Душегуб - Николай Вингертер
Обычно немалое время езды до Залесья — около трех часов — для него в этот раз пролетело незаметно. Бывший коммунист, секретарь по идеологии, а теперь директор предприятия мало чем отличался от тысяч и тысяч других, ниже или выше его по социальному статусу, кто жертвовал себе подобными ради достижения своей цели и удовлетворения потребностей. Его голова была занята одним — продумыванием деталей преступления: убийства Валкса и Варкентина.
«Я должен оказаться с ними, когда они поедут в лес выбирать дубы под спил, — думал Нексин. — В их компании следует очутиться как бы случайно, так чтобы никто не успел или не смог сообщать своим близким или знакомым, что с ними едет директор… Надо подумать, как это сделать… Придется, вероятно, какое-то время следить за ними… Валкс, как правило, берет к себе во внедорожник Варкентина. Следовательно, надо будет подкараулить момент, когда они отъедут с Варкентиным, оказаться у них на пути и сказать, что выдался редкий день, когда оказался свободен, решил побродить по лесу, а посему, коль они едут в лес, не могут ли взять его с собой; покуда будут заняты делом, он побродит по лесу, глядишь, подстрелит какую птицу, еще и приготовит на всех дичь на костре… А когда окажутся в лесу — с ними разделаться… Поехать они должны, насколько помнится из последних бесед с Варкентиным, в сторону Цыбина, где и раньше рубили дуб подальше от лишних глаз, — глухомань. Это мне на руку…»
Скоро Нексин передумал, поняв, что слишком все у него выходит легко, если не легкомысленно, и поменял решение: «Меня может кто-нибудь заметить, как сажусь в машину к Валксу, к тому же буду в своей охотничьей экипировке, а это значит, что тоже собрался с ними в лес; и потом, если они уедут в район Цыбина, как буду оттуда возвращаться? Не на машине же Валкса… Поступлю иначе: соберусь будто в город по делам и поеду в сторону города, но вернусь просекой на дорогу, ведущую в Цыбино, там их и встречу. В машину заранее сложу плащ, ружье, сапоги… К тому же у меня на будущее будет хорошее алиби — был в этот день в городе, что очень важно, потому как Валкса и Варкентина рано или поздно схватятся, обнаружится брошенная машина Валкса и станет известно в какой день они пропали… Так что я обязательно должен быть в городе, обозначиться там каким-то образом, например, сниму в сберкассе деньги… В город уеду сразу же, как все кончу с ними… Поскольку в лес поедут с утра, то в город пополудни обязательно доберусь… А уж такую точность: в какой час были убиты? — этого не установит никакая экспертиза… Домой должен вернуться, как сегодня, к полуночи…»
Определился Нексин и с тем, как совершит преступление: конечно, застрелит обоих. Он был в себе уверен, считал, что все произойдет в считаные секунды, никто не опомнится… Иного способа, кроме как стрелять, себе не представлял, потому как резать или колоть не смог бы, это было бы слишком грязно и страшно… На охоте у него происходило все примерно так же: он убивал зверя или птицу из ружья, на расстоянии… В человека, правда, не стрелял, но когда-то происходит то, чему невозможно научить на практике, учат только в теории… А потом все идет по обстоятельствам… Он хорошо помнил рассказ одного оперативного работника, которого послали специально ликвидировать без всякого суда и следствия опасного бандита; но, очутившись с ним один на один, не смог в обычной обстановке выстрелить в человека, ввязался с ним в борьбу, тогда только и выполнил задание…
Было около полуночи, когда он приехал в спящий после трудового дня поселок. Не спала Александра, ждавшая своего Лешу — так она уже несколько дней, перейдя с дежурного «вы» на сердечное «ты», обращалась наедине к Нексину. В доме после прохладной и сырой ночи было тепло и сухо; вкусно пахло чем-то мясным и хлебной выпечкой. На Александре было приталенное, подчеркивающее ее стройную фигуру, синее шерстяное платье с глубоким вырезом; поверх плеч накинута самодельной вязки белая кофта. Глаза у Александры были уставшие, но счастливые, наполненные радостью ожидания любимого человека. Было видно, как она его ждала и готовилась!
Нексин, оставаясь при своих думах, имел отвлеченный взгляд, который Александра объясняла сильной усталостью, ведь за день успел съездить в город и вернуться, намотав только за дорогу под пятьсот километров, к тому же был занят делами.
Однако временная у Нексина отрешенность, вызванная тем, что еще некоторое время назад был занят страшными мыслями прошла, как только вдохнул тепло дома. Он поставил на пол портфель с бумагами, сумку с покупками, обнял Александру и, закрыв глаза, уткнувшись лицом ей за шею, стал долго и жадно дышать ее горячей кожей и тонким ароматом любимых духов. Потом отстранился и сказал:
— Ты необыкновенно красивая.
— Спасибо.
— Хочу, чтобы ты была всегда со мной.
— Тебя никто не гонит… Что-то случилось, Леша?
— Нет, отчего так спрашиваешь?
— Взгляд у тебя такой, будто мыслями где-то, но не здесь, и говоришь как-то загадочно и необычно…
Впрочем, ты у меня и есть человек не простой…
— Такой родился, себя к легкомысленным никогда не относил. — Нексин улыбнулся, поднял сумку с покупками. — А это кое-какие продукты и гостинец из города. — С этими словами прошел в комнату и стал выкладывать.
Из спальни вышел заспанный Миша, держа в руках большого плюшевого зайца — любимую игрушку, с которой ложился в постель. Нексин всплеснул руками:
— Разбудил-таки малыша…
Искренним этот жест озабоченности Нексина не был. К малышу он не испытывал никаких чувств, потому, во-первых, что за короткое время не мог к нему привыкнуть в такой степени, чтобы привязаться и полюбить; во-вторых, ребенок был ему чужой, и вряд ли он когда-нибудь полюбил бы его, потому что, кроме себя, никого не любил, а к малышу старался относиться хорошо, как к некоей данности, с которой следует считаться, когда имеешь близкие отношения с матерью ребенка. И Нексин знал, что в этом успех его отношений с Александрой, потому как для женщины с дитем добрые отношения мужчины с ее ребенком гораздо важнее ее связи с мужчиной.
— Он очень тебя ждал, — произнесла Александра, взяв на руки сына и обернувшись к Нексину. — Долго не ложился спать, все спрашивал, когда приедет дядя Леша-директор… Где только такое слышал?.. Может, в детском саду?.. — Она погладила Мишу по голове и
