Агата Кристи - Место назначения неизвестно
Джессоп ответил ему бесстрастным взглядом.
– Почему он исчез, мистер Джессоп?
– Именно это мы бы хотели узнать, – любезно отозвался Джессоп.
– Возможно, вы уже знаете?
Джессоп с любопытством отметил, как легко они поменялись ролями. В этой комнате он привык задавать вопросы, а сейчас это делал посетитель. С той же вежливой улыбкой Джессоп ответил:
– Могу вас заверить, что нет.
– Но подозреваете?
– Не исключено, – осторожно сказал Джессоп, – что события развиваются по определенному образцу… Подобные случаи происходили и раньше.
– Знаю. – Визитер быстро перечислил полдюжины подобных случаев. – Все эти люди – ученые, – подчеркнул он.
– Действительно.
– Они уехали за «железный занавес»?
– Возможно, но мы не знаем.
– Но они уехали по своей воле?
– Даже это трудно определить.
– Вы имеете в виду, что это не мое дело?
– Ну…
– В сущности, вы правы. Меня это интересует только из-за Беттертона.
– Простите, – сказал Джессоп, – но я не вполне понимаю ваш интерес. В конце концов, Беттертон приходится вам родственником только по первому браку. Вы даже не знаете его.
– Это правда. Но для нас, поляков, семья очень важна. Родство накладывает обязательства. – Он встал и чопорно поклонился. – Сожалею, что отнял у вас время, и благодарю за вашу любезность.
Джессоп тоже поднялся.
– Жаль, что мы не в состоянии вам помочь, – сказал он, – но уверяю вас, что пока мы пребываем в потемках. Если я что-нибудь узнаю, как мне с вами связаться?
– Через посольство США. Еще раз благодарю. – Он снова отвесил формальный поклон.
Джессоп нажал на кнопку. Майор Глидр вышел, и Джессоп поднял телефонную трубку:
– Попросите полковника Уортона зайти ко мне.
Когда Уортон вошел в комнату, Джессоп сообщил:
– Наконец-то лед тронулся.
– Каким образом?
– Миссис Беттертон хочет поехать за границу.
Уортон присвистнул:
– Чтобы присоединиться к супругу?
– Надеюсь. Она заблаговременно обзавелась письмом от своего врача, который предписывает ей отдых и перемену обстановки.
– Неплохо придумано!
– Это может оказаться правдой, – предупредил его Джессоп. – Простой констатацией факта.
– Мы здесь нечасто придерживаемся подобной точки зрения, – заметил Уортон.
– Тоже верно. Хотя должен сказать, она держалась весьма убедительно. Ни единой оплошности.
– И вы больше ничего из нее не вытянули?
– Только одну тоненькую нить. Миссис Спидер, с которой Беттертон был на ленче в «Дорсете»…
– Ну?
– Он не рассказывал жене об этом ленче.
Уортон задумался.
– По-вашему, это важно?
– Может быть. Кэрол Спидер вызывали в комиссию по расследованию антиамериканской деятельности. Она смогла полностью оправдаться, но там считают, что кое-что за ней было… Это единственный сомнительный контакт, который нам пока что удалось обнаружить в связи с Беттертоном.
– А как насчет контактов миссис Беттертон – контактов, которые могли побудить ее отправиться за границу?
– Личных контактов не было. Вчера она получила письмо от одного поляка – кузена первой жены Беттертона. Он только что был здесь и выпытывал у меня подробности.
– Как он выглядит?
– Очень вежливый иностранец, хотя производит несколько искусственное впечатление.
– Думаете, он был связным, который ее предостерег?
– Может быть. Не знаю. Он меня озадачил.
– Собираетесь последить за ним?
Джессоп улыбнулся:
– Да. Я дважды нажал кнопку.
– Старый лис – вечно какие-нибудь трюки! – Уортон снова стал серьезным. – Ну и каков план?
– Думаю, Дженет и все как обычно. Испания или Марокко.
– Не Швейцария?
– На этот раз нет.
– По-моему, Испания и Марокко для них трудноваты.
– Мы не должны недооценивать наших противников.
Уортон с отвращением щелкнул ногтем по папке с документами.
– Это едва ли не единственные две страны, где Беттертон не был замечен, – с досадой произнес он. – Что ж, придется ими заняться. Если мы потерпим неудачу и на этот раз…
Джессоп откинулся на спинку стула.
– У меня уже давно не было отпуска, – сказал он. – Я устал от этого кабинета и с удовольствием съездил бы за границу…
Глава 3
– Рейс сто восемь в Париж. «Эр Франс». Сюда, пожалуйста.
