Она растворилась в воздухе - Уайт Этель

— Машин вокруг практически нет. Скоро они непременно заметят, что мы следуем за ними. Что мне делать, если они сделают знак, чтобы я обгонял их?

С болью поняв, что кино закончилось, что этот человек возвращает ее в реальность, Виола осознала всю слабость и фантастичность своего плана. «Это только героиня боевика может без проблем забраться в квартиру бандита в его отсутствие и обыскивать ее, создавая у зрителей ощущение, что вот-вот случится непоправимое. — Идиотка. Когда Бергман заметит слежку, то станет пытаться уйти от нее и, во всяком случае, к Беатрис он меня не приведет. А если и приведет, то что я могу сделать? Что я могу сделать одна?»

Виолу терзали мысли о трате впустую драгоценного времени: «За исключением Фома я единственная, кто знает о том, что Бергман — бандит, везущий в сумке смертный приговор для Беатрис. Как только бандиты убедятся в подлинности бриллиантов и им удастся покинуть страну, Беатрис умрет. Рафаэль Кросс — пока он на свободе — необузданная смертоносная сила и он сможет все это осуществить. Даже если Алан сможет доказать существование заговора и при помощи Интерпола удастся захватить банду, какой во всем этом смысл — ведь Беатрис умрет?»

Пока она колебалась в том, как ей поступить, что следует предпринять,  водитель снова заговорил:

— Дорога пойдет по прямой, когда мы проедем Фоксли, — сказал он. — Продолжать преследование?

— Нет. Подождите. Мне нужно подумать.

Виола отказалась от идеи открытой погони как от гибельной тактики, и интуиция предложила ей отчаянный шаг.

Она должна прекратить следовать за такси с Бергманом и дать ему уехать — она же будет ждать на дороге сомнительного возвращения этого такси.

Придуманная ею уловка была смелой и хитрой, но риск был велик. Виола планировала подкупить водителя такси Бергмана, чтобы тот назвал ей адрес логова. Но он может отказаться сообщить информацию — или может солгать. Бергман может выйти из такси, прежде чем доберется до места назначения. В худшем случае такси будет возвращаться в Лондон другим маршрутом и она вообще его не дождется.

— Как далеко отсюда до Фоксли? — спросила Виола.

— Это прямо за поворотом, — ответил шофер.

— Пожалуйста, остановитесь. Я выйду здесь.

Он взглянул на счетчик:

— Вы израсходовали еще не всю внесенную оплату за проезд. Я мог бы отвезти вас обратно к конечной остановке трамвая.

Но Виола покачала головой, водитель потерял к ней интерес и уехал, оставив ее одну в темноте.

Девушка направилась к Фоксли, дорога черной рекой вилась между деревенскими колючими изгородями. Подумав, Виола решила, что если у Бергмана и были какие-то сомнения, то теперь, когда его машина преодолевала милю за милей без упорно следующего за ней такси, они должны исчезнуть.

Она полагала, что у Бергмана не было особых причин подозревать, что его преследуют, так как он не мог знать о телефонном сообщении Фома.

Несмотря на то, что Виола верила информации Фома и действовала согласно ей, она напоминала леди из истории, которая не верила в призраков, но боялась их. Она боялась Кросса из-за чудовищного воспоминания (теперь оно казалось смутным, будто все произошло в тумане), когда ей показалось, что его отражение смотрело на нее из потемневшего зеркала. Тем не менее, ей было слишком трудно поверить в то, что он способен на преступление.

Недалеко от Фоксли Виола остановилась под железнодорожной аркой, чтобы написать записку при свете фонаря. Прижав лист, вырванный из ежедневника, к шершавой серой каменной стене, она облизала карандаш и стала водить им по бумаге. Девушка выводила четкие печатные буквы: «БЕАТРИС ДЕРЖАТ В» — далее она оставила пустое места для адреса и ниже продолжила — «РАССЧИТЫВАЮ НА ВАШИ НЕМЕДЛЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ. СЛИШКОМ ПОЗДНО ОСТАНАВЛИВАТЬ ТОВАР. ГРИНИ. АЛАНУ ФОМУ.» — Заканчивалась записка домашним номером телефона Алана.

Спрятав записку в сумочку, Виола продолжила брести по скользкой дороге, остерегаясь проезжающих автомобилистов. На ее высоких каблуках  это было довольно опасно, но она упорно шла, пока не достигла развилки объездной дороги. Такси могло появиться и оттуда. Виоле пришлось остановиться здесь и ждать, наблюдая за периодически появляющимися машинами.

