Энтони Гилберт - Убийство в назначенный срок. Длинная тень смерти (сборник)
– То есть никаких фактов, подтверждающих ревность миссис Френч к сестре Уэйленд, у вас нет. И не надо строить домыслы, нам нужны факты.
– Если вы спрашиваете, видела ли я, как мистер Френч и сестра милуются, то этого не было. Я передала лишь слова мадам.
– Миссис Френч была ревнивой?
– Конечно. Это все знали. Только мистер Френч брал новую секретаршу, как она находила предлог прийти к нему в фирму, чтобы посмотреть на нее. А однажды, когда он пригласил свою клиентку на ужин, вы бы видели, какой мадам закатила скандал. Хотя клиентка, молодая дама, была помолвлена.
Экономка увлекалась настолько, что начала свидетельствовать в пользу Пола. Чего делать не собиралась.
Коронер повернулся к присяжным.
– Таким образом, сам факт ревности миссис Френч к мисс Уэйленд ни о чем не свидетельствует. – Он снова посмотрел на миссис Хоггет. – Наверное, не следует возводить напраслину на молодую даму, имеющую безупречную репутацию, лишь потому, что вам что-то показалось.
Миссис Хоггет задумалась. Сейчас самое время было рассказать об их свидании на холме, но она сама связала себе руки.
– Я только передала вам слова, какие услышала от мадам.
– Которые вы подслушали, – поправил коронер. – А когда вы принесли ей ужин, что она сказала?
Миссис Хоггет усмехнулась:
– Ничего. А что ей со мной разговаривать? Аппетита у нее не было. Так, поковырялась в тарелке, перевела хорошие продукты. Потом попросила принести снотворные таблетки.
– Сколько миссис Френч приняла таблеток? Одну? Больше? А может, вообще не принимала?
– Не знаю. Но она ведь не стала бы их просить, если бы не собиралась принимать, верно?
– Прошу вас не задавать здесь вопросы, – нахмурился коронер. – А просьба принести таблетки не является доказательством того, что миссис Френч их принимала.
Было ясно, что он имел в виду. Если Бланш приняла снотворное, то как она могла проснуться среди ночи и сходить за пистолетом в комнату мужа?
Миссис Хоггет пришлось признаться, что она не знает, сколько таблеток было в пузырьке и как часто миссис Френч принимала их.
– Когда вернулся мистер Френч? – спросил коронер.
– В четверть двенадцатого. Дело в том, что я ложусь спать поздно. Убираюсь в кухне, чтобы утром там все было чисто.
– Состояние вашей кухни к делу не относится. Во сколько вы поднялись наверх?
– Примерно в одиннадцать часов. Свет везде был погашен. В старых домах под всеми дверьми есть щели, так что можно видеть свет. Так вот, света не было ни под дверью сестры, ни под дверью миссис Френч.
– А как вы узнали, во сколько вернулся мистер Френч?
– Я всегда перед сном пью чай. Я слышала, как открылась входная дверь.
– Но мистера Френча вы не видели и с ним не разговаривали?
– Нет. Я находилась у себя в комнате.
– Слышали, как он поднимался наверх?
– Я услышала, как скрипнула одна половица, этого для меня достаточно, чтобы знать, что он идет по коридору к себе.
– Какая половица?
Коронер был недоволен. Показания свидетельницы ничего не проясняли. Она явно не испытывала к Френчу никаких симпатий и, наверное, с радостью утопила бы его. Если бы имела доказательства. И опять же, признавая человека виновным в убийстве, следует указать мотив. А вот он отсутствовал. Да, покойная была богата, и муж унаследует все ее состояние, но он сам теперь человек совсем не бедный.
– Поблизости от двери мистера Френча есть одна половица, – пояснила экономка. – Скрипучая. Если кто ступит на нее, слышно даже внизу. Вот почему я узнала, что он отправился спать.
– Только по скрипу половицы?
– Да. Лестница и коридор устланы толстыми ковровыми дорожками, и даже по ним мы ходим на цыпочках, когда миссис Френч отдыхает.
Властной женщиной была покойная миссис Френч. Не терпела, когда нарушают ее покой.
– Вскоре я услышала, как закрылась дверь.
– Дверь чьей комнаты?
– Мистера Френча.
– А можно отличить звук закрывающейся двери мистера Френча от любой другой в доме?
Миссис Хоггет пожала плечами:
– Для меня они звучат одинаково. Я определила лишь по скрипу половицы. Поэтому решила, что закрылась его дверь.
– Но если так, то он уже миновал дверь комнаты миссис Френч. – Коронер вгляделся в план дома. – Ведь второй лестницы там нет?
– Нет.
Коронер вспомнил слова Пола: «Я увидел свет под дверью комнаты жены и вошел».
