Крейг Кеннеди, профессор–детектив - Рив Артур Бенджамин

– Джеймсон, мое представление об этом заключается в том, что профессор криминальных наук должен работать вместе с официальным следствием, а не против него, – продолжал Кеннеди. – Оно в полном порядке. Оно, конечно, незаменимо. Сегодня половина успеха заключается в организованности. Профессор криминальных наук должен быть тем, кем зачастую является профессор в техническом колледже – своего рода инженером-консультантом. Например, я верю, что организованность и наука довели бы до развязки дело с Уолл-стрит, о котором, как я вижу, вы читаете.

Я высказал сомнения в том, что полиция достаточно просвещена, чтобы принять такую точку зрения.

– Некоторые из них принимают, – ответил Кеннеди. – Вчера шеф полиции западного Нью-Йорка прислал ко мне человека из восточной части города. По расследованию об убийстве Прайса. Вы знаете это дело?

Конечно, я знал. Богатый банкир был убит по дороге в гольф-клуб, и никто не знал, кем и почему. Все улики оказались бесполезны, и список подозреваемых стал таким длинным и невероятным, что начинал обескураживать.

– Он прислал мне обрывок платка с кровавым пятном, – продолжал Кеннеди. – Он сказал, что кровь точно не принадлежит убитому, и это указывает на то, что сам убийца был ранен в драке. Но пока что эта улика так ни к чему и не привела. Не могу ли я посмотреть, что с ней можно сделать? После того, как его человек обо всем рассказал, я почувствовал, что убийство совершено либо сицилийцем-рабочим на поле для гольфа, либо негром-официантом в клубе. Чтобы упростить задачу, я решил провести анализ кровавого пятна. Возможно, вы этого не знаете, но институт Карнеги только что опубликовал тщательную и сухую работу о крови людей и животных. Фактически, на этой основе они смогли реклассифицировать весь животный мир, что дополнило наши знания об эволюции. Я не собираюсь углубляться в подробности, но один из результатов исследования заключается в том, что кровь некоторых рас сходна с кровью шимпанзе, тогда как кровь других рас сходна с кровью других обезьян – горилл. Конечно, исследование затрагивало намного больше областей, но сейчас нас интересует именно этот аспект. Я провел анализ. Кровь на платке совпадала со вторым вариантом. То есть с кровью гориллы. Но это же не «Убийство на улице Морг», так что этот вариант отпадает. Значит, это был негр-официант.

– Но, – вмешался я, – у негра отличное алиби, и…

– Нет, Уолтер. Вот телеграмма, которую я получил днем:

Поздравляю. Поставил Джексона перед вашими показаниями. Тот признался.

– Ну, Крейг, снимаю шляпу! – воскликнул я. – Вы наверняка решите и дело Керра Паркера.

– Я бы приложил к нему руку, если бы мне позволили, – коротко ответил он.

Тем вечером я, не говоря ни слова, отправился к внушительному новому зданию полиции, возвышавшемуся над убогостью Сентрал-стрит. Очевидно, что штаб-квартира полиции была очень загружена, но будучи сотрудником «Стар», я без проблем прошел внутрь. Инспектор Барни О`Коннор осторожно перекинул сигару в другой угол рта, когда я высказал свое предложение.

– Джеймсон, вы думаете, что тот профессор – это то, что нужно?

Я не стал преуменьшать своего мнения о Кеннеди. Я бы рассказал о деле Флетчера, не будь оно секретным, так что я сообщил лишь о деле Прайса и показал ему копию телеграммы. Она решила вопрос.

– Сможете привести его сюда этим же вечером? – спросил полицейский.

Я поспешил к телефону и наконец разыскал Крейга в его лаборатории, и менее чем через час был с ним в полиции.

– Это очень непонятное расследование, профессор Кеннеди, все это дело Керра Паркера, – сразу же начал инспектор. – Вот брокер, сильно интересовавшийся мексиканским каучуком. Казалось, что он хорош: плантация как раз в том же месте, где и «Рабер-Траст». Также он расширял свои интересы в области прибрежных пароходных линий. Другой связанный с ним человек активно участвовал в железнодорожном проекте линии из США в Мексику. И пароходы, и поезда перевозили резину, масло, медь и невесть что еще в другие регионы. Здесь, в Нью-Йорке, они скупали акции, заняв деньги у контролируемых ими же трастовых компаний. Это распространенная схема, полагаю, вы читали о ней. Также вы должны были читать о том, что они конкурировали с группой капиталистов, известных как «Система».