Через некоторое время напряженное ожидание стало сказываться на ее нервах. Снова и снова представляла она себе ужасные сцены и постоянно в голове стучало: «Время. Время уходит». Стали приходить в голову тревожные мысли: «А смогу ли я разглядеть такси, если поток движения увеличится в решающий момент? А вдруг, он откажется остановиться? А вдруг я забуду номер, как это случилось в тот ужасный момент после исчезновения Беатрис. Тогда в голове все заклинило». Испугавшись этого, Виола стала беспрестанно повторять номер машины, и вдруг эти цифры возникли во мраке ярко освещенные. Это было настолько неожиданным, что сначала она лишь уставилась на них с ошеломленным удивлением. Виола даже подумала, что это она их материализовала силой своих нетерпеливых мыслей… Такси уже почти проехало мимо, когда она осознала опасность упустить его и замахала водителю, чтобы тот остановился.

К ее большому облегчению, водитель увидел ее, нажал на тормоза и съехал на обочину с ее стороны дороги.

Виола изучила его лицо с крайним беспокойством. Водитель был молодым человеком с бледными впалыми щеками, плохими зубами и глубоко посаженными глазами. При взгляде на него создавалось смутное впечатление, что он из тех, кто постоянно остается в меньшинстве, человек, которого преследуют неудачи. Зыбким подтверждением этого было его мечтательное выражение лица.

Виола твердо решила вызвать к себе сочувствие, надеясь на его скрытое благородство, взывая к его лучшим качествам, всячески демонстрируя, что она и не сомневается, что он ей поможет:

— Я попала в страшную беду. Я хочу, чтобы кто-то помог мне… кто-то смелый, умный, благородный. Прошу, сделайте это. Мне нужно только, чтобы вы добрались до ближайшего телефона и позвонили по этому номеру. Спросите Алана Фома и почитайте ему эту записку. Если его не будет, попросите того, кто ответит на звонок, записать это сообщение. Вы должны настаивать на том, что нужно сделать все возможное, чтобы как можно скорее найти его… Скажите, что это вопрос жизни и смерти, понимаете?

— Да, мисс, — ответил молодой человек так, будто читал газету. Затем он указал на пробел в тексте записки. — Вы не указали адреса, — заметил он.

— Я знаю.

Почувствовав, что пришло время прибегнуть к денежным чарам, Виола извлекла свою последнюю банкноту достоинством в один фунт.

— Я ждала вас здесь, чтобы вы назвали мне этот адрес. Мне холодно и страшно… Куда вы отвезли человека, которого забрали у отеля «Колизей»? Я знаю, что могу доверять вам, и вы скажете мне правду. Вы — последняя надежда, которая у меня осталась.

Он заколебался, переводя взгляд с денег на симпатичное лицо Виолы. Наконец, приняв решение, с улыбкой сунул банкноту в карман и сказал:

— Я в твоей команде, подруга. — Тот парень вышел на Старфиш-авеню, Астервуд. Это новый жилой комплекс, который строят для вонючих миллионеров прямо у магистрали в четырех-пяти милях отсюда. Этот придурок заставил меня добираться туда по объездной дороге, а затем возвращаться через чертову кучу лужаек. Но я привык возить чудаков.

— Какой дом? — спросила Виола.

— Не знаю. Сразу уехал. Но их там не так уж много.

— Ладно, большое спасибо тебе, дружище, — Виола пожала руку водителя. — Если б ты знал, что это значит для меня.

— Может, я съезжу с тобой по этому адресу  вместо этого другого парня?

— Нет, это слишком щекотливое и опасное дело, им должен заняться опытный человек, профессионал. Но было благородно с твоей стороны предложить это. Пожалуйста, поезжай быстрее.

Вдохновленный ее умоляющим голосом, водитель укатил в темноту.

Виола проводила уезжающую машину сияющими глазами, потому что молодой водитель ассоциировался у нее с Аланом. В этой кризисной ситуации она осознавала потребность в его практическом опыте; но он был слишком далеко, а время слишком поджимало, чтобы полагаться лишь на его помощь. Пока он будет добираться до Астервуда, Беатрис могут убить. Его помощь это запасной вариант на случай, если она сама потерпит неудачу. Ведь в Фоксли есть полицейский участок, где можно заручиться поддержкой закона. Виола пустилась бежать, ликуя от мысли, что через несколько минут полицейский автомобиль будет мчаться на помощь Беатрис.