Дик Френсис - Тропою риска

С чуть заметной усмешкой Фрост сказал:

- Вы там разворошили целый муравейник.

Уолл даже нахмурился, явно не одобряя такой фривольности.

- Обнаружилось, что вы напали на весьма разветвленную организацию. - Они оба устремили взгляд на гору бумаг.

- Вы рассказали обо всем Дональду? - спросил я. Фрост промолчал.

- Мы проинформировали мистера Стюарта, - деревянным голосом проговорил Уолл, - что ограбление его дома и смерть миссис Стюарт - дело преступной организации, о которой он не мог знать и действия которой не мог предотвратить.

Холодные, удобные слова.

- До него дошло то, что вы ему сказали? Брови Уолла удивленно выгнулись.

- Я лично посетил его. Мне кажется, что он отлично все понял.

- А как с Региной?

- С телом миссис Стюарт, - поправил Уолл.

- Дональд очень хочет похоронить ее.

Фрост посмотрел на меня с почти человеческим сочувствием.

- Сложность в том, - проговорил он, - что в случае убийства тело потерпевшего должно сохраняться у нас, потому что адвокат защиты имеет право потребовать собственную экспертизу. В данном случае мы никого не смогли обвинить в убийстве. - Он откашлялся. - Мы выдадим тело миссис Стюарт для захоронения, как только будут улажены все формальности.

Я нервно сцепил пальцы.

- Успокойтесь. Ваш кузен и так многим вам обязан. Большего вы сделать не могли.

- Ладно, - криво усмехнулся я. - Тогда пойду проведаю его.

Уолл снова подал мне руку, а Фрост провел меня через холл на улицу. В ранних зимних сумерках ярко светились огни.

- Неофициально, - сказал он, медленно шагая за мной, - могу сообщить, что мельбурнская полиция нашла в галерее список людей, являющихся известными взломщиками. Они распределены по странам, как и покупатели. Четыре фамилии приходится на Англию. Мне не полагается строить догадки, тем более делиться ими, но все же есть шанс, что убийца миссис Стюарт находится среди них.

- Правда?

- Да… Но прошу на меня не ссылаться.

- Ладно, не буду, - пообещал я. - Итак, ограбление - местная работа?

- Похоже.

«Грин, - подумал я. - Грин через «и» долгое. Грин мог нанимать их. А потом на пожарище он проверял качество их работы».

Я остановился. Мы стояли перед цветочным магазином, в котором работала Регина. Фрост поглядел на огромные желтые хризантемы, украшавшие ярко освещенную витрину, и перевел на меня вопросительный взгляд. Я полез в карман, достал шесть револьверных гильз и положил их в руку Фроста.

- Гильзы именно от того револьвера, из которого человек по фамилии Грин стрелял в меня. Он бросил их, когда перезаряжал оружие. Я говорил вам о них по телефону. Может, это убедит вас в том, что Грин способен на убийство.

- Ну… и что с того?

- Только предположение…

- Дальше, дальше!

- Грин находился в Англии в то самое время, когда была убита Регина…

Он уставился на меня и ждал продолжения.

- Может, Регина знала его. Ведь она была в галерее в Австралии. Может быть, она узнала его, когда увидела в доме среди бандитов… Вероятно, потому ее и убили - было явно недостаточно просто связать и заткнуть ей рот. Если бы она осталась жива, то несомненно смогла бы опознать его.

Теперь он выглядел так, словно ему не хватало воздуха.

- Но это все… предположения, - попробовал возразить он.

- Я знаю наверняка, что он был здесь через две недели после смерти Регины. Я знаю, что он по уши увяз в продаже картин, которые потом выкрадывали у владельцев. Я знаю наверняка, что он убил бы каждого, кто мог бы обвинить или выдать его. А остальное… ну, это уже ваши заботы!

Я продолжал идти к остановке автобуса. Он шел за мной с растерянным видом.

- Все хотели бы знать, - проговорил он, - как вы напали на след организации?

- Подсказка информатора, - усмехнулся я.

- Какого информатора?

«Информатор, - мелькнуло у меня, - контрабандист в модном пальто с великолепной прической и сумочкой из крокодиловой кожи».

- Информаторов не выдают, - заявил я.

Он вздохнул, остановился и вытащил из пиджака кусочек оторванной ленты телекса.

- Вы знакомы с инспектором по фамилии Портер?

- Разумеется.

- Он переслал вам сообщение.

