Джон Карр - Капкан для призрака
— Напротив, это нас очень интересует. Маловероятно, что вы прочли книгу, в которой почти сто тысяч слов, за время короткого путешествия поездом из Фэрфилда в Лондон. Мистер Твигг, почему бы вам не признаться, что эту уловку вы запланировали уже заранее, в надежде любым возможным способом застигнуть меня врасплох?
— Вопросы здесь задаю я, доктор! Ну, так что же самое важное в этой разгадке?
— Я бы сказал, личность убийцы. Убийца, некто Фредерик Ларсан, детектив из полиции, который только делает вид, будто разгадывает целый ряд убийств, которые совершил он сам. Несомненно, это и есть тот самый важный момент, который вы имеете в виду.
— О боже! — взвизгнул Твигг. — Да вы просто насмехаетесь надо мной!
Его заставило замолчать слово, вырвавшееся из уст Каллингфорда Эббота. Эббот на мгновение отвернулся, чтобы замаскировать улыбку, потому что, когда он снова повернулся к Гарту и Твиггу, на его лице уже было ироническое выражение.
— Это и есть самый важный момент? — спросил Гарт.
— Нет, — ответил Твигг, который внезапно снова стал учтивым и выглядел еще более зловеще, чем до этого. — Нет, доктор. Не это самое важное, и вам об этом хорошо известно. Но я тоже умею шутить. Возможно, мне тоже следовало начать с шуток.
— Уверяю вас, — в отчаянии сказал Гарт, — мне еще никогда в жизни не хотелось смеяться меньше, чем сейчас.
— Нет? Почему же в таком случае вы насмехаетесь надо мной?
— Я не знаю, как устроены мозги у полицейских, мистер Твигг. Я не знаю, как рассуждают полицейские. Но приводить в качестве примера «Тайну желтой комнаты» — это чушь как с практической точки зрения, так и с эстетической.
— Эстетической! — изумленно повторил Твигг. — Эстетической! Ого! — Это слово разъярило его точно так же, как другое слово вчера вечером. — Что значит это «эстетической»? Будьте так добры, ответьте мне.
— Я хочу сказать, что это некорректно с обеих точек зрения. Вы не имеете права брать из детективной истории один отрывок, который, как вам кажется, подтверждает вашу версию, и не принимать во внимание другой отрывок, который противоречит первому. Убийство в «Тайне желтой комнаты» совершенно не похоже на убийство в нашем павильончике, а леди Калдер не имеет ни малейшего отношения ни к одному, ни к другому.
— В таком случае я задам вам вопрос, касающийся леди Калдер. Сколько у нее купальных костюмов?
— Что?
— Вы прекрасно меня слышали, доктор. Сколько купальных костюмов имеется у леди Калдер?
Снова неожиданный удар с той стороны, откуда его совсем не ждали! Гарта охватил страх, который, впрочем, никогда не покидал его надолго, когда речь шла о Бетти. Он чувствовал, как на каждом шагу его подстерегает поражение; даже приступы злости у Твигга начинали казаться ему притворными. Он прекрасно понимал, что уже не сумеет противостоять полиции как равный соперник, и тем не менее все же каким-то образом он должен суметь!
— Но у нее больше одного костюма? Это вы подтверждаете?
— Больше одного? Да, думаю, что да.
— Ага! И этой даме не очень понравилось бы, если бы ее купальные костюмы надевала какая-нибудь другая женщина? Или ее купальный халат, раз уж об этом зашла речь?
— Я не могу ответить на этот вопрос, — снова сказал правду Гарт, — потому что мы с ней никогда не говорили об этом.
— А я могу ответить, — сказал Твигг, — потому что сегодня днем немного поговорил об этом с миссис Хеншью. Что сказала леди Калдер о том купальном костюме, который ее сестра надела в субботу днем? Она сказала, что Глайнис Стакли где-то нашла этот костюм без ее ведома и надела его без ее ведома. Леди Калдер сказала именно так. Верно?
— Ну, хорошо. И что же следует из того, что леди Калдер сказала именно так?
— То, что она сказала неправду. Эти вещи она держала под замком. Миссис Хеншью готова показать это под присягой. Если Глайнис Стакли каким-то образом заполучила купальный костюм или купальный халат в этом доме, то это могло быть только в том случае, если ей их дала сама сестра.
Такова первая улика, свидетельствующая против этой дамы, доктор. Вторая улика — это велосипед. Этот велосипед обычно держат в сарайчике с северной стороны дома, недалеко от велосипедной дорожки, ведущей к шоссе. Она говорит, что ездила на этом велосипеде по окрестностям вплоть до той минуты, когда сразу после шести часов встретилась с Ормистоном. Юный мистер Ормистон клянется, насколько этот парень вообще может клясться, что он вообще ее не видел.
