Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и Дело о крысе (сборник)
– Ему нужна помощь врача, Холмс, – сказал я. – Наверное, мне следует предложить свои услуги.
– Нет, – непререкаемо ответил Холмс. – Пусть сами разбираются. У нас с вами тут сегодня дело поважнее.
Глава шестая
Нападение
Проволочную клетку, где сидели чудовищные крысы, снова накрыли парусиной и унесли прочь. Когда узилище и его страшные обитатели скрылись из глаз, по залу прошла явственная волна облегчения. По выражению лиц присутствовавших, даже собачников с их грубыми, жестокими чертами, я понял, что страшное, кровавое зрелище подействовало на всех. Было ясно, что столь ужасной бойни здесь еще не видели.
Джосайя Бартон, сверкая безволосой головой, вышел на арену и обратился к залу:
– Джентльмены, сегодняшнее спортивное состязание завершается небольшим дивертисментом. Напоминаю, что бар будет открыт и после него и, как всем известно, в других залах вы можете найти иные развлечения. О подробностях прошу справляться у официантов. Желаю вам приятного вечера.
– Ха! – прошипел я в негодовании. – Он называет это варварство спортом!
– Спокойно, старина. Какие бы чувства мы ни испытывали по поводу этой бесчеловечной затеи, придется их попридержать, особенно если мы хотим уйти отсюда целыми и невредимыми.
– Именно поэтому, – проговорил я натянуто, – я считаю, что уходить нужно немедленно.
– Нет, вовсе нет, Уотсон. Мне нужно перекинуться парой слов с Джосаей Бартоном. Это важнейшая из сегодняшних задач. Посмотрите, он как раз стоит один в баре. Самое время действовать.
– Что вы собираетесь ему сказать?
– Придется прибегнуть к незамысловатой уловке. Пойдемте со мной, однако не раскрывайте рта, если к вам не обратятся напрямую.
После обращения Бартона зал довольно быстро опустел. Теперь здесь оставалось человек десять – кто-то выпивал, прислонившись к барной стойке, другие играли в карты. Все собачники ушли. Джосайя Бартон стоял в дальнем конце бара, с бокалом в руке и широкой улыбкой на физиономии. Был он высок и широкоплеч, одет в крикливый вечерний костюм с кружевными манжетами и пунцовой шелковой жилеткой. Когда Холмс подошел ближе, улыбка Бартона потускнела. Мой друг слегка поклонился и протянул руку. А потом, к моему изумлению, заговорил с американским акцентом.
– Отменное вы устроили шоу, сэр, – сказал он. – Сроду не видал ничего поразительнее. Хочу поздравить вас с успехом, мистер…
Поток славословий заставил улыбку засиять с прежней силой, негр потряс руку моего друга.
– Благодарю, сэр, – ответил он учтиво. – Меня зовут Джосайя Бартон, я здешний управляющий.
– Очень, очень приятно познакомиться. А я буду Хеннеси, Клод Хеннеси. Вот что, мне бы такого парня, как вы, в одно из моих заведений. Держу парочку на Пиратском берегу во Фриско[8] – ну, слыхали небось: «Хеннеси-палас» и «Золотой медведь». Иль не слыхали?
Бартон покачал головой:
– Не припоминаю таких названий, сэр, хотя по Соединенным Штатам поездил немало.
– Ну, ежели окажетесь в наших краях, заглядывайте.
Бартон кивнул без всякого интереса и хотел уже было отвернуться, но тут Холмс шагнул ближе и, понизив голос, продолжал:
– Вообще-то я пришел поговорить про крыс, сэр. Про этих, здоровущих. Потрясающие зверюги! Украсят любое шоу. Я вот подумал, не сведете ли вы меня с поставщиком этих тварей. Я бы с удовольствием прикупил таких в Штаты и показал у себя в «Паласе». Клиент-то на них, надо думать, так и прет.
Глаза Бартона полыхнули темным огнем.
– Этих крыс выращивают специально для нас, они не продаются.
Холмс ухмыльнулся.
– Да ладно, сэр, за деньги все продается. Я же не собираюсь отбирать у вас здешний кусок; я бы прикупил для своего заведения в Штатах. А вам – никакой конкуренции. Как, пойдет?
– Я уже сказал, они не продаются.
– Ну, как знаете, я не из жадных. Дайте парочку на развод – я их сам у себя настряпаю.
Холмс снова ухмыльнулся.
Бартон ответил ему улыбкой, от каких кровь стынет в жилах.
– Выпейте еще стаканчик, сэр, за счет заведения, а потом предлагаю вам его покинуть и больше не возвращаться. А если вернетесь, как бы это не повредило вашему здоровью.
Прозвучавшая в его словах явственная угроза, похоже, не произвела на Холмса никакого впечатления, он опять осклабился.
– Похоже, сэр, я вас задел за живое. Ну, примите мои извинения, не стану на вас наседать. Но папаша мой, бывало, говорил, что кролика-то можно поймать и так, и этак. Доброй вам ночи, мистер Бартон.
