Дороти Сэйерс - Медовый месяц в улье
– Верно, сэр, хотя я признаю, что разозлился и резко ему отвечал.
– Понимаю. В ту ночь вы не возвращались к его дому?
– Нет, сэр.
– Очень хорошо. Достаточно. Суперинтендант Кирк.
Небольшой всплеск эмоций, вызванный показаниями Селлона, разбился о неколебимое бесстрастие мистера Кирка, который очень медленно и в мельчайших подробностях описал расположение комнат в доме, характер запоров на дверях и окнах и то, как трудно было установить факты из-за беспорядка, вызванного (совершенно неожиданно, но очень некстати) прибытием новых обитателей. Следующим свидетелем была Марта Раддл. Она пребывала в сильном волнении и очень стремилась помочь правосудию. Это стремление ее и погубило.
– …до того ошарашена, – говорила миссис Раддл, – что пальцем ткни – я там же бы и грохнулась. Приехали среди ночи, так сказать, а машина до того громадная, отродясь таких не видала, разве только в кино, божечки, что? Говорю, сперва не по верила ему, сэр, да и кто бы поверил-то, говорю же, вылитые артисты, извиняюсь, еще б я не обшиблась, ведь автомобиль-то страх какой, а леди в шубе, а у джентльмена в глазу стекло, как у Ральфа Линна[210], а больше ничего и не разглядеть в такой…
Питер обратил монокль на свидетельницу c таким свирепым изумлением, что хихиканье переросло в громкий смех.
– Будьте любезны отвечать на вопрос, – досадливо сказал мистер Перкинс. – Вы удивились, услышав, что дом продан. Пожалуйста, опишите, в каком со стоянии вы нашли дом.
Из вороха не относящихся к делу сведений коронер выудил факт, что постель была застелена, на столе находились остатки ужина, а дверь в погреб стояла распахнутой настежь. С усталым вздохом (потому что был сильно простужен и мечтал скорей закончить и добраться до дому) он спросил свидетельницу о событиях позапрошлой среды.
– А как же, видела я Джо Селлона, – сказала миссис Раддл. – Не полицейский, а загляденье – такими словами ругался, что приличной женщине слушать-то совестно, оно и понятно, что мистер Ноукс захлопнул окно у него перед носом…
– Вы видели, как он это сделал?
– Да вот как вас вижу, так и видела. Стоял там, в руке подсвечник, что ж его не видеть-то, и смеялся, аж чуть не лопнул, еще бы – Джо Селлон до того потешный был. Я себе и говорю – хороша из тебя полиция, Джо, а я и раньше это знала, ведь без меня ты бы нипочем не дознался, кто покрал курей у мисс Твиттертон…
– Мы сейчас расследуем не это, – начал коронер. Но тут вновь поднялся мрачный присяжный и сказал:
– Жюри присяжных хотело бы знать, слышала ли свидетельница, из-за чего была ссора.
– Слыхала, – ответила свидетельница, не дожидаясь реплики коронера. – Из-за жены евонной, вот из-за чего, а я так скажу…
– Из-за чьей жены? – спросил коронер. Зал зашелестел в предвкушении.
– Джо, конечно. “Что ты с моей женой сделал, старый мерзавец?!” – он кричал и еще прибавил пару слов, об которые я язык марать не стану.
– Это ложь, сэр! – взвился Джо Селлон.
– Ну-ну, Джо, – сказал Кирк.
– Мы вас выслушаем сию минуту, – сказал мистер Перкинс. – Итак, миссис Раддл, вы уверены, что слышали эти слова?
– Скверные слова, сэр?
– Слова “что ты сделал с моей женой?”.
– А, это – это я слыхала, сэр.
– А какие-либо угрозы?
– Н-нет, сэр, – с сожалением сказала миссис Раддл, – только то, что мистеру Ноуксу гореть в нехорошем месте, сэр.
– Очень хорошо. Говорилось ли о том, каким образом он туда попадет?
– Сэр?
– Упоминалась ли смерть или убийство?
– Сама не слыхала, сэр, но ни капельки б не удивилась, если б он сказал, что убьет мистера Ноукса. Ни капельки.
– Но на самом деле вы ничего подобного не слышали?
– Нет, не скажу, чтобы слыхала.
– И когда мистер Ноукс закрыл окно, он был жив и здоров?
– Да, сэр.
Кирк перегнулся через стол и зашептал что-то коронеру, после чего тот спросил:
– А дальше вы что-нибудь слышали?
– Не хотела я дальше ничего слышать, сэр. Только слышала, как Джо Селлон лупит в дверь.
– Вы слышали, как мистер Ноукс его впустил?
– Впустил?! – вскричала миссис Раддл. – Это зачем же мистеру Ноуксу его впускать? Мистер Ноукс нипочем не впустил бы никого, кто крыл бы его такими словами. Он страсть боязливый был, мистер-то Ноукс.
– Понятно. На следующее утро вы пришли к дому и вам никто не ответил?