А что можно сказать о том отрезке шнура, которым убийца воспользовался, чтобы задушить Глайнис Стакли? Разве правдоподобно, что кто-то совершенно посторонний пришел в дом, чтобы найти там орудие убийства? Как ему вообще пришло в голову, что там можно найти шнур? Или что шнур можно найти в задней комнате, где его неделю назад оставили мастера, чинившие слуховое окно?
— Секундочку, мистер Твигг! Вы можете доказать, что этот шнур находился в задней комнате?
— Ха! Могу. Это сообщила миссис Хеншью.
Каллингфорд Эббот сел и принялся насвистывать сквозь зубы. В салоне стоял сплошной гул от разговоров. Твигг вытянул руку вперед.
— А теперь послушайте, доктор. Вы не хотите, чтобы я подверг допросу леди Калдер, верно? Хорошо, я не стану ее допрашивать. Вы хотите получить шанс, чтобы иметь возможность защитить ее, так? Хорошо, я даю вам этот шанс. В том случае, если бы это дело поручили вам, что бы вы сделали?
— Если вы говорите серьезно…
— Серьезно. Что бы вы сделали, будь вы на моем месте?
— Во-первых, — сказал Гарт, — я бы прочел книгу, которая называется «Чьей рукой?». Во-вторых, поинтересовался бы, что случилось с Майклом Филдингом.
— С Майклом Филдингом? Меня удивляет, что вы снова заговорили об этой ерунде.
— Куда же он подевался, в таком случае? Он сказал, что вернется, однако не вернулся. Вот на столе его котелок. А где же он сам?
И в этот момент Гарт увидел Марион Боствик.
Он смотрел поверх плеча Твигга в западную часть салона, где было несколько полированных инкрустированных деревянных дверей, ведущих в холл. В одной из этих дверей стояла Марион Боствик в белом платье, высоко вскинув голову и повернувшись лицом в сторону салона. Казалось, что она скорее кого-то ждет, а не просто из любопытства разглядывает салон. Она была одна.
— В пятницу ночью, — неожиданно сказал Гарт, не спуская глаз с Марион, — я дал определенное обещание одной особе. До сих пор я это обещание не нарушил, однако ради леди Калдер мне вскоре придется это сделать.
— Гм. Какое обещание, доктор?
— Об этом вы узнаете в свое время. И если вы не хотите поискать Майкла Филдинга, то это сделаю я. Извините.
И Гарт направился в сторону холла.
Твигг что-то проворчал ему вслед, но его слов никто не расслышал. Каллингфорд Эббот тоже что-то сказал, но Гарт уже не обращал на это внимания.
Он не мог идти быстро, чтобы не привлечь к себе внимание. Ему казалось, что это длилось несколько минут, однако в действительности прошло не более шести или семи секунд, когда он подошел к полированным инкрустированным дверям. Он хотел вспомнить лицо официанта, передавшего сообщение Майклу, однако в тот момент, как это и бывает в большинстве случаев, когда речь идет о лицах официантов, не обратил на него особого внимания.
В холле было много людей. Гирлянды электрических лампочек освещали полированную деревянную обшивку холла, подчеркивая его архитектурную красоту. Стены на высоте около четырех метров были украшены фризом, состоящим как минимум из двадцати панелей, на каждой из которых был изображен какой-нибудь боевой корабль флота Его Королевского Величества, полным ходом плывущий в облаках дыма. На центральной панели прямо над огромной дверью, ведущей на Виктория-авеню, был изображен бронированный дредноут новейшего типа, недавно пополнивший военный флот.
Однако лишь эти картины соответствовали драматизму ситуации.
Портье стоял за своей стойкой и не обращал никакого внимания на звонивший телефон. Два лифта, каждый из которых приводил в действие служитель в белых перчатках, подтягивающий стальной трос, двигались до шестого этажа и обратно вниз. Вокруг холла, словно кареты в Гайд-Парк-Гарденз, медленно и церемонно прогуливались женщины в шляпах.
Эти шляпы казались большими, поскольку имели узкие поля; их украшали букеты цветов и перья. Все женщины были в перчатках, так же как и мужчины. С точки зрения Твигга это означало бы проблему с отпечатками пальцев, если бы…
Марион тоже исчезла. По крайней мере, Гарт нигде ее не видел.
А куда, черт бы его побрал, подевался этот Майкл?
Все эти шляпы и равнодушные лица под ними словно парализовали Гарта и сделали его бессильным. Тут мимо него проплыла фигура, показавшаяся ему знакомой, фигура в полосатом жилете, а поскольку здесь он не мог кричать, он просто преградил путь этой фигуре и вынудил ее остановиться.
