Рекс Стаут - Цветов не посылать
– Часто, но не всегда.
– Он заявил доктору Катлеру, что Вирджил Пампа невиновен, что он не убивал моего мужа. Вы тоже этому верите?
– Да.
– Почему?
Вульф некоторое время молча смотрел на миссис Уиттен.
– Мне кажется, – заговорил он, – вы начинаете слишком издалека. Сейчас уже ночь, все нуждаются в отдыхе и покое, а мне еще нужно задать много вопросов. Вы бы, конечно, хотели знать, собираюсь ли я сообщить в полицию о попытке убить вас, и если нет, то каковы мои намерения, не так ли?
– Дело не только в намерениях, – тоном лектора заговорил Даниэль Барр. – Есть все основания спросить, на каком основании вы…
– Дэн, – прервала его миссис Уиттен, – ты слышал, что я тебе сказала?
– Заткнись, дружище, – посоветовал ему Мортимер. – Мы здесь – никто.
– Бог свидетель, – обратилась к Вульфу миссис Уиттен, – что я поднялась с постели и приехала сюда вовсе не для того, чтобы спорить. Конечно, я допустила глупость, попросив доктора не сообщать в полицию о нападении, но я и так после убийства мужа сходила с ума от бесконечных разговоров с полицейскими, расспросов и допросов… – Она на мгновение умолкла, перевела дух. – Многое я бы отдала, чтобы сейчас не сидеть здесь у вас. Но откуда же я могла знать, что меня обманет интеллигентный на вид молодой человек, заявивший, будто пришел по поручению мисс Олвинг? Он сказал, что не знает, почему она послала его ко мне, а вот вы будто знаете. Что ей нужно? Деньги? Но я ей ничего не должна. Потом он заявил моему врачу, что Вирджил Пампа невиновен. Разве у него есть доказательства невиновности Пампы? Если так, то ему следовало бы обратиться в полицию, а не к моему врачу. Поэтому я решила, что вы можете ответить на мои вопросы.
– И мы согласились с ней, – тихо вставил Джером.
– Да? – Вульф поджал губы, медленно обвел всех взглядом и уставился на миссис Уиттен, затем сказал, – Пока что, видимо, речь может идти о трех вещах. Во-первых, о мисс Олвинг. Вопрос этот слишком щекотливый, он требует беседы в узком кругу, и мы пока не будем его касаться. Во-вторых, вопрос о невиновности мистера Пампы. Мои доводы на сей счет не убедят ни полицейских, ни вас, а раз так, не станем тратить время на бесплодную дискуссию. В-третьих, о покушении на вас, миссис Уиттен. Вот тут наша беседа может кое-что прояснить.
– Я не могла сообщить доктору Катлеру одну деталь, – заметила миссис Уиттен. – Лишь после его ухода я обнаружила, что у меня пропала сумочка. Видимо, тот, кто напал на меня, выхватил ее и убежал.
– Боже милосердный! – воскликнул Вульф, широко раскрывая глаза. – Все и без того слишком запутано, а вы вносите еще большую путаницу. Было бы глупостью утверждать, будто вы не заметили, кто напал на вас – мужчина или женщина, а сейчас я слышу еще более абсурдное: злоумышленник наносит вам удар ножом только для того, чтобы выхватить сумочку… Вздор, мадам!
– Возможно, она обронила ее на улице, – заметила Ева.
– И никто в течение целого часа не заметил отсутствия сумочки? – Вульф покачал головой. – Нет, вы только ухудшаете положение. Вы должны сейчас откровенно рассказать мне, что произошло вечером в понедельник, не утаивая ни одной детали, иначе я передаю дело инспектору Кремеру.
– Какое дело? – сердито спросил Барр.
– Я передам мистеру Кремеру все имеющиеся у меня факты и поделюсь с ним своими выводами. Например, о покушении на миссис Уиттен и о том, почему так неубедительно выглядит ее объяснение обстоятельств, при которых она получила свою царапину. Если допустить, а это вполне возможно, что оба преступления совершены одним и тем же лицом, то им не может быть мистер Пампа, поскольку в момент покушения на миссис Уиттен он уже находился в тюрьме. Но, безусловно, им не может быть кто-то из вас пяти, здесь присутствующих. Я скажу также, что…
– Замолчите! – крикнул Мортимер.
– Спокойно, Март! – бросила Фиби.
– …Скажу также, что это последнее предположение становится особенно вероятным в свете абсолютно неправдоподобного описания миссис Уиттен совершенного на нее нападения. Вот в чем суть. Я не понимаю, миссис Уиттен, зачем вы придумали всю эту историю. Чтобы скрыть личность преступника? Почему вы хотите защитить человека, бросившегося на вас с ножом? Может быть, потому, что это кто-то из вашей семьи – один из пяти, собравшихся в этом кабинете? Поскольку мистер Пампа невиновен, то Флойда Уиттена, возможно, убил кто-то из них. Разумеется, все это требует тщательного расследования, чем я и намерен заняться. Если вас не устраиваю я, расследованием займется полиция…
– Что и следовало ожидать, – резюмировал Барр тоном провидца.