Очевидно, половица скрипнула, когда Пол зашел в свою комнату, взял пистолет и направился к спальне жены…
– Половица скрипнула только один раз? – уточнил коронер.
– Да, сэр.
– Много прошло времени между скрипом половицы и закрыванием двери?
– Не очень. Я поняла так, что он лег спать.
– И что потом?
– Я услышала выстрел, и зазвенел звонок. Это продолжалось очень долго.
– Еще вопрос, миссис Хоггет. Всегда ли мистер Френч заходил к жене перед сном?
– Пожалуй, да. Он заходил пожелать спокойной ночи.
– Вы уверены?
– Я за ними не подглядывала, – проворчала она. – Меня наняли сюда экономкой, а кто к кому заходит, не мое дело.
– И последний вопрос, миссис Хоггет. – Коронер внимательно посмотрел на нее. – Надеюсь, в тот вечер вы не покидали дом?
Экономке ничего не оставалось, как угрюмо ответить:
– Нет, я никуда не выходила. – И она сошла с трибуны с мрачным видом.
– Вызываю мистера Френча, – объявил коронер, и Пол снова занял место на свидетельской трибуне.
– Вы слышали показания миссис Хоггет? Она утверждает, что вы сразу направились к себе. Однако ранее вы сказали, что увидели свет в комнате жены и зашли к ней.
Пол кивнул:
– Миссис Хоггет все сказала правильно. Вначале, когда я поднялся наверх, под дверью комнаты жены света не было, и я пошел к себе. Вот почему скрипнула половица, о которой упоминала миссис Хоггет. Уже собираясь открыть дверь, я оглянулся на всякий случай и увидел под дверью жены свет. Подумал, что, возможно, ее разбудил скрип половицы, и решил зайти. Она иногда хочет вдруг среди ночи чаю, и вообще мало ли что понадобится. К тому же перед моим уходом мы поссорились, и я хотел помириться.
– А она вас встретила с пистолетом в руке?
– Нет. Бланш сказала: «Я рада, что ты зашел. Услышала, как ты поднялся наверх, и включила свет». Что было дальше, я уже сообщил.
Пол Френч говорил очень убедительно. Теперь присяжным предстояло решить, верят они ему или нет.
Присяжные медленно потянулись в комнату для заседаний, а присутствующие в зале суда начали обмениваться впечатлениями. Такое бывало часто. Ревнивая жена, вдобавок богатая – все знали, какой была Бланш Френч, – хотела припугнуть мужа и случайно нажала на курок. В результате за секунду сделала его свободным и богатым. Другие возражали – для чего она вдруг решила симулировать самоубийство? Ведь доктор Кемп заявил суду, что никаких суицидных наклонностей у покойной пациентки не замечал. Здоровье у нее было в полном порядке, она ни в чем не нуждалась. Всего за сутки до гибели в разговоре с ним упомянула, что, как только начнет ходить, уедет куда-нибудь на море восстановить силы. Надеялась, что муж проведет там с ней хотя бы несколько дней. Правда, тот же доктор признавал, что Бланш Френч была темпераментная и вспыльчивая. В общем, все могло случиться.
Председатель, уже неоднократно возглавлявший жюри присяжных, открыл заседание.
– Мое мнение – ее убил муж, – заявила одна из присяжных, солидная крупная дама.
– А где доказательства? – спросил председатель. – Он утверждает, что заметил в ее комнате свет и зашел. Почему же она не подняла крик, увидев в его руке пистолет? У нее рядом была кнопка звонка, стоило только нажать, и прибежала бы патронажная сестра, по всеобщему признанию – смекалистая. Нет, тут что-то не клеится.
– Но о том, что в комнате жены горел свет, мы знаем со слов Френча, – произнес другой присяжный. – Он мог взять в своей комнате пистолет и зайти к ней.
– Чтобы выстрелить в темноте? – возразил председатель. – Значит, ему пришлось бы включить свет. Почему же она не подняла сразу шум?
– Может, продолжала спать?
– В таком случае почему выстрел получился неточный? Ведь она могла выжить и рассказать обо всем. И если убийца муж, ему было бы выгодно утверждать, что жена собиралась убить его, а он попытался вырвать у нее пистолет, который случайно выстрелил. Самозащита. Все логично.
– Логично? – повторил председатель. – А где следы борьбы? Царапины на теле покойной? Почему не порвана ночная рубашка? Нет, придется признать, что она действительно симулировала самоубийство. Именно симулировала. А если бы действительно хотела себя убить, то приняла бы снотворное. Классический способ.
– Главный вопрос: почему она не подняла шум? – заметил один из присяжных. – Ведь эта экономка, не помню ее фамилии, не слышала ни звука. А вы видели, как она «любит» своих хозяев. Причем одинаково сильно. Но поскольку жены уже нет, она бы с удовольствием отыгралась на муже. Однако ей нечего было сказать.