Потом, с тем же издевательским оскалом, Холмс повернулся ко мне.
– Пошли, Джонни, – сказал он, взяв меня за рукав и выпроваживая из зала.
От входа я еще раз мельком увидел Бартона. Улыбки на его лице не было.
– И чего вы добились этим разговором? – осведомился я запальчиво, когда мы надевали пальто. – Кроме того, что нас едва не вышвырнули за дверь?
Холмс ответил, только когда мы снова оказались на студеном ночном воздухе:
– Я убедился, что Бартон и его клуб самым непосредственным образом связаны с крысами и заставил управляющего занервничать. Для начала довольно.
– Но у вас нет никаких доказательств существования связи между крысами и чумой!
– Доказательств нет, но есть общее звено: Стэмфорд. Скажите, Уотсон, вам когда-нибудь раньше доводилось видеть подобных тварей?
– Никогда. Этот тип что-то сказал о том, что они из Юго-Восточной Азии.
– С острова Суматра.
– Почему вы в этом уверены?
– Одно из правил искусства сыска состоит в том, чтобы не упускать ничего, что может содержать ключ к истине или способствовать расследованию. Помните газету, которую мы нашли в комнате у Стэмфорда, – вы ее читали?
– Она же была старая.
Холмс вздохнул.
– Не ради новостей, ради зацепок.
– Признаться честно, нет.
– А я прочитал – и почерпнул оттуда одну вещь, которую запомнил на случай, если она обретет смысл. И вот сегодня она его обрела.
– Какую именно вещь?
– В разделе «Судоходство», где перечислены все суда, пришедшие в Лондон на этой неделе, Стэмфорд подчеркнул одно сообщение: у причала Христофора пришвартовалось грузовое судно «Матильда Бригс».
– С Суматры…
– В Юго-Восточной Азии. Видите, Уотсон, у нас в руках столько фрагментов этой головоломки, а общая картина так и не складывается. Я пока не до конца понимаю, как именно соотносятся эти разрозненные элементы. Однако, как говорил Гамлет, «если не теперь, то все равно когда-нибудь».
Отказавшись от мысли отыскать свободный кэб, мы возвращались на Бейкер-стрит задворками. Холмс прекрасно знал топографию Лондона и во время пеших походов всегда вел нас кратчайшим путем. Где-то вдали Биг-Бен отзвонил два часа утра, тяжеловесные удары долго висели в тихом ночном воздухе. В безоблачном небе ярко светила луна, наши длинные тени двигались перед нами будто вкрадчивые стражи.
Когда мы свернули на Купер-стрит, Холмс внезапно остановился и приложил палец к губам.
– Похоже, за нами следят, – проговорил он тихо и напряженно.
Понятия не имею, как он пришел к такому выводу. Мне не удалось ни расслышать, ни почувствовать ничего необычного. Мы постояли, напрягая слух, в надежде уловить хоть какие-то звуки. Но, кроме тихого тарахтения одинокого кэба по соседней улице, не слышно было ничего.
Холмс неохотно передернул плечами.
– Я в этих вещах редко ошибаюсь, но, пожалуй, после невнятных угроз мистера Бартона я все-таки перестраховался. Тем не менее давайте ускорим шаг и будем настороже.
– Зря я не прихватил револьвер, – посетовал я, – но у меня и мысли не было, что нас сегодня ждет какая-то опасность.
– Ничего страшного, – откликнулся Холмс, оглянувшись через плечо. – Мой-то при мне.
Мы шагали стремительно и, хотя теперь все наши чувства были напряжены, не улавливали ничего подозрительного. Только примерно в полумиле от дома, на Максвел-роуд, мы наконец увидели одинокий кэб, который до этого слышали в отдалении. Он, виляя, двинулся в нашем направлении – можно было подумать, что возница спит.
– Может, возьмем его? – предложил я. – В мгновение ока будем дома и собьем погоню со следа.
Холмс не сразу ответил: он остановился как вкопанный и напрягся всем телом, не сводя глаз с кэба. Когда тот подкатил ближе – величественный темный силуэт, – Холмс внезапно вскричал:
– Бежим, Уотсон! Бежим!
Прежде чем я успел отреагировать, он уже тащил меня за собой обратно, туда, откуда мы пришли. Но было поздно. Из темных недр кэба выскочили три коренастые фигуры и бросились в погоню. Две из них были вооружены палками. Оставалось одно: остановиться и принять бой.
Холмс выстрелил и попал одному из нападавших в плечо. Тот рухнул на скользкую мостовую, зажимая рану рукой. Я набросился на второго с кулаками и успел заметить, как Холмс получил удар по затылку. Он рухнул на колени, револьвер вылетел у него из руки и упал посередине улицы. Впрочем, друг мой быстро встряхнулся и, ухватив нападавшего за руки, приемом древней борьбы баритсу бросил того на лопатки.