А затем на рынке началась депрессия. Появились слухи о слабости трастовых компаний; они коснулись их обоих. А «Система» показала, что поддерживает рынок. Но проблемы в компаниях продолжились. Кто знает, что будет после сегодняшних событий: трудности либо усилятся, либо компании все выдержат. Хорошо, что когда все произошло, рынки были уже закрыты.

Керр Паркер был окружен людьми, вовлеченными в его схему. Они проводили «военный совет» в кабинете дирекции. Внезапно Паркер встал, побрел к окну и упал. К тому моменту, когда доктор добрался до него, он был уже мертв. Предпринимались все усилия, лишь бы сохранить спокойствие. Было сказано, что он покончил с собой. Но кажется, что газеты не поверили в самоубийство. Как и мы. Работающий с нами коронер держит рот на замке и ничего не скажет до самого дознания. Профессор Кеннеди, это из-за того, что первый же полицейский, оказавшийся на месте выяснил: Керр Паркер был убит.

Теперь самая удивительная часть рассказа. Двери в офисы по обе стороны все это время были открыты. В каждом из офисов было много людей. Было обычное щелканье пишущих машинок, гудение телеграфного аппарата, печатавшего последние биржевые новости, гул разговора. У нас есть сколько угодно свидетелей, но никто из них не знает о выстреле, не видел ды­ма, не слышал шума и не находил оружия. Но все же – на моем столе пуля тридцать второго калибра. Сегодня медик вынул ее из шеи и передал нам.

Кеннеди потянулся за пулей и какое-то мгновение задумчиво вертел ее в пальцах. По-видимому, одна из ее сторон столкнулась с костью и была примята. Вторая сторона была идеально гладкой. Кеннеди достал лупу и внимательно осмотрел пулю со всех сторон. Я с тревогой смотрел на его лицо и заметил, что он очень увлечен и очень взволнован.

– Необычно, весьма необычно, – говорил он сам себе, переворачивая пулю то так, то этак. – Куда, вы сказали, попала пуля?

– В мясистую часть шеи, за ухом, чуть выше воротника. Сильного кровотечения не было. Думаю, она поразила основание мозга.

– Не задев ни воротник, ни волосы?

– Не задев, – ответил инспектор.

– Я думаю, что мы сможем взять убийцу; инспектор, я думаю, что мы сможем добиться и его осуждения на основании доказательств, которые я получу, исследовав пулю в моей лаборатории.

– Совсем как в книжке, – недоверчиво протянул инспектор, покачав головой.

– Возможно, – улыбнулся Кеннеди. – Но и для полиции останется достаточно работы. У меня есть лишь ниточка к личности убийцы. Но чтобы следовать по ней, потребуется задействовать целую организацию. Теперь, инспектор, не уделите ли время на то, чтобы пойти со мной в офис Паркера и снова все там пересмотреть? Вне всяких сомнений, там мы сможем найти что-нибудь еще.

– Конечно, – ответил О`Коннор, и мы отправились на место в одном из автомобилей полиции.

Мы обнаружили, что кабинет охраняет один из полицейских, а в это же время за пределами кабинета доверенный клерк Паркера и еще несколько ассистентов продолжали работать, пусть и в благоговейной манере. Той ночью и во мно­гих других офисах на Уолл-стрит кипела паническая работа, но ни в одном из них для нее не было больших оснований, чем здесь. Позже я узнал, что упорство этого доверенного клерка спасло ту небольшую часть его имущества, которая досталась его вдове. Никто никогда и не узнает, что он сумел сохранить для остальных клиентов фирмы. Так или иначе, Джон Дауни понравился мне с того самого момента, когда я был представлен ему. Мне он показался типичным доверенным клерком – из тех, кто может хранить секреты стоимостью в миллионы долларов.