Джон Карр - Огонь, гори!
Они услышали сопение леди Корк и стук ее палки-костыля еще до того, как приземистая, тучная старуха решительно проковыляла в комнату. Вместо белого чепца с оборками леди Корк надела белый капор с полями, из-под которых глядели ее умные глаза. Поверх вчерашнего белого платья она накинула серую меховую мантилью.
Ее словно обступали призраки восемнадцатого века; в их присутствии даже пламя газовых горелок заплясало.
— Ради бога, милочка! — обратилась старуха к Флоре; несмотря на вызывающий тон, ясно было, что она извиняется. — Я бы не стала доставлять вам столько хлопот, да еще в такой час, если бы не заметила, что у вас на первом этаже горит свет. — Она слегка подчеркнула слово «первый».
Всего два или три дня назад Флора взволновалась и смутилась бы. Но сейчас она была само спокойствие и грация и потому с улыбкой ответила:
— Вы для меня всегда желанная гостья, леди Корк. Неужели вы до сих пор не ложились?
— Я никогда не ложусь рано. Не спится. — Леди Корк с трудом повернула голову. — Нет, нет, голубушка, капор и мантилья останутся при мне. И не суетись вокруг меня!
Последнее замечание было адресовано хорошенькой молодой служанке, Соланж, которая топталась в дверях. Нежные, карие с поволокой глаза Соланж внимательно глядели на хозяйку из-под зеленого капюшона. При виде Флоры девушка пришла в замешательство.
— Сядь там, — леди Корк концом палки ткнула в кресло в противоположном углу, — и не мешай мне. Я ненадолго.
— Как и я, — пробормотал Чевиот, запахиваясь в плащ.
— Неужели сын Джорджа Чевиота? — язвительно переспросила леди Корк. Она перевела взгляд с него на Флору и обратно. — Неужели? Фи! Сознайтесь, и будь что будет!
— То же самое, мадам, я настоятельно рекомендую сделать вам.
— Что такое? Так я, по-вашему, лгу?
— Не всегда, мадам. Зато вы редко говорите всю правду. Он понимал: старуха ни за что не приступит сразу к делу.
Леди Корк фыркнула. Она не спеша оглядела комнату, оклеенную серебристо-серыми обоями, стулья, диван и оттоманку, обитые вишневым бархатом. Фыркнула еще раз, затем, хромая, добралась до кресла Флоры под лампой у камина и тяжело опустилась в него. На столе рядом лежала открытая книга, которую Флора читала перед тем, как пришел Чевиот.
Леди Корк, моргая, посмотрела на страницы книги. Похоже, запах типографской краски вывел ее из забытья.
— Знаете, где я была сегодня ночью? Нет? Так вот! Я обедала с Джоном Уилсоном Крокером, — торжествующе объявила леди Корк, — и с целым выводком прочих краснозадых тори. Можете себе представить, что Крокер имел нахальство предложить?
— Да, — парировал Чевиот. — Мистер Крокер предлагает отредактировать и выпустить новое издание сочинений Босуэлла, на что ему понадобится года два или больше. Несомненно, он желал услышать ваши воспоминания?
— Да, вот именно. Черт бы его поб…
— Не бойтесь, мадам!
— Что такое?
— Молодой Маколей, который пишет такие восхитительные статьи в «Эдинбург ревью», ненавидит мистера Крокера больше холодной вареной телятины. В свое время он устроит ему такую трепку, что ее будут помнить и через сто лет!
— А, еще одно пророчество! — задумчиво протянула леди Корк, сцепив руки на набалдашнике своей палки. — Но какая разница? Еще совсем недавно у меня запросто бывали все наши так называемые литературные львы — от Вашингтона Ирвинга до молодого Бена Дизраэли; он еще удивил весь Лондон своим романом «Вивьен Грей». Но где теперь остроумцы? Где светлые головы? Их нет… Никого нет.
— Ах что вы! — воскликнула Флора. — Разве мистера Дизраэли сейчас нет в Лондоне?
— Боже мой! — фыркнула леди Корк, свирепо поводя толстой короткой шеей. — Всем известно, что он путешествует по континенту. Говорят, по возвращении будет баллотироваться в парламент.
— Он оставит свой след в истории, мадам, — серьезно произнес Чевиот. — Я вам обещаю!
— Кто, Бен Дизраэли? А чего это вы ухмыляетесь?
— Просто вспоминаю «Вивьена Грея». Там одного из персонажей зовут лорд Биконсфильд. Мистер Дизраэли в юности даже не мечтал, что в один прекрасный день он сам станет…
— Кем, молодой человек? Не останавливайтесь так, словно вы язык прикусили! Кем станет?
— Я хотел сказать — выдающимся деятелем.
Большой диван подвинули к самому камину, рядом с креслом леди Корк. Флора села ближе к гостье, а Чевиот рядом с хозяйкой.