Фрост передал мне ленту. Я прочитал аккуратно напечатанные слова:

«Передайте большое спасибо художнику-англичанину».

- Вы можете кое-что передать Портеру?

- Могу, конечно. Что?

- «Пустое», - продиктовал я.

***

Я стоял в темноте возле дома своего кузена. Он сидел в освещенной гостиной, глядя на портрет Регины, стоявший на камине все еще без рамы. Я позвонил.

Дональд медленно подошел и открыл.

- Чарльз? - несколько удивился он. - А я полагал, что ты в Австралии.

- Вчера прилетел.

- Заходи.

Мы прошли на кухню, где по крайней мере было тепло, и сели по разные стороны стола. Он выглядел изможденным стариком, тенью человека, который уходит из жизни.

- Как идут дела? - спросил я.

- Дела? - хмуро переспросил он.

- Торговля вином.

- Я с тех пор не был в конторе.

- Но если у тебя до сих пор не было проблем с наличными, они появятся.

- Мне все равно!

- Ты застрял, как иголка на пластинке. Проигрываешь один и тот же мотив… - Он смотрел на меня без всякого выражения. - Но теперь полиция знает, что это не ты организовал ограбление.

Он медленно кивнул.

- Полицейский… инспектор Уолл… приходил и сообщил мне…

- Ну, а дальше?

- Теперь это не имеет значения.

- Из-за Регины?

Он не ответил. Глаза его затуманились.

- Тебе нужно трезво оценить обстановку, Дональд. Она мертва. Уже пять недель и три дня, как она умерла. Ты хочешь ее увидеть сейчас?

Он страшно перепугался.

- Нет, Чарльз. Конечно нет!

- Тогда брось думать о ее мертвом теле!

- Чарльз! - Он вскочил, опрокинув стул, вне себя от ярости.

- Она в ящике холодильника, - сказал я. - А тебе нужно похоронить ее в холодной сырой земле. Разве не все равно?

- Убирайся! - Он повысил голос. - Я больше не хочу тебя слушать.

- То, из-за чего ты убиваешься, - терпеливо уговаривал его я, - это уже не Регина. Пойми, Дональд, то, что лежит в холодильнике, уже не Регина. Настоящая Регина - в твоем сердце, в твоей памяти. Единственная возможная жизнь, которую ты можешь ей дать, это помнить о ней. Ее бессмертие - в твоей жизни. И своим отказом от жизни ты убиваешь ее вторично.

Он резко повернулся и вышел. Я слышал, как он пересек холл, и догадался, что он направляется в гостиную. Через минуту я пошел за ним. Створки дверей были закрыты.

Я открыл двери и вошел. Он сидел на стуле на своем обычном месте.

- Убирайся… - вяло произнес он.

«Какой прок в том, - подумал я, - что человека сбрасывают с балкона, стреляют в него, швыряют о камни, а в итоге он не может спасти своего кузена».

- Я забираю картину с собой в Лондон, - громко и безапелляционно заявил я.

Он забеспокоился и вскочил на ноги.

- Нет!..

- Да. И немедленно!

- Ты не сделаешь… Ты отдал ее мне…

- Ее нужно вставить в раму. Иначе ее скрутит и перекорежит.

- Ты не заберешь ее.

- Ты тоже можешь поехать ко мне.

- Я не могу уехать отсюда!

- Почему?

- Не будь идиотом! - взорвался он. - Ты сам знаешь почему. Потому что…

- Регина будет там, где будешь ты. Стоит подумать о ней, как она будет с тобой.

Никакой реакции.

- Она была необыкновенная. Ужасно, что ее не стало. Но она заслуживает того, чтобы ты сделал для нее все, что возможно.

Опять ничего.

- Она не в этой комнате, а в твоих мыслях. И ты можешь взять ее с собой куда угодно.

Ничего.

Я подошел к камину и снял картину. Лицо Регины улыбалось, полное жизни.

«Но левую ноздрю следовало бы нарисовать несколько мягче…» - подумал я.

Дональд не пытался останавливать меня. Я тихо коснулся его руки.

- Давай выведем твою машину и поедем ко мне в Хитроу. Немедленно!

Дональд продолжал молчать.

- Вставай! - коротко приказал я. Он начал тихонько плакать.

Я глубоко вздохнул и взглянул на часы.

- Хватит! - сказал я через пару минут. - А бензин у тебя есть?

- Мы сможем заправиться… на шоссе… - ответил он, мучительно шмыгая носом.