Сидящие в зале ожидания аэропорта Хитроу быстро поднялись. Хилари Крейвен подобрала свой маленький саквояж из крокодиловой кожи и вышла на гудронированное поле следом за остальными. После теплого воздуха зала ветер казался особенно резким и холодным.
Хилари поежилась, плотнее закуталась в шубу и направилась вместе с другими пассажирами к ожидающему их самолету. Наконец-то она оставит позади холод, серость, невзгоды и начнет новую жизнь под ярким солнцем и голубым небом, сбросив тяжкое бремя горестей и разочарований! Хилари поднялась по трапу, наклонив голову, вошла в самолет, и стюард показал ей ее место. Впервые она ощутила облегчение от терзавшей ее острой, почти физической боли. «Я улетаю! – с надеждой говорила она себе. – Улетаю прочь!»
Рев моторов возбуждал ее. В нем ощущалась какая-то стихийная, первобытная свирепость. «Нет ничего хуже цивилизованного горя, – думала Хилари. – Оно серое и безнадежное. Но теперь я избавлюсь от этого!»
Самолет мягко выруливал на взлетную полосу.
– Пристегните ремни, пожалуйста, – сказала стюардесса.
Самолет повернул и остановился в ожидании сигнала к взлету. «Возможно, он разобьется, – говорила себе Хилари. – Это сразу все бы решило». Ожидание казалось бесконечным. «Мне никогда не удастся вырваться на свободу, – мелькнуло в голове у Хилари. – Я останусь здесь пленницей…»
Наконец самолет двинулся вперед, постепенно набирая скорость. «Он не взлетит – не сможет взлететь, – думала Хилари. – Это конец». Тем не менее самолет все-таки оторвался от земли. Правда, Хилари казалось, будто это земля нырнула вниз, забирая свои проблемы и разочарования из-под ревущего крылатого существа, гордо устремившегося в облака. Они описали круг над аэродромом, выглядевшим словно причудливая детская игрушка. Миниатюрные шоссе и железнодорожные пути с крошечными поездами… Странный игрушечный мир, где люди любят и ненавидят, где разбиваются сердца… Теперь это как бы потеряло смысл – таким маленьким и незначительным казалось все находящееся внизу. Вскоре землю заслонила плотная масса серовато-белых облаков. Должно быть, они летят над Ла-Маншем. Хилари откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Спасение… Она оставила за собой все – Англию, Найджела, печальный холмик, служивший последним пристанищем Бренды… Хилари открыла глаза и со вздохом закрыла их вновь. Она заснула…
Когда Хилари проснулась, самолет снижался. «Париж», – подумала она, выпрямляясь на сиденье и протягивая руку к сумочке. Но это не был Париж. Стюардесса вошла в салон и объявила с бодростью гувернантки в детской комнате:
– Мы приземляемся в Бове, так как в Париже слишком густой туман.
Ее тон как бы подразумевал: «Разве это не великолепно, дети?» Хилари посмотрела в окошко, но почти ничего не увидела. Бове тоже казался окутанным туманом. Самолет приземлялся медленно. Прошло некоторое время, прежде чем пассажиров проводили сквозь сырой и холодный туман в грубое деревянное строение с несколькими стульями и длинной деревянной стойкой.
Хилари овладело уныние, которое она тщетно пыталась стряхнуть. Мужчина рядом с ней пробормотал:
– Это старый военный аэродром. Здесь нет ни отопления, ни других удобств. К счастью, мы во Франции, так что нам дадут чего-нибудь выпить.
Действительно, вскоре появился человек со связкой ключей, и пассажиров обслужили алкогольными напитками, дабы поддержать их дух на период долгого и утомительного ожидания.
Час проходил за часом. Из тумана появлялись другие самолеты, которые также не могли приземлиться в Париже. Маленькая комната наполнялась продрогшими людьми, выражавшими недовольство задержкой.
Хилари все это казалось нереальным. Она как будто продолжала спать, милосердно защищенная от контактов с действительностью. В конце концов, это всего лишь вопрос времени. Она продолжает путешествие к спасению – туда, где сможет начать жизнь заново. К ней вернулась бодрость, которая сохранялась в оставшиеся часы ожидания и в моменты хаоса, когда уже после наступления темноты объявили о прибытии автобусов, которые доставят пассажиров в Париж.
Началась дикая суета – пассажиры, служащие, носильщики тащили багаж, сталкиваясь друг с другом в потемках. В конце концов замерзшая Хилари оказалась в автобусе, медленно движущемся сквозь туман по направлению к Парижу.
Поездка заняла четыре часа. В полночь автобус остановился на площади Инвалидов, и Хилари, взяв свой багаж, поехала в отель, где для нее был заказан номер. Она слишком устала, чтобы есть, поэтому приняла горячую ванну и легла.