– Так. Я и говорю себе: мистер Ноукс-то небось в Броксфорд уехал…
– Да, вы нам это уже говорили. И несмотря на то что накануне вечером вы слышали ужасную ссору, вам не пришло в голову, что с мистером Ноуксом могло что-нибудь случиться?
– Да нет, не пришло. Я решила, он в Броксфорд поехал, он туда частенько…
– Именно. И пока мистера Ноукса не нашли мертвым, вы не думали про эту ссору и не придавали ей значения, правда?
– Да пока до меня не дошло, что он, должно, помер до половины десятого.
– Откуда вы это знаете?
Миссис Раддл принялась чрезвычайно многословно излагать историю с радиоприемником. Питер Уимзи написал несколько строчек на клочке бумаги, сложил его и отдал Кирку. Тот кивнул и передал листок коронеру, который, дождавшись окончания истории, спросил:
– Мистер Ноукс торговал радиодеталями?
– Да, сэр.
– Если бы приемник сломался, он смог бы его починить?
– О да, сэр. Он уж в этих штуках понимал.
– Но слушал только вечерние новости?
– Точно, сэр.
– В котором часу он обычно ложился спать?
– В одиннадцать часов, сэр. Точный он был как часы: ужин в полвосьмого, новости в полдесятого, в одиннадцать спать – то есть это когда он дома ночевал.
– Хорошо. А как вышло, что в половине десятого вы оказались поблизости и слышали, работает ли радио?
Миссис Раддл колебалась.
– Я только сходила к сараю, сэр.
– Да?
– Кое за чем, сэр.
– Да?
– Всего лишь чуточку керосина, сэр, – сказала миссис Раддл, – я его честно утром вернула, сэр.
– Вот как. Ну что ж, это не наше дело. Спасибо. Джозеф Селлон, вы хотите еще что-нибудь сказать?
– Да, сэр. Только одно, сэр. Я про миссис Селлон этого не говорил. Я, может, сказал так: “Не заявляйте на меня, сэр, не то мне конец, а что тогда станет с моей женой?” Это все, сэр.
– Покойный был как-то связан с вашей женой?
– Нет, сэр. Конечно же нет, сэр.
– Думаю, лучше спросить вас, не затаила ли предыдущая свидетельница на вас обиду.
– Ну, сэр, это все куры мисс Твиттертон. По долгу службы мне пришлось допросить ее сына Альберта. И она, надо думать, обиделась.
– Понятно. Думаю, на этом… да, суперинтендант? Мистер Кирк получил очередную записку от своего высокородного коллеги. Похоже, она его озадачила, однако он честно задал вопрос.
– Ну, – сказал мистер Перкинс, – надо думать, вы и сами могли у него спросить. Тем не менее. Суперинтендант желает знать, какой длины была свеча в руке у покойного, когда тот подошел к окну.
Джо Селлон замер.
– Не знаю, сэр, – наконец проговорил он. – Я не заметил. Кажется, ничего необычного в ней не было.
Коронер вопросительно посмотрел на Кирка, который не знал, в чем смысл вопроса, и покачал головой.
Мистер Перкинс раздраженно высморкался, отпустил свидетеля и повернулся к присяжным.
– Что ж, джентльмены, похоже, сегодня мы дознание не закончим. Сами видите, точное время смерти покойного установить невозможно, ведь не исключено, что вечерние новости он не слушал из-за по ломки радиоприемника, который впоследствии мог починить. Вы слышали, что полиция испытывает значительные трудности со сбором улик, поскольку (в результате неудачного стечения обстоятельств, в котором совершенно некого винить) все возможные улики были уничтожены. Я правильно понимаю, что полиция хотела бы отложить дознание?
Кирк подтвердил, что да, правильно, коронер отложил дознание на две недели, и так много обещавшее событие закончилось безо всякого блеска.
На выходе из импровизированного зала суда Кирк догнал Питера.
– Старая ведьма! – проворчал он. – Перкинс ей, конечно, спуску не дал, но зря он меня не послушал – не надо было принимать показания, только чтоб личность установить.
– Думаете, это было бы разумно? Она всей деревне прожужжала бы уши своей историей, и все бы решили, что вы побоялись выслушать ее на дознании. Он, по крайней мере, позволил ей открыто выразить неприязнь к Селлону. Полагаю, этим он сослужил вам хорошую службу – лучше, чем вы думаете.
– Может, вы и правы, милорд. Я на это иначе смотрел. А зачем вы спросили про свечу?
– Проверял, насколько хорошо он все запомнил. Если не уверен насчет свечи, то и про часы мог просто выдумать.
– И правда, – проговорил Кирк.
Он не очень-то понимал, при чем тут это. Уимзи, по правде сказать, тоже.
– Он мог соврать про время, – шепнула Гарриет мужу на ухо.
– Мог. Странно, что соврал. На часах миссис Раддл было то же самое.
– Детектив Хокшоу[211] в пьесе “Кто перевел часы?”.
– Батюшки! Вы только гляньте! – гневно вскричал Кирк.
