Последний рубеж - Найо Марш
– Это совершенно исключено, – сказал Луи. – Можно даже не рассматривать такую возможность.
– Есть ли у вас какие-либо предположения насчет того, кто отец?
Какое-то время Луи молчал, потом сказал, что если откровенно, то отцом мог быть кто угодно. Аллейн не сомневался, какой будет его следующая фраза.
– Та еще была девица… Это все, о чем вы хотели со мной поговорить?
– Пожалуй. Мы пытаемся установить, не заходил ли кто в «Лезерс» в тот день. Для порядка. Обычная формальность.
– Да, понимаю. Простите, что не совсем благосклонно отнесся к тому, что меня допрашивают с пристрастием.
– Жаль, если вам так показалось.
– Ну, вы же подловили меня на записке.
– Вы еще не видели, как мы допрашиваем с пристрастием, – улыбнулся Аллейн.
– Я из-за Карлотты… Вы ведь понимаете?
– Вероятно.
– Наверное, меня уже не исправить… – Луи потянулся, словно сбрасывая с себя напряжение. – Рики, похоже, нравятся прелести жизни в Дип-Коуве и в доме Феррантов. Не представляю, какие занятия он для себя находит, когда не пишет.
– Он говорил что-то насчет ночной рыбалки и встречи с мистером Феррантом рано утром… Вы не рыбачите?
Луи не ответил. На какое-то мгновение он застыл, как будто в замедленной съемке – кадр уже сменился, а с лица еще не исчезла улыбка из предыдущей сцены. Заминка была так мимолетна, что могла просто привидеться.
– Я? Нет. Слишком ценю блага цивилизации и личный комфорт. – Он вынул из кармана сигаретницу и недрогнувшей рукой заполнил ее сигаретами из новой пачки. – Что-нибудь еще?
– Все, – бодро ответил Аллейн. – Простите, что вызвал к жизни духов прошлого.
– Ничего, – пожал плечами Луи, – переживу. Жаль, что помощи от меня было мало. – Он взглянул на окно Рики. – А что это за прыжок с пристани, про который все говорят?
Аллейн объяснил, что Рики поскользнулся на мокрых досках и, падая в море, ударился о железную сваю.
– Вид у него тот еще, – добавил он. – Не хочет никому показываться.
Луи сказал, мол, это мы еще посмотрим, и с наигранной жизнерадостностью запустил в окно пригоршней гравия (несколько камешков попали в парадную дверь). В окне появился недовольный и пунцовый от смущения Рики. Луи сделал ему знак открыть окно, а когда тот послушался, театрально продекламировал:
– «Но тише! Что за свет блеснул в окне?!»[35]
Джулия встала позади Рики и взяла его за руку.
– Сбавь громкость, Луи, – велела она. – Смущаешь обитателей местных.
Местные обитатели в лице согбенного древнего старика, плетущегося к пабу «Треска и бутылка», и трех дошколят, остановились и уставились на Луи. В соседних домах открылись два окна. Мистер Мерсер вышел из магазина и зашел обратно.
Гораздо более интересным было то, что парадная дверь дома Феррантов распахнулась, и оттуда вылетела миссис Феррант, крича на ходу:
– Louis, assez de bruit![36] Что ты творишь? Petit mechant.[37]
Чуть не столкнувшись нос к носу с Луи Феррантом, она замерла и резко закрыла рот.
– Доброе утро, Мари, – сказал Луи. – Меня ищешь?
Глаза ее сузились, кулаки сжались. На мгновение Аллейну показалось, что она сейчас набросится на Луи, но вместо этого она повернулась к суперинтенданту:
– Простите, мистер Аллейн, глупая ошибка. Мой сын иногда шалит и бросает камушки. – И она величаво вернулась в дом.
– Надо признать, меня тут не очень-то жалуют. – Луи посмотрел на Джулию в окне и прокричал: – На ланч опоздаем! Идешь?
– Найди Бруно, – отозвалась Джулия. – Я сейчас спущусь.
Аллейн посмотрел на наручные часы.
– Я ужасно опаздываю. Простите, должен вас покинуть.
– Простим все, что угодно, – крикнула сверху Джулия. – Кроме отказа прийти к нам в гости. Au revoir[38].
IV
Рики предпочел бы, чтобы Джулия не видела его с фингалом – глаз был полузакрыт, из-за чего казалось, что Рики игриво подмигивает. Он сконфузился и оробел, когда она вошла в комнату. Джулия посмеялась, но по-доброму и сначала не стала спрашивать о подробностях инцидента. Как ни странно, наряду с облегчением, он ощутил и некоторую обиду из-за того, что она ни о чем не спросила.
Не стала она мучить его и расспросами о делах отца, а вместо этого рассказывала о приключениях Фарамондов в Лондоне, спрашивала, как ему пишется, и повторяла свое смешное предложение помочь ему с книгой. Она постоянно перескакивала с одной темы на другую. Пожаловалась, что дети ведут себя ужасно.
– Вечно дурачатся и корчат рожи, и вообще стали такие заурядные! Я уже начинаю думать, что нам их подменили.
– Да ну что вы, – сказал Рики.
– Серьезно! Нет, конечно, я люблю их до умопомрачения и балую больше всех. Мы решили, что им нужен гувернер.
– А они не слишком маленькие? – удивился Рики.
– Совсем нет. Он необязательно должен учить их всему; хотя бы пусть держит в ежовых рукавицах и придумывает всякие игры, чтобы гонять их до изнеможения. Может, мистер Джонс?..
– Вы ведь это сейчас не всерьез сказали?
– Нет, пожалуй. Подумала, что он мог бы учить их живописи. У Селины похожий стиль рисования. Если направить ее способности в нужное русло… Впрочем, если он все еще кутит в Сен-Пьер-де-Рош…
– Я не знаю, где он сейчас.
– А разве вы не вместе развлекались в Сен-Пьере?
– Нет-нет, – поспешно сказал Рики. – Не вместе. Просто в одно и то же время там оказались. Я ездил всего на один день.
– Понятно, – сказала Джулия, внимательно глядя ему в лицо. – Похоже, не очень ваша поездка задалась.
Рики неохотно поддержал ее веселость. Тогда Джулия подошла к окну и помахала Аллейну и Луи.
– Их вид не предвещает ничего хорошего, – сказала она, а потом добавила, безуспешно стараясь, чтобы ее слова прозвучали как можно небрежнее: – Они такие разные.
– Не понимаю. В чем именно?
– Ну, как две противоположности. Так ведь говорят? О, ладно вам, Рики. Вы прекрасно знаете, о чем я. Они как бриллиант и стекляшка. Причем сразу ясно, кто есть кто.
Это было настолько не похоже на все, что Джулия говорила Рики за время их краткого знакомства, и так откровенно, что он не нашелся с ответом. Джулия подошла к нему ближе и пытливо посмотрела ему в глаза, будто собираясь сказать еще что-то очень смелое и неожиданное.
У Рики побежали мурашки по рукам и заколотилось сердце.
– Бедный, бедный Рики. – Джулия коснулась ладонью его здоровой щеки. – Я совсем вас запутала. Не обращайте внимания.
В голове Рики пронесся вихрь противоречивых мыслей. «Ну вот, все кончено», – подумал он сначала. И сразу же: «Вот это да, Джулия в моих объятиях, я держу ее за талию» и «Что
