Эрл Гарднер - Дело о воющей собаке
– Ну, твои деньги циркулируют достаточно быстро. Но расскажи мне о завещании – или это меня не касается?
– Конечно, касается, – заверил он ее. – Учитывая мои методы работы, меня в один прекрасный день могут прикончить, и тогда ты одна будешь в курсе моих дел. Давай посмотрим… Он оставляет всю свою собственность наследнице, а мне завещает одну десятую часть, которая будет выплачиваться после окончательного раздела состояния, при условии, что я стану преданно отстаивать интересы главной наследницы в любых юридических вопросах, которые могут возникнуть в связи с завещанием, его смертью или ее семейными отношениями.
– Он все предусмотрел, не так ли? – сказала Делла Стрит.
Перри Мейсон задумчиво кивнул:
– Этот человек либо писал завещание под диктовку адвоката, либо обладает истинно деловым умом. Такое завещание не мог написать сумасшедший. Оно логично и последовательно. Девять десятых своей собственности он оставляет миссис Клинтон Фоули, а одну десятую – мне. При этом он ставит условие…
Внезапно Мейсон умолк и уставился на документ расширенными от удивления глазами.
– В чем дело? – спросила Делла Стрит. – Что-нибудь серьезное? Какой-то дефект в завещании?
– Нет, – медленно ответил Мейсон. – Никаких дефектов, но тут есть кое-что любопытное. – Он быстро подошел к двери в коридор и запер ее. – Не хочу, чтобы нас беспокоили посетители, Делла, пока мы с этим не разберемся.
– С чем именно?
Перри Мейсон понизил голос:
– Во время вчерашнего визита этот человек подробно меня расспрашивал о возможности завещать свою собственность миссис Клинтон Фоули и хотел знать, останется ли в силе завещание, если окажется, что женщина, именующая себя миссис Фоули, в действительности таковой не является.
– В том смысле, что она не замужем за Клинтоном Фоули? – спросила Делла Стрит.
– Совершенно верно.
– Но разве она не проживает с мистером Фоули в том же элитном районе?
– Да, но это ничего не доказывает. Бывали случаи, когда…
– Знаю, – прервала Делла. – Но выглядело бы странным, если бы человек жил в подобном месте с женщиной, выдающей себя за его жену.
– На то могли быть причины. Такое случается каждый день. Возможно, существует первая жена, которая не дала мужу развода. Возможно, у этой женщины есть муж. Короче говоря, может существовать дюжина объяснений.
Делла кивнула:
– Ты меня заинтриговал. Так что любопытного в завещании?
– Вчера Картрайт задал мне вопрос о том, что будет, если он завещает всю собственность миссис Клинтон Фоули, но выяснится, что эта женщина только выдавала себя за таковую. По его тону я почувствовал, что у него есть причина предполагать подобную возможность, поэтому объяснил ему, что, если он опишет в завещании наследницу как женщину, проживающую в настоящее время с Клинтоном Фоули на Милпас-драйв, 4889, все будет в порядке.
– И он так и сделал? – спросила Делла Стрит.
– Нет, – ответил Перри Мейсон. – Он завещал собственность миссис Клинтон Фоули, законной жене Клинтона Фоули, проживающего в этом городе по упомянутому адресу.
– И это меняет дело?
– Конечно. Это меняет все от начала до конца. Если окажется, что женщина, проживающая с ним на Милпас-драйв, 4889, не его жена, то она ничего не получит. В завещании фигурирует законная супруга Клинтона Фоули, а описание места жительства относится к нему, а не к его жене.
– Думаешь, он неправильно тебя понял?
– Не знаю, – нахмурился адвокат. – Все остальное он понял правильно и действовал достаточно последовательно. Найди в справочнике телефон Картрайта. Он живет на Милпас-драйв, 4893, и у него, разумеется, есть телефон. Позвони ему немедленно и скажи, что это важно.
Делла кивнула и потянулась к телефону, но прежде, чем она сняла трубку, раздался звонок.
– Узнай, кто это, – велел Мейсон.
Делла вставила штепсель в розетку и сказала:
– Офис Перри Мейсона. – Послушав несколько секунд, она кивнула: – Одну минуту. – Прикрыв ладонью микрофон, Делла обратилась к Мейсону: – Это Пит Доркас, заместитель окружного прокурора. Он хочет поговорить с тобой о деле Картрайта.
– Хорошо, – отозвался Мейсон. – Соединяй.
– С телефоном в твоем кабинете?
– Нет, с этим аппаратом. И слушай разговор. Не знаю, в чем дело, но мне нужен свидетель.
Он взял трубку, сказал «алло» и услышал скрипучий, раздраженный голос Пита Доркаса:
– Боюсь, Перри, мне придется настаивать на принудительном лечении твоего клиента по причине невменяемости.
– Что он теперь натворил? – спросил Мейсон.
