Последний подвиг Гарри-Артиста - Эрнест Брама
— Самое большее две или три минуты. Когда я вернулся, она сидела за моим столом. Вот о чем я говорил. Шалунья надела мои очки и держала большую книгу. Мы были хорошими друзьями, и ей нравилось передразнивать меня. Признаюсь, я испугался — просто инстинктивно, — когда увидел, что она взяла книгу, но в следующую минуту понял, что она держит ее вверх ногами.
— Умно! Она не успевала вовремя вернуть ее назад. И камера со специально подобранной пленкой уже снимала последние несколько страниц с ее стороны!
— Это дитя!
— Да. Ей двадцать семь лет, и она сбивала шляпы с высоколобых мужей повсюду от Петербурга до Буэнос-Айреса! Свяжитесь со Скотленд-Ярдом и попросите приехать инспектора Бидла.
Управляющий тяжело дышал.
— Позвонить в полицию и предать дело огласке означает уничтожить наше учреждение — вера в него будет подорвана. Я не могу сделать этого без указаний свыше.
— Тогда, безусловно, это сделает профессор.
— Прежде чем вы пришли, я позвонил директору, который единственный из всех сейчас в городе, и доложил ему о ситуации, как она обстояла на тот момент. Возможно, он уже прибыл. Если вы пройдете со мной в зал заседаний совета директоров, то мы узнаем это.
Они поднялись на этаж выше, по пути к ним присоединился мистер Карлайл.
— Извините меня, я отойду на минуту, — сказал управляющий.
Паркинсон, беседовавший с портье на тему стоимости земли, подошел к ним.
— Сожалею, сэр, — доложил он, — но я не смог купить «Втирро». Магазин, по всей видимости, закрылся.
— Какая жалость. Мистер Карлайл уже настроился.
— Пройдемте сюда, пожалуйста, — позвал управляющий, вновь появляясь перед ними.
В зале заседаний они нашли седовласого пожилого джентльмена, который явился на зов управляющего из чувства долга, а затем остановился в дальнем углу пустой комнаты в надежде, что его не заметят. Он был совершенно безобиден и, казалось, сам прекрасно об этом знал.
— Весьма печальное дело, джентльмены, — обратился он к ним негромко и доверчиво. — Мне доложили, что вы рекомендовали обратиться в Скотленд-Ярд. Такой ход дел был бы крайне неудачным для заведения, которое зависит от безоговорочного доверия общества.
— Это единственно возможный вариант, — ответил Каррадос.
— Ваше имя, мистер Каррадос, хорошо мне известно в связи с одним деликатным делом. Не могли бы вы не доводить это дело до огласки?
— Это невозможно. Должно быть проведено обширное расследование. Необходимо досмотреть каждый порт. Это может сделать только полиция, — сказал Каррадос и добавил со значением: — И только я могу направить полицию по верному пути.
— И вы сделаете это, мистер Каррадос?
Каррадос обворожительно улыбнулся. Он знал, что больше всего привлекает людей в его услугах.
— Моя позиция такова, — ответил он. — До сих пор я работал исключительно как любитель. В этой роли я предотвратил одно или два преступления, исправлял случайную несправедливость и всегда был к услугам моего друга, настоящего профессионала, Луиса Карлайла. Однако сейчас я не вижу причин, по которым должен бесплатно помогать коммерческой фирме в обычном для таких дел инциденте. Я должен требовать вознаграждение за любую информацию, чисто символическое, скажем, сто фунтов.
Директор выглядел так, словно его вера в человечество только что пошатнулась.
— Сто фунтов — это очень щедрое вознаграждение для такой небольшой фирмы, как наша, мистер Каррадос, — обиженно заметил он.
— И это, конечно, не включает профессиональные издержки мистера Карлайла, — добавил Каррадос.
— Зависит ли эта сумма от какой-то определенной работы? — уточнил управляющий.
— Я не возражаю против того, чтобы обозначить ее как сумму за то, чтобы я добыл для вас — и для полиции как основание для розысков — фотографию и описание вора.
С минуту двое руководителей учреждения посовещались в отдалении, затем управляющий вернулся к Каррадосу.
— Мы согласимся, мистер Каррадос, при условии, что эти вещи будут у нас в течение двух дней. В противном случае…
— Нет, нет! — возмущенно воскликнул мистер Карлайл, но Каррадос добродушно прервал его:
— Я приму условие с тем же азартом, с которым оно было выдвинуто. В течение сорока восьми часов или никакой оплаты. Чек, конечно же, выдадут мне тотчас, как я предоставлю необходимое?
— Вы можете быть уверены в этом.
Каррадос достал свой бумажник, извлек из него конверт с американским штемпелем, из которого вынул фотокарточку.
— Вот фотография, — объявил он. — Его зовут Улисс К. Грум, но он более известен как Гарри-Артист. Описание вы найдете на оборотной стороне.
Пять минут спустя, когда они остались одни, мистер Карлайл высказал свое мнение об этой сделке.
— Ты совершеннейший плут, Макс, — сказал он, — хотя и весьма очаровательный, должен признать. Но исключительно ради собственного удовольствия ты так шокируешь людей.
— Напротив, — возразил Каррадос, — это люди шокируют меня.
— Теперь эта фотография. Почему я ничего не слышал о ней раньше?
Каррадос достал свои часы и дотронулся до них.
— Сейчас без трех минут одиннадцать, я получил ее в двадцать минут девятого.
— И при этом час назад ты уверял меня, что ничего не сделал.
— Я и не сделал — поскольку не было результата. Пока я не выжал из управляющего в его кабинете основополагающий факт для своей теории, я был далек от уверенности как никогда.
— Как я — до сих пор, — намекнул мистер Карлайл.
— Я подхожу к этому, Луис. Я переверну для тебя всю картину. У мошенника было целых два дня форы и шанс, что его удастся поймать — один к девяти. Мы все знаем, и дело меня больше не интересует. Но это твоя работа. Вот факты. В тот раз, когда «рыжий» человек попался на нашем пути, я сразу обратил намного более пристальное внимание на его цели и намерения, чем ты. В тот же день я отправил зашифрованную телеграмму Пирсону в Нью-Йорк. Я запросил сведения о любом человеке, подходящем под следующее описание — в основном меня интересовали дурные вести о нем, — про которого было бы известно, что он покинул Штаты: образованный, эксперт в области маскировки, дерзкий в своих авантюрах, знаток в области мошенничества в банках и хранилищах.
— Почему Штаты, Макс?
— Это было озарение. Я рассудил, что он должен быть англоговорящим. Новый поворот в проницательности и находчивости современных янки сделал их специалистами в области хитроумных изобретений, во всех смыслах. Невзламываемые замки и безудержные взломщики, сейфы, защищенные от грабежа, и грабители, специализирующиеся на сейфах, в равной степени исходят из Штатов. Так что я провел простую проверку. Когда мы говорили в тот день, а «рыжий» проходил мимо нас, я произнес «Нью-Йорк», или, скорее «Ню-Йок» на американский манер — так, чтобы он услышал.
— Я помню.
