарри создал три предприятия: дом — в обличье пожилого ученого с молодой женой, который, конечно же, жил по соседству с нашим дорогим управляющим; наблюдательный пункт, на окнах которого он намалевал надпись «Втирайте Втирро от всего!», чтобы как-то оправдать его существование; и где-то еще гримерную, непременно с двумя выходами на разных улицах.
Около шести недель назад он приступил к последнему акту этой пьесы. Миссис Гарри до смешного просто сумела сфотографировать необходимую страницу или две из регистрационной книги. Я не сомневаюсь, что за недели до этого каждый, кто приходил в хранилище, был внимательно изучен, но благодаря фотографиям знания о них удалось соединить с информацией о тех, в чьи руки попали старые ключи Артиста — фотографии дали им имена, адреса, номера сейфов, кодовые слова и подписи. Остальное было просто.
— О да, клянусь богом, для такого человека это не более чем игра, — согласился мистер Карлайл с профессиональным восхищением. — Он мог придумать тысячу способов изучить голос, манеры и наружность своих жертв. Скольких же он обчистил?
— Мы можем только догадываться. Я бы поставил на семерых сомнительных визитеров в минувшие понедельник и вторник. Двоих он по какой-то причине проигнорировал, оставшиеся два сейфа никто не арендовал. Есть один момент, который вызывает интерес.
— Что такое, Макс?
— У Артиста был один сообщник, известный как Билли-Тянучка, но кроме него — за исключением, конечно же, жены, — он обычно никому не доверял. Однако очевидно, что как минимум семь человек в последнее время были под пристальным наблюдением. Что напоминает мне…
— Да, Макс?
— Хотел бы я знать, не воспользовался ли Гарри услугами ни о чем не подозревающих частных сыскных агентств.
— Не думаю, — улыбнулся детектив. — Едва ли это сработало бы…
— О, не знаю. Миссис Гарри в образе ревнивой жены или подозрительной возлюбленной вполне могла бы…
Улыбка мистера Карлайла вдруг исчезла.
— О господи! — воскликнул он. — Я вспомнил…
— Да, Луис? — со смешком в голосе уточнил Каррадос.
— Я вспомнил, что мне надо позвонить клиенту, прежде чем придет инспектор Бидл, — закончил мистер Карлайл, вставая с некоторой поспешностью.
В дверях он почти столкнулся с потрясенным директором, который ломал руки в полном отчаянии от нового удара судьбы.
— Мистер Каррадос! — дрожащим голосом проблеял несчастный пожилой джентльмен. — Мистер Каррадос, появился еще один — сэр Бенджамин Гамп. Он настаивает на том, чтобы встретиться со мной. Вы же не… вы же не оставите нас?
— Я не смогу оставаться здесь неделю, — живо ответил Каррадос, — и сейчас мне уже пора. Это только начало долгой вереницы посетителей. Уверен, мистер Карлайл поддержит вас.
Он кивнул «Всего доброго», глядя каждому прямо в глаза, и вышел, проделав весь путь с потрясающей уверенностью, которая часто заставляла окружающих забыть о его недуге. Вероятно, он не желал вновь сталкиваться с неловкой благодарностью Дрейкотта, поскольку меньше чем через минуту они услышали, как взвизгнула отъезжающая машина.
— Не беспокойтесь, мой дорогой сэр, — заверил своего клиента мистер Карлайл с непробиваемой самоуверенностью. — Не беспокойтесь. Я останусь взамен. Возможно, мне лучше сейчас же представиться сэру Бенджамину.
Директор обратил на него умоляющий, полный надежды взгляд, словно пойманное в ловушку животное.
— Он в подвале, — прошептал он. — Если понадоблюсь — я буду в зале заседаний.
В подвале мистер Карлайл без труда нашел свою цель. Сэр Бенджамин был несдержан и замкнут, сбит с толку и решителен, многословен и раздражителен, и все это то одновременно, то по очереди. Он уже потребовал, чтобы управляющий, профессор Балдж, Дрейкотт и два клерка рассмотрели его дело, и теперь они были вовлечены в бесконечное бесплодное и путаное обсуждение. Сыщика немедленно подвергли допросу, так что он старался отвечать как можно внушительнее, сам узнавая в то же время новые обстоятельства дела.
Последние события были совершенно удивительными. Меньше часа назад сэр Бенджамин получил посылку от районного курьера. В ней находился футляр для драгоценностей, который должен был в это время покоиться под охраной в одном из сейфов. Поспешно вскрыв его, получатель получил подтверждение своих самых худших опасений. Он был пуст — то есть в нем не было драгоценностей, вместо них, словно для того, чтобы усилить нанесенный удар, лежала исписанная аккуратным почерком карточка, и взволнованный баронет прочел на ней изречение, подходящее, но в этот момент совершенно неуместное: «Не собирайте себе сокровищ на земле…»
Карточку передали по кругу, и все взгляды устремились на сыщика в ожидании его экспертного заключения.
— …где моль и ржа истребляют и