– Судя по всему, воющая собака – плод его воображения, – ответил Доркас. – Клинтон Фоули рассказал мне достаточно, чтобы убедить меня, что этот тип не только опасный сумасшедший, но еще и одержим манией убийства, что может побудить его взять закон в свои руки и совершить насильственные действия.
– Когда Фоули сообщил тебе все это? – осведомился Мейсон, взглянув на часы.
– Всего несколько минут назад.
– Он был в твоем офисе?
– Он и сейчас здесь.
– Хорошо. Задержи его у себя – я хочу сам его выслушать. Я адвокат Картрайта и намерен проследить, чтобы с моим клиентом обошлись справедливо. Сейчас же выезжаю к тебе. – Не дав Доркасу шанса возразить, Мейсон положил трубку и обернулся к Делле Стрит: – Свяжись с Картрайтом, Делла, и передай ему, что я хочу как можно скорее с ним встретиться. Скажи, чтобы он отправился в какой-нибудь отель, зарегистрировался там под своим именем, но не говорил никому, куда идет. Потом пусть он позвонит тебе и сообщит название отеля, а ты перезвонишь мне. Предупреди, чтобы он держался подальше от моего офиса и своего дома, пока я с ним не повидаюсь. Я еду в окружную прокуратуру выяснить, что там происходит. Этот Клинтон Фоули начал создавать осложнения.
Щелкнув пружинным замком двери, Мейсон вышел в коридор и был уже на полпути к лифту, когда дверь закрылась и замок защелкнулся снова.
Выбежав на улицу, он остановил такси и крикнул шоферу:
– В окружную прокуратуру! Езжайте побыстрее – я уплачу штраф!
Вскочив в машину, Перри Мейсон захлопнул дверцу и откинулся на подушки. Во время поездки он сидел, устремив вперед невидящий взгляд и задумчиво наморщив лоб. Его тело механически раскачивалось из стороны в сторону, когда машина поворачивала за угол или обходила препятствия.
Такси затормозило у тротуара, и шофер вынул чек из счетчика, но Перри Мейсон бросил ему пятидолларовую купюру и сказал:
– Сдачи не надо, приятель.
Он быстро пересек тротуар, поднялся на девятый этаж и сообщил девушке, сидящей за справочным столиком:
– Пит Доркас ожидает меня.
Пройдя мимо девушки, Мейсон двинулся по длинному коридору, остановился у двери, на матовом стекле которой было лаконично выведено позолотой «М-р Доркас», и постучал.
– Войдите, – послышался ворчливый голос Пита Доркаса.
Перри Мейсон повернул ручку и шагнул в комнату.
Пит Доркас восседал за письменным столом с недовольным выражением лица. Сидящий напротив человек приподнялся со стула и вопрошающе посмотрел на Мейсона.
Это был крупный мужчина ростом более шести футов, с широкими плечами, мощной грудью и длинными руками. Он выглядел несколько толстоватым в талии, но это не умаляло впечатления от его атлетической фигуры. На вид ему было лет сорок.
– Полагаю, вы Перри Мейсон? – осведомился он звучным голосом. – Адвокат мистера Картрайта?
Мейсон стоял, расставив ноги и устремив на мужчину холодный, оценивающий взгляд.
– Да, – ответил он, кивнув, – я адвокат мистера Картрайта.
– А я его сосед, мистер Клинтон Фоули, – представился мужчина, протянув руку с любезной улыбкой.
Сделав два шага вперед, Мейсон обменялся с ним кратким рукопожатием и повернулся к Доркасу:
– Прости, если заставил тебя ждать. Пит, но это важно. Я все объясню тебе чуть позже. Мне нужно выяснить, что здесь происходит.
– Ничего, – ответил Доркас, – кроме того, что я занят и ты вчера отнял у меня кучу времени из-за воющей собаки, которая и не думала выть, а теперь оказывается, что твой клиент законченный псих.
– Почему ты думаешь, что он псих? – спросил Мейсон.
– А почему ты вчера так думал? – раздраженно откликнулся Доркас. – Ты же сказал мне по телефону, что считаешь его сумасшедшим, и попросил привести доктора, чтобы он на него взглянул.
– Не передергивай мои слова, Доркас, – возразил Мейсон. – Я видел, что у человека вконец расшатались нервы, и хотел выяснить, нет ли у него чего-нибудь посерьезнее, – вот и все.
– Еще как хотел! – с тяжеловесным сарказмом отозвался Доркас. – Ты думал, что он псих, и хотел в этом убедиться, прежде чем совать голову в петлю.
– Что ты имеешь в виду? – осведомился Мейсон.
– Ты отлично знаешь, что я имею в виду. Вчера ты явился сюда с человеком, который собирался требовать ордер на арест известного и состоятельного гражданина. Естественно, ты хотел удостовериться, что это не выйдет вам боком. За это тебе и заплатили. Вот почему ты не просил ордер, а добился уведомления. Ну, мистер Фоули его получил, пришел сюда и многое мне рассказал.