От него не ускользнула резкая перемена состояния леди Корк. Опершись на палку, старуха втянула щеки и сказала:
— От Крокера я слышала кое-что еще.
— А именно?
— Примерно в половине первого к Джону Уилсону подошел лакей и прошептал ему на ухо… — видимо, слова давались леди Корк с трудом, — что суперинтендент, сын Джорджа Чевиота, всего с восемью сыщиками вломился к Вулкану — точно с неба свалился. Так вот, они побили всех «подсадных» и спустили их с лестницы — всего за семь минут, кто-то засек по часам!
Чевиот вздохнул:
— Мадам, ваши сведения не слишком точны.
— Так что же там случилось? — язвительно поинтересовалась старуха. — Ну же, молодой человек! Что там произошло?
Чевиот посмотрел на леди Корк в упор.
— Мой рассказ может подождать, — заявил он. — Достаточно будет сказать следующее: вся шайка-лейка…
— Кто?! — переспросила потрясенная Флора.
— Прошу прощения. Я имел в виду джентльменов, честных игроков. Их возмутило то, что игра велась нечестно. Они набросились на «подсадных» — и сражались на нашей стороне. В результате мы настолько превзошли числом наемников, что нашу… стычку едва ли можно назвать дракой. Мы победили их не за семь минут, а за пять! — Отчитываясь, он по-прежнему не сводил взгляда с леди Корк. — Но едва ли, мадам, вы приехали сюда в три часа ночи ради того, чтобы узнать подробности потасовки у Вулкана. Может быть, вас интересует судьба вашей броши?
Леди Корк сверкнула глазами и опустила голову, как будто из нее вдруг выпустили воздух.
— Не стану отрицать, — пробормотала она. — Понимаете, эта брошь — свадебный подарок. Первый полученный мной подарок! Четыре другие безделушки мне не так жалко — пусть бы их забирал Вулкан, но брошь…
Чевиот поднялся на ноги и подошел к стулу рядом с дверью. На его сиденье, поверх двух конторских книг, лежал узелок, сделанный из его носового платка.
Подойдя к леди Корк, он положил узелок ей на колени, развязал его и расправил платок. В искрах газового света, под лампой с серо-вишневым абажуром сияли и переливались драгоценные камни.
— Позвольте вернуть вам все пять, — произнес он.
Леди Корк опустила голову. Нет, она не издала ни звука — некоторое время казалось, что старуха вообще находится в прострации. Она прижала морщинистые руки к губам ладонями наружу и принялась раскачиваться в кресле.
Наконец она взяла одну из вещиц — маленький кораблик с алмазами и рубинами, — прижала его к губам, потом к щеке и тихо запела песенку, которая была в моде шестьдесят лет назад.
Флора отвернулась. Через секунду леди Корк откашлялась и подняла голову.
— Знаете, молодой человек, — проговорила она, — немного отыщется в наши дни таких, как вы.
— Но я почти ничего не сделал! — искренне возразил Чевиот. — Если уж хотите кого-нибудь похвалить, хвалите Сигрейва, Балмера и шестерых констеблей. Клянусь, мадам, они вели себя великолепно! В рапорте, который я направил обоим комиссарам, я выразил им мое величайшее одобрение.
— Ну конечно! — фыркнула леди Корк. — А вы что же, стояли в сторонке и ничего не делали?
— Я…
— Хватит! — произнесла леди Корк с истинным достоинством. Она выпрямила спину. — Мистер Чевиот, не могу выразить словами, как я вам признательна. Но я напишу Бобби Пилю. Да что там — я напишу самому герцогу!
— По-моему, не стоит.
— Что такое?!
— Если хотите отблагодарить меня, мадам, скажите лучше правду.
Темная тень снова набежала на лицо леди Корк.
Брошка упала на колени, смешавшись с остальными украшениями. Тихое шипение газа и стиснутые руки Флоры напомнили Чевиоту о том, что между ними до сих пор находится женщина, убитая выстрелом в спину.
— Вчера ночью, — продолжал Чевиот, — вы кое-что мне рассказали. По вашим словам, четыре ваших главных сокровища, включая и брошь, вы спрятали во вторник в кормушках для птиц у вас в спальне.
— Так я и сделала! Вы ведь сами видели!
— Правда, не отрицаю. Однако что произошло ночью в четверг?
Леди Корк отвернулась.
— По вашим словам, в четверг вы расставили ловушку для вора. — Чевиот подался вперед и извлек из кучки драгоценностей единственное кольцо. — Вы положили якобы ничего не стоящее колечко в кормушку канарейки в галерее, да?
Леди Корк хотела что-то сказать, но передумала.
— Далее вы утверждали, что поддались искушению и выпили настойку опия. Выпили настойку — и потому не увидели вора.
— Я…
— Простите, но позвольте мне усомниться. Вы были очень взволнованы, вы были в ужасе. Вам непременно нужно было найти вора, даже если вы всего лишь подозревали его. Взять, к примеру, кольцо, которое вы спрятали.