– Вы обвиняете одного из нас в убийстве? – осведомился Джером Лэнди.
– Не одного из вас, мистер Лэнди, подозреваю, а всех сразу, потому что «одного» я еще не определил.
– Но это же серьезно! Это очень серьезно!
– Разумеется.
– Если вы ожидаете, что мы будем отвечать на ваши вопросы, нам придется пригласить сюда адвоката, на что мы имеем полное право.
– Нет, не имеете! У вас есть только одно право: встать и уйти. Я не чиновник прокуратуры, я всего лишь частный детектив, которому удалось загнать вас в угол. Из него есть лишь два выхода, но прежде, чем вы сделаете выбор, должен предупредить: я располагаю данными не известными вам. Например, я не ПРЕДПОЛАГАЮ, А ЗНАЮ, ЧТО ВЫ ДАЛИ ПОЛИЦИИ ЛОЖНЫЕ ПОКАЗАНИЯ. Вы утверждали, что потихоньку собрались в столовой, чтобы обсудить затруднения, которые испытывает ваш брат Мортимер…
– Да, да! Именно так! – живо подтвердил Джером.
– Еще одна ложь. На самом деле, мистер Барр рассказал миссис Уиттен, что вы собрались поговорить о ее втором муже. Вы, наследники мистера Лэнди, хотели обсудить, в каком положении окажетесь, если второй супруг миссис Уиттен станет владельцем предприятия. Она была потрясена этим семейным бунтом и даже не напомнила, что является единственной владелицей «Амброзии». Миссис Уиттен с упреком заявила, что вы напрасно думаете, будто она забыла о ваших правах. Во время беседы мистер Барр дважды предлагал пригласить мистера Флойда Уиттена и договориться с ним. В конце концов все вы одобрили это предложение – все, включая и того, кто знал, что оно бессмысленно, поскольку мистер Уиттен был уже мертв. Отсюда я делаю вывод: ваши показания в полиции – ложь от начала и до конца.
– Ко мне это не имеет никакого отношения, – заявил Барр. – Я только сказал, что речь идет о семейных делах, и полицию это не касается.
– Вот видите?! – воскликнул Вульф, обращаясь ко всем сразу. – Благодарю вас, мистер Барр. Суд, может быть, не сочтет ваше заявление заслуживающим внимания, но для меня оно очень важно. Так вот, – он взглянул на Еву, – начнем с вас, миссис Барр. Я не намерен беседовать с вами с глазу на глаз, так как времени у вас было достаточно, чтобы договориться со своими родными заранее… Скажите, за те часы, в понедельник вечером, когда вы впятером находились в столовой, кто-нибудь выходил из комнаты?
Глава 7
И все же миссис Уиттен, воспользовалась, как сказали бы юристы, правом протеста, сумев, хотя и ненадолго, помешать Вульфу. Что ж, у нее были на то основания, но мне показалось, что она только зря расходует силы. Если уж ей так хотелось уберечь от беды своих детей – хотя, очень вероятно, что один из них разделался с ее мужем и пытался укокошить ее саму – то лучше бы она помалкивала.
Молчать она не могла и потребовала, чтобы Вульф объяснил, почему, по его мнению, члены ее семьи дали полиции ложные показания.
Если Вульф, утверждала она, и узнал какие-либо подробности о событиях, разыгравшихся о понедельник вечером, так только от Пампы. А что еще можно ожидать от человека, обвиненного в убийстве?
Нашел лазейку и Джером. Допустим, они солгали, рассказывая о цели тайной своей встречи в столовой. Но разве сама встреча является доказательством того, что один из них убил Флойда Уиттена? В самом деле, не могла же целая группа лиц, только что обнаружив наверху мертвого Уиттена, тайком обсуждать, как уберечь от него «Амброзию».
Надо быть круглым идиотом, чтобы, сознавая свою невиновность, осложнить простую ситуацию – простую, поскольку, по их мнению, убийцей был Пампа, и это знали не только они сами, но и полиция.
Вульф терпеливо дал им всем высказаться.
Затем начались вопросы и ответы, продолжавшиеся около двух часов. Мне лично все это казалось пустой тратой времени независимо от того, что было в их доводах истиной, а что – ложью (за двое суток они, конечно, успели разработать общую линию поведения).
Суть их ответов сводилась к следующему.
…Спокойное течение беседы в столовой в понедельник вечером нарушил звонок в дверь. Звонил Пампа, но в тот момент они этого не знали и в полном молчании ожидали, когда посетитель уйдет. Однако, вскоре заскрипела входная дверь, и, хотя дверь в столовую была закрыта, они все же узнали голоса в вестибюле, затем миссис Уиттен, Флойд и Пампа поднялись по лестнице. Собравшиеся в столовой молодые люди перешли на шепот и говорили больше о том, как выйти из создавшегося положения сейчас, в данную минуту, чем о своем будущем вообще. Возник ожесточенный спор.
