Агата Кристи - Лицо

Агата Кристи

Выстрел в Марсдон Мэноре

Я уезжал на несколько дней из города, а вернувшись, обнаружил, что Пуаро затягивает ремни на своем саквояже.

— А lа bonne heure[1], Гастингс. Я уже боялся, что вы не успеете вовремя вернуться и мне придется отправляться одному.

— Насколько я понимаю, вас куда-то вызвали?

— Да, хотя должен сказать, случай не обещает быть слишком интересным. Страховая компания «Нозерн Юнион» пригласила меня заняться расследованием обстоятельств смерти мистера Малтраверса, застраховавшего несколько недель назад свою жизнь на крупную сумму — пятьдесят тысяч фунтов.

— В самом деле? — заинтересовался я.

— В страховой полис был, разумеется, включен обычный пункт о самоубийстве — если в течение года клиент совершит самоубийство, то страховка не выплачивается. Мистер Малтраверс был освидетельствован, как положено, собственным врачом компании. Человек довольно преклонного возраста, здоровье тем не менее он имел отменное. И вот в эту среду — позавчера — тело мистера Малтраверса было найдено на участке в Марсдон Мэноре — его поместье в Эссексе. Судя по всему, смерть наступила в результате внутреннего кровоизлияния. Сам по себе случай довольно банален, но в последнее время ходили упорные слухи о серьезных финансовых затруднениях мистера Малтраверса. Компания «Нозерн Юнион» была вынуждена проверить их. Теперь совершенно точно установлено, что скончавшийся джентльмен, вне всякого сомнения, был на грани банкротства. Это обстоятельство решительным образом все меняет. У Малтраверса — очаровательная молодая жена. Предполагают, что он собрал все деньги, какие только смог, чтобы заплатить за страховой полис, составленный на ее имя; а затем покончил жизнь самоубийством. Такое иногда случается. Как бы то ни было, мой друг Альфред Райт, директор «Нозерн Юнион», попросил меня расследовать все обстоятельства дела, хотя я сразу заявил ему, что не слишком надеюсь на успех. Если бы в качестве причины смерти фигурировал сердечный приступ, это вдохновило бы меня намного больше. Диагноз «сердечный приступ» на самом деле весьма часто означает, что местный терапевт просто не в состоянии определить истинную причину смерти па- циента, а вот симптомы кровоизлияния достаточно определенны. Тем не менее навести кое-какие справки мы все же можем. У вас есть пять минут, Гастингс, чтобы собрать чемодан, — мы берем такси на Ливерпуль-стрит.

Примерно через час мы вышли из Восточного экспресса на небольшой станции Марсдон Лей. На станции нам удалось разузнать, что Марсдон Мэнор находится! примерно в миле оттуда. Пуаро решил идти пешком. Мы пошли по главной улице деревни.

— Ну, и каковы наши планы? — спросил я.

— Для начала я должен выслушать доктора. Я выясннл, в Марсдон Лей есть всего один врач — доктор Ральф Бернард. Ага, а вот и его дом.

Дом, который имел в виду Пуаро, оказался превосходным коттеджем, расположенным в некотором удалении от дороги. На блестящей латунной табличке, висевшей на воротах, было выгравировано имя доктора. Мы подошли к дому по узкой тропинке и позвонили.

Наш визит пришелся как нельзя кстати. У доктора были приемные часы, однако ни один пациент не пришел. Доктор Бернард оказался высоким, немного сутулым, пожилым человеком с вызывающей симпатию милой рассеянностью.

Пуаро представился и объяснил причину нашего появления, добавив, что страховые компании вынуждены всегда самым тщательным образом расследовать подобные случаи.

— Ну разумеется, разумеется, — с отсутствующим видом отозвался доктор. — Очевидно, раз он богач, жизнь его была застрахована на большую сумму?

— Вы полагаете, доктор, что он был богат?

Доктора, казалось, удивил подобный вопрос.

— А разве нет? У него, знаете ли, было два автомобиля, кроме того, содержание такого большого поместья, как Марсдон Мэнор, обходится, наверное, недешево, хотя, как мне кажется, купил он его недорого.

— Насколько мне известно, он нес в последнее время весьма значительные убытки, — сказал Пуаро, пристально глядя на доктора.

Тот, однако, печально покачал головой.

— В самом деле? Вот как оно бывает… Значит, жене повезло, что он был застрахован. Прелестное, очаровательное юное создание, но нервы у нее просто донельзя расшатаны этой ужасной трагедией. Она вся — сплошные нервы, бедняжка. Я постарался помочь ей» чем только мог, но потрясение слишком велико.

— В последнее время вам приходилось лечить мистера Малтраверса?

— Я вообще никогда не лечил его.

— То есть как?

— Насколько мне известно, мистер Малтраверс являлся приверженцем «христианской науки»[2] или что-то в этом роде.

— Вы осмотрели тело?

— Конечно. За мной пришел один из младших садовников.

— У вас не возникло сомнения по поводу истинных причин смерти?

— Абсолютно никаких. На губах — следы крови, но совсем немного — кровоизлияние внутреннее.

— Когда вы его осматривали, он лежал на том же месте, где и упал?

— Да, к телу никто не прикасался. Он лежал у самой границы земельного участка. Очевидно, охотился на грачей — рядом лежало небольшое ружье. Кровоизлияние, по всей видимости, произошло совершенно неожиданно. Язва желудка, вне всякого сомнения.

— Он не мог быть застрелен, а?

— Дорогой мой!

— Приношу свои извинения, — деликатно заметил Пуаро. — Однако, если мне не изменяет память, совсем недавно в одном случае с летальным исходом врач констатировал смерть в результате сердечного приступа и согласился изменить свой диагноз только после того, как местный констебль заметил у покойника в голове пулевое отверстие!

— На теле мистера Малтраверса вы не обнаружите никаких пулевых отверстий, — сухо проговорил доктор Бернард. — Итак, джентльмены, если у вас больше нет вопросов…

Мы приняли намек.

— Всего доброго, доктор, мы весьма благодарны. Кстати, вам не приходило в голову, что нужно произвести вскрытие?

— Конечно нет. — Доктор начал выходить из себя. — Причина смерти совершенно ясна. Мы, врачи, не вправе без крайней необходимости причинять лишние страдания родственникам покойного.

Повернувшись, доктор захлопнул дверь прямо у нас перед носом.

— Ну и что вы думаете о докторе, Гастингс? — обратился Пуаро, когда мы пошли в Мэнор.

— Старый осел, вот он кто.

— Ваши суждения о людях всегда отличаются глубиной.

Я покосился, но он, казалось, говорил совершенно серьезно, Потом добавил лукаво:

— Разумеется, если речь не идет о красивой женщине.

Я бросил на него ледяной взгляд.

Наконец мы пришли в Марсдон Мэнор. Дверь в особняк открыла средних лет горничная. Пуаро вручил свою визитную карточку и письмо страховой компании, адресованное миссис Малтраверс. Горничная провела нас в небольшую гостиную и ушла доложить. Минут через десять дверь наконец открылась и на пороге возникла хрупкая фигурка в траурном одеянии.

— Месье Пуаро? — голос ее дрожал.

— Мадам! — Он весьма галантно вскочил на ноги и бросился к ней навстречу. — Не могу выразить, как я сожалею о том, что вынужден беспокоить вас столь бесцеремонным образом. Но что поделаешь? Les affaires[3] — они вынуждают нас иногда быть немилосердными.

Миссис Малтраверс позволила взять себя под руку и подвести к креслу. Ее глаза покраснели от слез. Но даже если принять во внимание, что несчастье, случившееся с ней, далеко не лучшим образом отразилось на внешности, все равно — ничто не могло скрыть ее необычайной красоты. Женщина лет двадцати семи — двадцати восьми, белокурая, с большими голубыми глазами. Прелестные губки, слегка поджатые, придавали лицу страдальческое выражение.

— Это как-то связано со страховкой моего мужа, не так ли? Ну разве можно беспокоить из-за этого сейчас, в такой момент, не дав мне даже опомниться?

— Наберитесь мужества, мадам. Крепитесь! Видите ли, он застраховал свою жизнь на довольно большую сумму, а в таких случаях компания обязательно должна проверить все обстоятельства дела. Я уполномочен в данном случае представлять их интересы. Вы можете быть абсолютно уверены: я сделаю все, что в моих силах, чтобы доставить вам как можно меньше хлопот. Не могли бы вы вкратце рассказать о подробностях трагедии, произошедшей в среду?

— Я переодевалась к чаю, когда ко мне поднялась служанка — по ее словам, один из садовников только что прибежал в дом. Он обнаружил…

Голос у нее сорвался. Пуаро сочувственно вздохнул.

— Да, да, понимаю. Достаточно! Не продолжайте. А утром — до того, как это случилось, — вы видели мужа?

— Нет, после ленча больше не видела. Я ходила в деревню за почтовыми марками, а он в это время, как мне кажется, бродил по поместью.